Дик Лукас - Второе послание Петра и Послание Иуды

11 Если так все это разрушится, то какими должно быть в святой жизни и благочестии вам, 12 ожидающим и желающим пришествия дня Божия.

Здесь возникает ряд загадочных моментов для нас. Если перспектива космической катастрофы носит непреложный характер, то какая может быть вообще надежда? Как Петр осмеливается сделать такой скачок через необъятные космические дали к личным устремлениям человека? Как может рядовой христианин «торопить» (именно так в греческом тексте — вместо переведенного в русской синодальной Библии: «желающим». — Примеч. пер.) Его присутствие? Одно это должно сказать нам, что это не «Большой кризис», безличностное вмешательство, которое неотвратимо положит конец пространству и времени. Это личное вмешательство Бога Творца и Спасителя. Разрушится в оригинале выражено причастием в настоящем времени, как если бы этот процесс уже начался [247] То же верно и в отношении слов «растают» (ст. 12) и «обитает правда» (ст. 13). . Тот, кто улавливает параллели между видением Петра и мировоззрением ученых, должен помнить, что лежащее для астрофизика в перспективе десяти миллиардов лет для апостола Петра уже началось.

Если речь идет не о безличностном процессе направленного внутрь взрыва, который приводит к уничтожению вселенной, но о встрече с личным и живым Богом, тогда наш отклик, действительно, имеет значение. Если мы никогда не сможем удалиться от Него и не будем превращены в бесконечное ничтожество, то должны со всей ответственностью быть в святой жизни и благочестии. Петр не приводит список предписаний, того, что можно и чего нельзя делать, поскольку слова святая жизнь и благочестие стоят во множественном числе и буквально означают в «„святых образах жизни и благочестивых делах", т. е. что существует много путей воплощения в жизнь этих возможностей» [248] Hiillуег, р. 220. . Петр стремится побудить нас воспринять и распространить эти воззрения за рамки «просто религиозных обязательств». Он хочет, чтобы наша христианская жизнь была под эгидой этих двух требований, чтобы мы могли быть готовы встретить святого Бога.

Как мы можем «поторопить» пришествие Бога, день Божий? [249] Необычное обозначение того, что чаще называется «день Господень». Это выражение также встречается в Отк. 16:14. Маловероятно, что Петр имеет в виду какое–либо богословское различие. Похоже, Петр советуем нам не стенать по поводу Его очевидной задержки, но жить в свете этого грядущего дня. Если Бог замедляет Свое пришествие по причине нашего греха (3:8,9), тогда мы как бы воодушевляем Его своим послушанием. Когда бы мы ни молились словами «Да приидет Царствие Твое» (Мф. 6:10), мы просим Бога вмешаться в эти завершительные процессы во вселенной; но мы также и посвящаем себя жизни, владыкой которой Он является. Молитва о Втором пришествии Иисуса очень ранняя (1 Кор. 16:22; Отк. 22:20), она ободряет и воодушевляет, ибо «только те, кто стремится к святости, осмелятся возжелать пришествия Дня Господня» [250] Wand, р. 182. .

Мы часто стремимся ускорить приближение этого дня в своих словесных обращениях к Иисусу. Он учил, что когда «проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец» (Мф. 24:14). Он не намеревался уменьшить этим Своим заявлением наше беспокойство о Его пришествии (ибо еще далеко не по всему миру была провозглашена весть о Царстве Божьем), но, скорее, Он хотел вселить в нас уверенность и бодрость в нашей борьбе за завоевание окружающего нас мира для Него. Разумеется, именно так воспринимал Петр эти слова, когда проповедовал в Иерусалиме: «Итак, покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши, да придут времена отрады от лица Господа, и да пошлет Он предназначенного вам Иисуса Христа, Которого небо должно было принять до времен совершения всего, что говорил Бог устами всех святых Своих пророков от века» (Деян. 3:19–21). Ветхозаветные пророчества о грядущем Господе (см., напр.: Ис. 62:11) обретают новую силу после Первого пришествия Иисуса, и Сам Иисус подчеркивает, что Бог силен либо сократить, либо удлинить этот период перед Вторым пришествием Иисуса Своей суверенной волей (Мк. 13:20; Лк. 13:6–9).

12 …Дня Божия, в который воспламененные небеса разрушатся и разгоревшиеся стихии растают? 13 Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда.

Петр практически повторяет сказанное им в ст. 10: «Небеса с шумом прейдут, стихии же, разгоревшись, разрушатся». Вне всякого сомнения, он говорит так, поскольку «насмешники не желают останавливаться на этом» [251] Lenski, р. 347. . Но одновременно такой повтор может служить и стилистическим приемом, введением к плохим новостям, прежде чем сказать нам о том, как можно избежать этого. Таким же образом мы узнаем и о суде над ангелами, и о разрушении мира, при котором был спасен Ной. И снова нам говорят, что «день Божий» (ст. 12а) будет днем разрушения, огня и распада, как об этом говорится и в Ветхом Завете (скорее всего, в ст. 10 Петр отражает сказанное в Ис. 34:4). Эта новая мысль, хотя и выражена через описание ужасной катастрофы, находится в гармонии с обетованием Господа, которое ясно описано в Ис. 65:17:

«Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю, и прежние уже не будут воспоминаемы и не придут на сердце».

Язык Исайи кажется излишне пафосным, поскольку на первый взгляд он говорит только о возвращении евреев из вавилонского плена, с чужбины на родину. Но он намеренно вторит описанию сотворения в Быт. 1:1, чтобы заставить тех, кто возвращается из плена, не просто довольствоваться своей новой свободой и обретением прежнего статуса, но и побуждает их возжаждать нового, великого грядущего. Именно об этом обетовании свидетельствует Петр и другие авторы Нового Завета — стремиться не меньше, чем к новому сотворению (Рим. 8:18–23; Еф. 1:9,10; Отк. 21:1).

Петр начинает новую тему, которая, однако, целиком и полностью опирается на сказанное им ранее. Мы знаем, что именно христианам предназначено стать «причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью» (1:4), и что мы ожидаем «свободного входа» от Иисуса Христа (1:11). Мы знаем также, что Бог спас «Ноя, проповедника правды», от суда за грех, и Лота, который был «праведным» (2:5,7). Теперь чудная истина, которой Петр завершает тему, становится нам совершенно очевидной. Мы ожидаем нового дома: дома, в котором обитает правда. Мы ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда, и должны жить надлежащим образом, доказывая своей жизнью, насколько мы готовы к ней [252] Об этом же говорится и в Ветхом Завете, см., напр.: Ис. 32:16,17. .