Иероним Стридонтский - Творения

Пусть греки и римляне перестанут хвалиться пред нами чудесными деяниями или, лучше сказать, химерическими подвигами своих героев. Вот молодой человек, воспитанный вместе с нами в изучении свободных наук и высоко стоящий над сверстниками своим происхождением и богатство, — он оставляет мать, сестер и брата, которые нежно любят его, и удаляется на пустынный остров, окруженный со всех сторон водами бурного моря, ужасающий огромною своею пустынностью, ничего не представляющий взору, кроме утесистых и обнаженных скал…. И однако же это печальное место — для него рай. Брось на минуту свой взор, любезный друг мой, и обрати туда все свои мысли: вот, вокруг этого острова непрестанно волнуется море, всегда бурное и ярящееся; вторгаясь во впадины скал и разбивая волны об утесы, оно производит шум, раздающийся по всему поморью. Бесплодная земля не рождает зелени; сухое поле без дерев не дает тени. Повсюду только увесистые скалы, образующие собою как бы место заключения, на которое нельзя смотреть без ужаса. А Боноз, спокойный, бестрепетный, облекшийся духовными оружиями, о которых говорит ап. Павел, то внемлет Богу в чтении Св. Писания, то сам глаголет к Нему в пламенных молитвах своих. Благодарю Тебя, божественный Иисусе мой, за то, что Ты даровал мне такого человека, который может молиться за меня, когда Ты приидешь судить мир.

По той искренней дружбе, которую любовь укрепила между нами, и по чувствам своего и моего сердца, ты можешь ценить то усилие и ту настойчивость, с какими я старался удержать тебя в пустыне. Это самое письмо, которое я написал к тебе и которое почти изглажено моими слезами, довольно показывает тебе, какою скорбью я был поражен при твоем отбытии, и скольких вздохов и стенаний оно стоило мне. Но, подобно малому дитяти, которого приемы так милы и приятны, ты своими ласками так умел усладить свой отказ на мои просьбы, что я не знал тогда, на что решиться. В самом деле, что я мог тогда сделать? Молчать? Но я был не в силах управлять своими чувствами так, чтобы уметь притвориться на счет того, чего я желал с таким жаром. Просить тебя еще с большею настойчивостью? Но у тебя не доставало любви слушать. Отринутая любовь сделала, что могла. Она отпустила того, кого не могла удержать при себе. Зато теперь умоляет его заочно. Ты и сам советовал мне при расставании, чтобы я, поселившись в пустыне, побуждал тебя письмами. Я обещал и — вот исполняю обещание. […]

…Придет, придет день, когда это смертное и тленное тело облечется нетлением и бессмертием. Блажен раб, которого Господь обрящет тогда бдящим! Тогда, при звуке трубы, народы земные вострепещут, а ты возрадуешься. При виде Господа, грядущего судить мир, раздадутся повсюду плачевные вопли и ужасные стенания; народы, пораженные ужасом, будут бить себя в перси. Цари, некогда могущественные и страшные, но теперь одинокие и разоблаченные от своего величия, вострепещут пред Судиею. А ты, который всю жизнь проведешь в бедности и неизвестности, скажешь тогда в восторге радости: вот Тот, Кто распялся за меня; вот Судия мой, Которого некогда видели плакавшим в яслях, покрытым ветхими пеленами. Вот Тот, Кто, будучи еще на груди матерней, должен был бежать в Египет, — Бог от злобы смертного. Вот Спаситель, Который некогда был увенчан тернием и облачен порфирою!… Написать это к тебе, любезный брат мой, заставила меня любовь моя к тебе. Но, чтобы мог ты некогда быть участником в том блаженстве, которое ищущим его стоит таких трудов, имей мужество и твердость подражать им.

Тогда, как в толковании прочих книг Писания Ориген превзошел всех, в изъяснении книги Песнь Песней он превзошел самого себя. Ибо в написанных им десяти книгах толкований, заключающих в себе почти до двадцати тысяч строк, он во–первых по переводу Семидесяти Толковников, потом по переводу Акилы, Симмаха и Феодотнона и, наконец, по пятому изданию, найденному им, по словам его, на Ахтийском берегу, объяснил эту книгу так превосходно и с таким проникновением сокровенных тайн, что дахе поэтому, мне кажется, на нем исполнилось сказанное: «…царь ввел меня в чертоги свои» (Песн.1.3). Итак, оставив это творение, так как перевод на латинский язык столь многих книг и столь высокого произведения требует очень много времени, труда и издержек, я более точно, нежели изящно, перевел два нижеследующие трактата Оригена, которые он в форме ежедневных бесед написал для питающихся еще млеком младенцев, — предлагая тебе только вкус, а не пищу его мыслей, чтобы ты уразумел, как высоко должны быть ценимы его обширные творения, если так могут нравиться его краткие сочинения.

Как мы узнали чрез Моисея, что есть не только святое, но и Святое святых, и что есть также не только суббота, но в суббота суббот: так ныне мы узнаем чрез Соломона, что существуют не только песни, но и песни песней. Блажен, конечно, тот, кто входит во святое, но еще блаженнее тот, кто входит во Святое святых. Блажен празднующий субботу, но еще блаженнее, празднующий субботу суббот. Блажен, подобным образом, и тот, кто понимает и поет песни, ибо кто не поет песней иначе, как только во время торжеств; но гораздо блаженнее тот, кто поет Песнь Песней. И как входящий во святое, нуждается еще во многом, чтобы быть достойным войти во Святое святых, и как празднующий субботу, которая от Господа установлена для народа, иметь нужду еще во многом, чтобы праздновать субботу суббот: подобным образом с трудом обретается такой, кто, прошедши все песни, содержащиеся в Писании, был бы в состоянии возвыситься до Песни Песней. Тебе должно выйти из Египта, и по выходе из земли египетской, перейти Чермное море, чтобы ты мог воспеть первую песнь, говоря: «Пою Господу, ибо Он высоко превознесся…» (Исх.15.1). Но хотя бы ты и воспел первую песнь, ты еще далеко отстоишь от Песни Песней. Пройди духом пустыню, пока не придешь к кладезю, который ископали цари (Чис.21), чтобы там воспеть вторую песнь. После сего иди к пределам Святой Земли, чтобы став на берегу Иордана воспеть песнь Моисея, говоря: «Внимай, небо, я буду говорить; и слушай, земля, слова уст моих» (Вт. 32.1). Потом необходимо, чтобы ты воинствовал под начальством Иисуса и получил в наследие Святую землю и чтобы пчела тебе пророчествовала и пчела тебя судила (слово Деввора значит: пчела) для того, чтобы ты мог усвоить себе и ту песнь, которая содержится в книге Судей (Суд.5). Достигнув по порядку книги Царств, приступи к песне, которую воспел Давид, когда избавился от руки всех врагов своих и от руки Саула и сказал: «Господь твердыня моя и прибежище мое. Избавитель мой. Бог мой…» (Пс.17.3). Затем тебе следует перейти к пророку Исаии, чтобы вместе с ним воспеть: «Воспою Возлюбленному Моему песнь Возлюбленного Моего о винограднике Его» (Ис.5.1) И когда ты пройдешь все это, тогда уже взойди к более возвышенному, чтобы с душою украшенною, тебе можно было воспеть вместе с женихом и эту Песнь Песней.