Исидор Пелусиот - Письма

Ибо иные жестоки, но целомудренны, корыстолюбивы, но скромны, распутны, но кротки: а тебя представляют успевающим во всем. Ты, говорят, вооружаешь язык против любителей добродетели, погружен в гнусную корысть и хвалишься этим, затмил собою всех когда–либо сделавшихся известными своею похотливостью и тщеславишься тем. По деяниям своим, о которых и говорить неприлично, должно бы тебе в землю потуплять глаза свои, а ты поднимаешь их выше висков. Короче сказать, каждый член телесный у тебя выказывает твою нерадивость и наглость: и хотя одна другой противоположна, но в тебе усиливаются они сойтись вместе. Итак, если говорят о тебе правду, то покайся здесь, чтобы не каяться там, но уже бесполезно.

609. Марку.

Почему вино, говоришь ты, не всякого, кто пьет его, приводит в одинаковое расположение духа, но одних делает благодушными, а других — раздражительными, одних — дружелюбными, а других — вздорными, одних — кроткими, а других — звероподобными? Итак, поскольку заставляешь меня коснуться естествословия, думаю, что бывает следующее. А именно: увеличиваются или уменьшаются от вина причины таковых настроений по свойству или телосложения, или душевных движений, для многих сокрытых.

Поскольку вино имеет влияние на одни влаги, то некоторым образом входит в соединение с нравами употребляющих оное: какого нрава выпивший, такие свойства и обнаруживает вино в нем, не вновь их производя, но из сокрытых делая явными. Ибо, разоблачая нрав, выказываемый притворно, дает оно видеть сокровенный внутри, почему и вошло в пословицу у многих говорить: правда в вине.

И тех, которые думали величаться мнимою степенностью, вино не редко делало откровенными в отношении тайн, и заставляло говорить о том, чему лучше бы оставаться невысказанным, а тех, которые из ненависти к злонравию часто приводили себя в гнев, являло ласковыми и кроткими, уничтожив в одних мысль о степенности, а в других — причину к гневу. Потому что не новое что–либо производит вино в человеке, но выводит наружу то, что в нем было сокровенно.

610. Диакону Евстафию.

О тех, которые не обращают внимания на собственные свои погрешности и с любопытством разузнают чужие.

Крайне дивлюсь, как всеми возрастами овладела мучительная и жестокая болезнь, не доставляющая удовольствия и порождающая мучение. Взяла она верх над всяким достоинством, нарушила всякое благоприличие. Каждый, оставив без внимания свои грехопадения, самые важные и часто не достойные никакого снисхождения, с любопытством исследует грехи ближнего, самые малые и часто достойные снисхождения. Каждый печалится, подумав о собственных своих грехах, а разговаривая о чужих, радуется, и на то тратит все свое время, чтобы выведать и пересудить проступки других. Себе приискивает оправдания там, где их нет, а для ближнего делается жестоким и неумолимым судьею, хотя, в действительности, богат он основательными оправданиями. Посему, кто хочет придумать врачевство от такой болезни, тому надлежит обратить душевное око от чужих погрешностей на свои собственные и приучать язык говорить строго не о ближних, но о себе самом; ибо плодом сего бывает оправдание. Глаголи ты беззакония своя прежде, да оправдишися (Ис.43:26). Злоречием же порождается тягчайшее осуждение: ибо страшное и превышающее всякую несообразность дело — тем, которые впадают в великие грехи, укорять вовсе не погрешивших или и погрешивших, но в малости.

611. Диакону Зенону.

О подвижничестве.

Не тем уподобляй себя, друг, которые с радостью приняли Божественную проповедь, но не препроводили семени в глубину разумения. Ибо, пустив ростки вверх и разостлав корни по земле, скорее, нежели произносится слово, они засохли, не принесши зрелого плода, но соделавшись жертвою искушений. Напротив того, уподобляй себя тем, которые, глубоко укоренившись, пустили от себя много корней и стволов и стали многоплодны, у которых колосья, красуясь и обременяясь плодом, тяготеют и клонятся вниз, и ко времени жатвы как бы сами на себя призывают серп жнецев. Ибо хорошо знают, что Христос повелел таковых Ангелам вносить в небесные уделы, что бы там они сопраздновали, соцарствовали и приобщались нескончаемой радости.

612. Диакону Евтонию.

Поскольку глаз управляет всем телом, делает светлым и украшает лице, служит светильником для всех членов, то и утвержден он и посажден как бы на царском некоем месте, получив высший удел и председательствуя среди всех чувств. Ибо, что солнце во вселенной, то и глаз в теле, и как, очевидно, если солнце угаснет, все придет в замешательство, так, если угаснет глаз, и ноги, и руки, и все почти тело сделается бесполезным.

К чему же сказал я это? К тому, что учитель есть глаз в теле Церкви. Посему, если он светел, то есть, сияет лучами добродетелей, то будет светло и все тело, которым он правит, и о котором прилагает надлежащее попечение. А если он темен, то есть, делает достойное тьмы, то помрачится все почти тело, потому что, хотя иные из состоящих в чине членов и здравы, и выполняют, что им следует, и нимало не терпят вреда от испорченности учителя, однако же не имеют столько же, как и он, силы, когда повреждение поядает главнейшие части тела и порок поощряет и прочих соревновать наставнику, остающихся же здравыми осуждает и всеми способами старается и их ввергнуть в ту же болезнь.

Посему–то и сказано: аще убо свет, иже в тебе, тма есть, то тма кольми (Мф.6:23)? Так и Церкви, у которой наставник предан самоуправным похотям, может иной сказать: если тот, кто должен приносить пользу и просвещать, не терпит просвещения, да и вознамерившихся быть полезными гонит вон, то чего не сделают его подначальные?

613. Пресвитеру Зосиме.

О нестяжательности.

Хотя, по грубости и ненасытности многих, преуспеяние в нестяжательности стало, казалось бы, невозможным и невероятно для тебя, чтобы кто–либо преуспевал в ней, однако же есть преуспевающие, и я знаю некоторых. А если не знаешь их ты, то сие нимало не удивительно, потому что, упиваясь сребролюбием, естественно, не знаешь вполне трезвенных.

Поревнуй, по крайней мере, соблюдающим умеренность, живущим праведными трудами, довольствующимся тем, что дают собственные их труды. Или не видишь, как блистают они и сияют, подобно светилам? Поревнуй пока им и перестань скверные и ненасытные руки свои простирать на чужое достояние и имущество. Тогда возможешь увидеть и нестяжательных. Ибо теперь и услышав, не будешь верить, но станешь смеяться над ними и издеваться, как страждущий неисцельным безумием. Но если придешь в относительное здравие, то без труда усмотришь и вполне здоровых, а со временем будешь в них иметь руководителей и вождей на сем доблестном пути.