Немесий Эмесский - О природе человека

О ПРОИЗВОЛЬНОМ И НЕПРОИЗВОЛЬНОМ [745]

Так как мы часто упоминали о добровольном и невольном, то необходимо рассудить также относительно того и другого, чтобы мы не погрешали против точного (истинного) их смысла. Но намеревающийся говорить о непроизвольном и добровольном должен сначала [746]изложить некоторые правила и критерии [747], благодаря которым было бы известно [748], произвольно ли, или непроизвольно сделано что–либо. Поскольку же все добровольное состоит в каком–либо действии и то, что считается невольным, также состоит в действии, — что будет показано немного погодя, — между тем как некоторые и то, что действительно непроизвольно, полагают не только в страдании, но также и в действии, — то необходимо, прежде всего, определить, что такое действие. Действие есть разумная деятельность. За действиями, далее, следует похвала или порицание; и одни из них совершаются с удовольствием, другие — с огорчением (печалью); одни — вожделенны для совершающего, другие — избегаются [749]; и из вожделенных одни — всегда вожделенны, а другие — в известное время [750]; подобным образом также и из тех, которые избегаются. Затем, одни из действий вызывают сострадание и получают прощение, а другие ненавидятся и наказываются. Итак, критерием добровольного может служить то, что за ним во всяком случае следует похвала или порицание, а также то, что оно совершается с удовольствием, и то, что действия для совершающих их бывают вожделенными — или всегда, или — тогда, когда они совершаются. А критерием (признаком) невольного [751]служит то, что оно удостаивается прощения или сожаления, а также то, что оно совершается с печалью, и то, что эти действия не бывают вожделенными [752].

Выяснив это таким образом, скажем сперва о непроизвольном.

О НЕПРОИЗВОЛЬНОМ

Из невольного одно бывает по причине насилия, другое — по причине неведения [753]. Производящее начало поступков непроизвольных по насилию бывает извне, потому что существует некая иная причина насилия, а не мы сами. Итак, определение непроизвольного по насилию таково: оно есть то, начало чего лежит вне, причем, — тот, кто принуждается, нисколько не содействует своим собственным стремлением (усердием). А началом называется здесь производящая причина.

Но спрашивается — можно ли назвать непроизвольным, например, выбрасывание груза, которое производят моряки, застигнутые бурей, или — когда кто–нибудь согласится сносить (терпеть) или предпринять постыдное дело ради спасения друзей или отечества? Эти поступки, однако, представляются, скорее, добровольными. Вследствие этого, именно, прибавлено к определению, что «принуждаемый нисколько не содействует своим собственным стремлением» [754]. Ведь, в этого рода случаях добровольно сами по себе (моряки) приводят в движение органические члены и таким образом бросают груз в море. Подобным же образом поступают [755]и те, которые отваживаются на что–либо постыдное или чрезвычайное — ради большего добра, — как Зенон, сам откусивший свой язык и выплюнувший его Дионисию–тирану, чтобы никоим образом не высказать ему тайн; также — и Анаксарх–философ, который решился быть истолоченным тираном Никокреонтом, чтобы не выдать друзей.

Вообще, когда кто–нибудь из–за страха больших зол выбирает меньшее зло или принимает (допускает) меньшее зло [756]в надежде на большее благо, которое не может быть иначе достигнуто, тот страдает или поступает не недобровольно, так как действует по выбору и намерению, и его действия вожделенны в тот момент, когда совершаются, хотя сами по себе и нежелательны. Они, таким образом, смешаны из непроизвольного и добровольного: они невольны — сами по себе, а добровольны — в тот момент [757], благодаря обстоятельствам. Ведь, не будь этих [758]обстоятельств, никто не стал бы так поступать. Что подобные действия добровольны, это обнаруживает сопровождающая их похвала или порицание; невольные поступки не вызывают, ведь, никакой похвалы или порицания. Хотя и не легко решить, что перед чем должно быть предпочитаемо, однако, должно в большинстве случаев постыдному предпочитать тягостное, как поступили Сусанна и Иосиф — хотя и не всегда. Так, Ориген, принесший жертву богам — для того, чтобы не подвергнуться позору со стороны эфиопов, отпал от самого главного [759]. Таким образом, распознавание (всего) подобного не так легко. А еще труднее этого — оставаться верным решениям [760]. В самом деле, не одинаково устрашает опасность ожидаемая и — уже наступившая. По крайней мере, иногда, решив (что–либо), мы, под влиянием бедствий [761], отступаем от (своего) решения, — как случилось с некоторыми мучениками [762]. Так, будучи сначала весьма мужественными, они к концу ослабевали, изнемогая под тяжестью пыток [763].

Пусть никто не думает, что страсть невоздержания или гнев относятся к невольным погрешностям — на том основании, что и они имеют вовне производящую причину [764]. Так, красота блудницы возбудила к невоздержанию того, кто увидел ее, и раздраженность [765]вызвала гнев. Но хотя (эти действия) имеют начало извне, однако они проявляются сами по себе и посредством органических членов [766]и не подходят под определение невольного, — коль скоро (люди) сами для себя служат начальной причиной [767], вследствие дурного [768]воспитания легко пленяемые страстями. Ведь, делающие это порицаются как поддающиеся добровольному злу. А что это добровольно — несомненно, потому что от действия они получают удовольствие, — тогда как невольное, как показано, тягостно. Итак, о непроизвольном по насилию сказано; остается сказать о непроизвольном по неведению.

О НЕПРОИЗВОЛЬНОМ ПО НЕВЕДЕНИЮ

Многое мы делаем по неведению, причем, после действия испытываем радость, как, например, если кто–нибудь невольно (нечаянно) убьет врага, радуется по поводу убийства. Это и подобное ему называют не добровольным, однако и не невольным. С другой стороны, мы делаем что–либо по неведению и по совершении испытываем огорчение. Это уже называют [769]невольным, так как за совершением его следует печаль (огорчение). Итак, есть два вида действий по неведению: первый — не добровольное (то ουχ εκουσιον), второй — невольное (то ακουσιον) [770]. Теперь предстоит сказать об одном только невольном. Ведь недобровольное больше подходит к добровольному, будучи смешанным: так, принципиально (по началу) — оно невольно, а, с точки зрения результата (по концу) — добровольно: невольное становится добровольным благодаря исходу (результату). Поэтому невольное определяют еще так: невольное есть то, которое помимо того, что не добровольно, еще причиняет скорбь и раскаяние [771].

Кроме того, иное дело — совершать что–либо по неведению, и иное — в неведения. Так, если причина неведения находится в нашей власти, то мы действуем в неведении, но не по неведению. Ведь, когда делает что–либо дурное пьяный и раздраженный, то он имеет причиной своих поступков, с одной стороны, опьянение, а с другой — вспыльчивость, что было (вызвано) добровольно. Ведь мог же он не напиваться! Таким образом, он сам является причиной своего собственного неведения. Итак, не говорится, что это делается по неведению, но что оно совершается в неведении, а это происходит не невольно, но добровольно. Вот почему поступающие так порицаются благородными людьми. Ведь, если бы (человек) не был пьян, не сделал бы (этого): он напился добровольно, следовательно, добровольно сделал это [772]. По неведению же мы поступаем всякий раз, когда не мы сами порождаем [773]причину незнания, но когда так случится (само собой): например, если кто–нибудь, стреляя в обычном месте, случайно попадет в проходящего мимо отца — и убьет его. Из сказанного следует, что и тот, кто не знает, что полезно, а тем более — тот, кто дурное принимает за доброе, не невольно поступает [774]: ведь такое незнание проистекает из его собственной негодности (неспособности); по крайне мере, и он порицается, — а порицание относится только к добровольному [775].