Мария-Франсуаза Басле - Апостол Павел

На перекрестке Дорилии он опять засомневался. Этот перекресток был и является до сих пор одним из дорожных центров Малой Азии [498] Ж. Берар. «Маршруты святого Павла в Малой Азии». RA, 1935, 1, 80–81. . Вифинийская дорога пересекает здесь путь, ведущий на запад, к мраморному морю и Гелеспонту. Новое озарение отвернуло Павла от Вифинии: он вспомнил или узнал, что здесь уже потрудился Петр, так же как и в Понте [499] Понт — так называлась страна на северо-восточном побережье Малой Азии, которая во времена Павла носила название Понт Эвксинский. (Прим. перев) .

Он направился к морю. Именно в этот момент Павел принял самое важное решение: провести евангелизацию в Греции, так как он, очевидно, не достиг порта Троады и не имел уже намерения отправляться в Македонию. К этому решению его, возможно, подтолкнула встреча с македонянином, который мог заинтересовать его своей страной; именно он мог прийти Павлу в видении ночью, предшествовавшей его отправлению (Деян., 16.9).

Прибыв в порт Троады, он оказался прямо напротив Греции. Ему понадобилось два-три года, чтобы пересечь верхнее плоскогорье, где в зимнее время нет никакого движения, и он, должно быть, отправился в путешествие весной 49 года [500] R. Jewett. «Dating Paul's Life», 59–61. . Очевидно, он не сильно задерживался в дороге для того, чтобы основывать Церкви, даже в греческих городах Мисии [501] Мисия — провинция в северо-западной части Малой Азии, к северу от Лидии (Деян, 78). (Прим. перев ) , неподалеку от Пергама [502] Пергам — старинный город в Мисии, расположенный на судоходной реке Кайкас, недалеко от ее впадения в Эгейское море. Сейчас этот город называется Бергама. (Прим. перев.) , так как христианство здесь никаким образом не связано с преданиями о Павле; даже в Троаде он осуществил свои первые обращения только при следующем переходе, в 54 году [503] Деян., 20, 7, 2; 2 Тим., 4, 13; 2 Кор., 2, 12. .

Миссия в Греции явилась следствием выбора, зреющего во все время анатолийского пути, она свидетельствует о затруднении апостола, занятого поисками области для проповедования, которая была бы ему близка, после того как он отказался от сотрудничества с Варнавой в Сирии и Киликии. Зоны разделения доказывают реальность первичного христианства, о котором хранит воспоминание очень древнее христианское предание [504] Предание о разделении зон деятельности по жеребьевке между Двенадцатью апостолами в Иерусалиме упоминается в Деяниях Фомы, 1–3, в начале третьего века, и в Деяниях Филиппа, 8, в четвертом веке. Оно сохранено Оригеном, приведшим документ, который назван им «Paradosis». . С этого момента Павел сам определил свою миссию, и определил ее как беспредельную, соответствующую универсальному утверждению Римской империи: «Мы имеем только те границы, которые установил для нас Бог» [505] Перефраз 2 Кор., 10, 12. .

Именно в Дорилии Павел решил пересечь Эгейское море. Правда, «Деяния» придают излишнюю торжественность его переходу в Европу, представляя его, как переход в другой мир, находящийся по ту сторону всех различий, которые противопоставляют Грецию — Азии, свободу — рабству, умеренность — крайности… Для принятия решения Павлу нужна была, по крайней мере, аллегорическая фантазия, которая могла бы побудить его к осознанию общественных чаяний македонян на спасение и которая раскрывает состояние его духа, идентичное тому, какое было у него в Ликаонии [506] Деян., 16, 9; смотри главу 4. . Автор «Деяний» подчеркивает этот перелом: таким образом он продолжает вести повествование от первого лица множественного числа, как бы выступая свидетелем этого важного момента [507] Деян., 16, 10–16, 17; смотри Е. Трокме. «Книга Деяний и история», 128–129. .

Впрочем, перелом, довольно относителен. Павел прибывает в Европу, разумеется, впервые, но тем не менее нельзя сказать, что он оказывается на незнакомой земле. Из Троады (в Азии) в Неаполь (во Фракии) переход короткий, и на этом отрезке пути идет непрерывная торговля. Эгейское море, усеянное островами, настолько же связывает, насколько разъединяет. На обоих берегах говорят на одном и том же языке, ведут одинаковый образ жизни; и тут и там чтят героя-всадника, обещающего бессмертие… Больше того, большинство семей имеют связи на обоих берегах пролива: знатные римские граждане Филипп во Фракии часто посещают Троаду и лидийских торговцев пурпуром, идущим из Фиатиры [508] Фиатира — процветающая греческая колония в Лидии, в Малой Азии, между Сагдисом и Пергамом Особенно славилась пурпуровыми красильнями и ткацкими мастерскими (Прим перев ) , расположившихся на анатолийском континенте в Фессалонике и, возможно, в Филиппах; они довольно многочисленны, когда собираются на восемнадцатой подъездной дороге, и процветают столь успешно, что могут считаться благодетелями города [509] CIL, 111, № 386 (латинские записи Троады). 1G, X/ 2/1, № 291 (записи Фессалоники, конец второго века), записи торговца из Фиатиры в Филиппах сомнительны: их оспаривает JI.Робер. R., Ph. 13, 1939, 136–150. П. Лемерль. «Филиппы и Восточная Македония в христианскую и византийскую эпохи». Париж, 949, 28. . Лидия, о которой упоминают «Деяния», женщина, торгующая багряницей и принявшая Павла в Филиппах, принадлежала к этой среде, и она не вымышленный персонаж, а реальное лицо: она действительно жила в городе Фиатире (Деян., 16:14) и занималась торговым делом, имея профессию «торговца» багряницей; ее имя сразу же дает возможность определить место ее происхождения — Лидия в Малой Азии. Столь охотное исполнение долга гостеприимства лишний раз убеждает, что Павел, как и она, принадлежал к большой семье, занимающейся текстильнои промышленностью [510] Деян., 16, 14, 15 и 40. Оспаривается его статус и род деятельности (ремесленное красильное дело или широкое торговое предприятие?), независимость, которая может показаться удивительной не знатокам античных обществ: замечательная разработка G. Н. R. Horsley. «New Documents Illustrating Early Christianity». Macquaria University, 1982, 25–32. О роли некоторых женщин в синагогах смотри: В. J. Brooten. «Women Leaders inthe Ancient Synagogue». Brown Judaic Studies, 36, 1982. .

Конечно же, Павел располагал нужными адресами в Греции. Он имел здесь не только деловые, но и родственные связи, так как некоторые его родственники жили в греческих областях, хотя присутствие там иудеев было немногочисленным, за исключением городов Стоби и Фессалоника. Из его родни здесь проживали Иасон из Фессалоники, Сосипатр из Верии, что стоит на дороге, которая пересекает Балканский перешеек и ведет в Рим; Луций из Кенхреи, Коринфского порта [511] Смотри: Рим., 16, 20, и Деян., 17, 5–7 и 9, Рим., 16, 21, и Деян., 20, 4; Рим., 16, 21. . Отбытие в Троаду, таким образом, не имело столь серьезного значения, как отбытие из Антиохии.