Наталья Сухова - Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в.

Архиереи, рецензирующие проект, высказали различные мнения как по вопросу включения в аттестацию небогословских специальностей, так и по вопросу о желательности внутренней дифференциации самих богословских степеней. Митрополит Иннокентий и созванный им комитет из профессоров МДА высказался против факультетского деления и специализации ученых степеней: богословские науки так тесно между собою связаны, что неудобно разделять их на особые группы по факультетам; дисциплины небогословские преподаются в академии не столь широко, чтобы требовать специальных отделений; богословская степень должна быть единой и неделимой. К тому же неясно: если в философское отделение включаются и филологические науки, и древние языки, то какую степень должен получать магистр философского отделения, если он специализируется, например, по греческому языку?

Митрополит Арсений, архиепископы Антоний и Евсевий, епископ Леонтий были против специализации наук по отделениям, изучения каждым студентом лишь части богословских наук, специализации ученых степеней. Во всей этой «насильственной» специализации они видели «раболепное следование университетскому уставу». Ранняя специализация деформирует сознание будущего богослова, заставит заниматься только теми из богословских наук, которые имеют отношение к его отделению и предполагаемой ученой степени. Для достижения главной цели духовного образования в академиях не должно быть отделений с правом давать степени по предметам небогословским. Все они считали, что степень доктора богословия должна даваться только лицам, имеющим священный сан и заслужившим того не одною ученостью, но и полезною службою Церкви [240].

Специфично было мнение архиепископа Макария [241]. Он предлагал свою концепцию построения высшей духовной школы, корректирующую предлагаемую специализацию. Специализация имела два уровня:

1) разделение академий на научно-богословские и педагогические [242];

2) введение в академиях каждого типа трех отделений: в богословских – церковно-теоретического, церковно-исторического, церковно-практического, а в педагогических – богословского, историко-филологического и физико-математического. При этом архиепископ Макарий предлагал открыть высшие ученые степени по всем наукам, преподаваемым в академиях, и заменить выражение «доктор богословия или философии» словами «доктор тех или других наук, преподающихся в Академии».

Окончательный вариант Устава 1869 г. сохранил главные идеи специализации, положенные в основу проекта 1868 г. Однако были и изменения, причем коснулись они и направлений специализации, и научной аттестации. Определенное влияние на окончательный вариант Устава оказали идеи архиепископа Макария. Одно из его предложений – раз делить академии на научно-богословские и педагогические – было отвергнуто. При этом одним из главных аргументов был статус преподаваемых наук: в чисто богословских академиях сохраненные общеобразовательные науки оказались бы в униженном положении «вспомогательных», а в педагогических академиях трудно было бы удержать доминирующее положение богословия и, соответственно, принципы духовной школы. Казалось бы, этому противоречило возражение против введения в педагогических академиях небогословских ученых степеней: даже имея специальные факультеты, эти науки не смогут достигнуть в педагогических академиях уровня развития, дающего права на ученую степень [243]. Эта нечеткая аргументация вновь подчеркнула сложность проблемы: недостаточно определенный и продуманный смысл развития небогословских наук в духовной школе [244].

Вторая идея архиепископа Макария была принята: вместо философского отделения третьим было сделано церковно-практическое, а философия была сделана общеобязательным предметом [245]. Повышение статуса философии до общеобязательного тем не менее автоматически лишило ее специально-научного значения и, соответственно, особых ученых степеней. Ученые степени, как и прежде, могли присуждаться только по богословию. Следует отметить, что архиепископ Макарий (Булгаков), предлагавший давать ученые степени в педагогических академиях по всем наукам, после отвержения его проекта настаивал на исключительности богословских ученых степеней в академиях. Этим, по его мнению, сохранялась специально-богословская направленность духовных академий [246].

Не было введено, несмотря на специализацию отделений, и дифференциации внутри богословских степеней. Хотя сами параграфы Устава содержали некоторую неоднозначность: если во вводной главе утверждается право академий присуждать «ученые степени кандидата, магис тра и доктора богословских наук », то в специальной главе, посвященной ученым степеням, используется именование «магистров богословия » и «докторов богословия » [247]. Некоторые члены духовно-академических корпораций при введении Устава предполагали, что понятие «богословия» в данном случае включает всю палитру богословских наук, преподаваемых в академиях, и в дальнейшем эти степени могут быть дифференцированы по отделениям или по группам наук 4‑го курса. Это предположение сохранялось вплоть до утверждения в 1874 г. «Положения об испытаниях на ученые степени» [248]. «Положение» закрепило восемь групп специализации для 4‑го курса академий, но это повлияло только на магистерский экзамен, специализации же внутри богословских степеней не произошло [249].

Перед преподавателями небогословских наук, так же как и перед преподавателями богословских наук, ставили задачу научного роста. Кроме того, общий настрой Устава 1869 г. подразумевал необходимость преподавать все предметы в высшей духовной школе на научном уровне, чтобы вся система образования постепенно включала студентов в научно-исследовательский процесс. Но какими исследованиями должны были заниматься преподаватели небогословских кафедр, какие ученые степени они должны были получать? Ограничение научной аттестации в академиях одной специальностью – богословием – подразумевало для этих членов корпораций два выхода: либо представлять диссертации на богословские степени, стараясь сочетать темы со своей кафедральной специализацией; либо получать небогословские степени, соответствующие их кафедрам, в российских университетах. Однако это было не всегда просто, тем более каждая из гуманитарных наук имела свою специфику научных задач, методов, подходов, в которых представители этих предметов должны были совершенствоваться. Конечно, у преподавателей небогословских кафедр оставалась еще возможность получения специальных гуманитарных степеней в университетах. Но получать ученую степень, не имея профильного образования, было довольно сложно, и эти случаи были крайне редки. За все время действия Устава 1869 г. только два члена преподавательских корпораций, окончивших духовные академии, получили ученые степени в российских университетах. В 1877 г. выпускник МДА (1862) и экстраординарный профессор КДА по кафедре русской гражданской истории Ф. А. Терновский защитил диссертацию на степень доктора русской истории на историко-филологическом факультете Киевского университета св. Владимира [250]. В 1880 г. выпускник МДА (1862) и профессор по кафедре истории философии СПбДА М. И. Каринский получил степень доктора философии на философском факультете Санкт-Петербургского университета [251]. При этом Ф. А. Терновский занимал одновременно кафедру церковной истории на Историко-Филологическом факультете Киевского университета, что давало дополнительный стимул для получения исторической степени. Легче в этом отношении было членам духовно-академических корпораций, окончившим университеты и занявшим гуманитарные кафедры в академиях. Так, например, было с преподавателем по кафедре русской гражданской истории в МДА В. О. Ключевским [252].