Валерий Грузин - Ключи от жизни

– Это мастерство стрельбы при стрельбе, а не стрельба без стрельбы, – сказал Бохунь-Несуществующий. – А смог бы ты стрелять, если бы взошёл со мной на скалу и встал на камень, нависший над пропастью в тысячу саженей?

Тут Несуществующий взошёл на высокую скалу, встал на камень, нависший над пропастью в тысячу саженей, повернулся и отступил назад так, что ступни его до половины оказались над пропастью, а потом поманил к себе Ле Юйкоу. Тот же, обливаясь холодным потом, упал на землю и закрыл лицо руками. – У высшего человека, – сказал Несуществующий, – дух не ведает смущения, даже если он воспаряет в голубое небо, опускается в мировую бездну или улетает к дальним пределам земли. А тебе сейчас хочется зажмуриться от страха. Искусство твоё немногого стоит!

Первое достижение в искусстве боя на мечах – единство человека и меча. Когда это единство достигнуто, даже травинка может стать оружием.

Второе достижение – когда меч существует лишь в сердце мастера, отсутствуя в его руке. Тогда можно поразить врага за сто шагов голыми руками.

Но высшее достижение – это отсутствие меча как в руке, так и в сердце мастера. Такой воин пребывает в мире со всем остальным миром. Он даёт обет не убивать и несёт мир человечеству.

Творящий Благо спросил Чжуан-Цзы:

– Бывают ли люди без страстей?

– Бывают, – ответил Чжуан-Цзы.

– Как можно назвать человеком человека без страстей?

– Почему же не называть его человеком, если Путь дал такой облик, а природа сформировала такое тело?

– Если называется человеком, как может он быть без страстей?

– Я называю бесстрастным такого человека, который не губит своё тело внутри любовью и ненавистью; такого, который всегда следует естественному и не добавляет к жизни искусственного.

– Если не добавлять к жизни искусственного, – возразил Творящий Благо, – как поддерживать существование тела?

– Путь дал человеку такой облик, природа сформировала такое тело, – повторил Чжуан – Цзы. – Прислонись к дереву и пой! Облокотись о столик и спи! Небо дало тебе тело и наполнило его жизнью, а ты утомляешь своё тело в ненужных спорах и беседах.

Один человек умер. Поскольку в жизни он совершил много зла, то попал к воротам Ада, где встретил ангела. Ангел сказал ему:

– Для тебя достаточно вспомнить один хороший поступок в твоей жизни, и попадешь в Рай. Подумай хорошо.

Человек вспомнил, что однажды, когда он проходил по лесу, он увидел паука на своём пути и обошёл его так, чтобы не раздавить. Ангел улыбнулся, и с неба спустилась паутина, позволяющая человеку подняться в Рай. Другие осужденные на Ад, стоящие близко к паутине, тоже начали подниматься по ней. Но человек увидел это и стал скидывать их в страхе, что паутина оборвётся.

В этот момент она действительно оборвалась, и человек снова вернулся в Ад.

– Какая жалость, – сказал ангел. – Твоё беспокойство за себя превратило во зло тот единственный хороший поступок, который ты когда-либо сделал.

Ле, Защита Разбойников, стрелял на глазах у Темнеющего Ока: натянул тетиву до отказа, поставил на предплечье кубок с водой и принялся целиться. Пустил одну стрелу, за ней другую, третью, пока первая была ещё в полёте. И всё время оставался неподвижным, подобным статуе.

– Это мастерство при стрельбе, но не мастерство без стрельбы, – сказал Темнеющее Око. – А смог бы ты стрелять, если бы взошёл со мной на высокую гору и встал на камень, висящий над пропастью глубиной в сотню жэней?

И тут Темнеющее Око взошёл на высокую гору, встал на камень, висящий над пропастью глубиной в сотню жэней, отступил назад до тех пор, пока его ступни до половины не оказались в воздухе, и знаком подозвал к себе Ле, Защиту Разбойников. Но тотлёг лицом на землю обливаясь холодным потом.

– У настоящего человека, – сказал Темнеющее Око, – душевное состояние не меняется, глядит ли он вверх в синее небо, приникает ли вниз к Желтым источникам, странствует ли по миру. Тебе же ныне хочется зажмуриться от страха. Опасность в тебе самом!

Ученики задавали много вопросов о Боге. И сказал Учитель:

– Бога не знает никто, познать Бога умом невозможно. Любое утверждение о Нём, любой ответ на ваши вопросы будет лишь догадками, предположениями, которые, может быть, далеки от истины.

Ученики были озадачены.

– Тогда зачем так много говорят о Нём?

– А зачем поёт птица?

Некий писец не мог ни есть, ни спать: он опасался, что Небо обрушится, а Земля развалится. Опасения эти опечалили другого человека, который и стал объяснять:

– Небо – это скопление воздуха. Ты живёшь, дышишь в этом небе.

– Если Небо – действительно скопление воздуха, то разве не должны упасть солнце, луна, планеты и звёзды? – спросил писец.

– Солнце, луна, планеты и звёзды – это та часть скопления воздуха, которая просто блестит. И если бы они даже упали, то никому бы не причинили вреда.

– А если Земля развалится?

– А почему ты опасаешься, что Земля развалится? Ведь Земля – это скопление твёрдого тела, которое заполняет все четыре пустоты. И нет места без твёрдого тела. Ты стоишь, ходишь и действуешь на Земле. Услышав это, писец успокоился и очень обрадовался. Объяснявший ему тоже успокоился и тоже обрадовался. Услышав об этом, учитель Мо усмехнулся и сказал:

– Радуга простая и двойная, облака и туман, ветер и дождь, времена года – эти скопления воздуха образуют Небо. Горы и холмы, реки и моря, металлы и камни, огонь и дерево – эти скопления твёрдого тела образуют Землю. Разве познавший, что Небо – это скопление воздуха, и познавший, что Земля – это скопление твёрдого тела, скажет, что они не разрушаются? Ведь в пространстве Небо и Земля – вещи мелкие, самое крупное из них – бесконечно и неисчерпаемо. И это очевидно, что опасность их разрушения относится к далекому будущему, но слова о том, что они никогда не разрушатся, также неверны. Поскольку Небо и Земля не могут не разрушиться, они обязательно разрушатся. И разве не возникнет опасность, когда придёт время их разрушения?

В царстве Сун жил Обезьяний царь, который любил обезьян и кормил целую стаю. Он умел угадывать их желания, обезьяны также его понимали. Чтобы ублажить обезьян, он меньше кормил свою семью.

Но вдруг он обеднел, и пришлось ему уменьшить корм обезьянам. Боясь, что вся стая выйдет из повиновения, сначала он их обманул:

– А что, если стану давать вам утром по три каштана, а вечером по четыре?