Наталья Сухова - Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в.

Против разделения степеней выступал лишь строгий приверженец Устава 1869 г. – профессор МДА М. Д. Муретов. Он не был доволен даже существующим разграничением докторской степени: богословие обнимает целую группу академических наук (все, кроме церковной истории и канонического права), церковная история – только три, каноническое право – одну. Это неравномерное и неестественное для духовных академий нововведение, по мнению М. Д. Муретова, было сделано под влиянием университетов. А оно не совсем обоснованно для богословской науки, для которой единство имеет принципиальное значение, даже при развитии специальных исследований. Если идти по пути дифференциации, то логическим завершением было бы введение особой докторской степени для каждой области богословия: догматики, гомилетики, Священного Писания Ветхого Завета или Нового, нравственного или пастырского богословия. А затем и других наук, преподаваемых в академиях: доктора педагогики, иностранных литератур, истории философии, психологии, логики, гражданских историй, греческого и латинского языков или вообще философии, гражданской истории, филологии. Первое нарушает единство богословия, на второе академии не имеют должной компетенции [261].

На заседаниях V отдела Предсоборного Присутствия разгорелась жаркая дискуссия по вопросу о специализации ученых степеней, присуждаемых духовными академиями. Профессор СПбДА по кафедре психологии В. С. Серебренников высказал настойчивое пожелание, чтобы академиям было даровано право присуждать ученые степени магистра и доктора философии. Его аргументация в какой-то мере повторяла таковую, приводимую при составлении проекта Устава духовных академий 1869 г.: 1) философия составляет исконную принадлежность курса духовной школы, «родная сестра богословия», изучающая естественное откровение Бога в человеческом разуме и мире; 2) полноценность философской составляющей в духовно-академической науке (три самостоятельные кафедры, полный курс философских наук); 3) исторически обусловленная связь философии с духовными академиями; 4) необходимость подтвердить плодотворность философских исследований в духовных академиях специальными учеными степенями [262]. Стабильность этой аргументации заставляла задуматься о старой и многократно обсуждаемой теме: особых отношениях философии и богословия. Однако не только об этом, но и в целом о взаимосвязи богословия с другими областями науки, прежде всего гуманитарными. В. С. Серебренникова поддержали профессор МДА по кафедре патристики И. В. Попов и профессор КДА по кафедре церковной археологии и литургики А. А. Дмитриевский. Однако эта позиция вызвала активное противостояние. Профессор КДА по кафедре гомилетики В. Ф. Певницкий считал, что духовные академии, как специальные богословские школы, не могут давать ученых степеней по другим наукам. Его коллега по академии, профессор по кафедре патристики К. Д. Попов, ссылался на историческую традицию богословских школ, начиная с Климента Александрийского и продолжая святителем Филаретом (Дроздовым), и настаивал на вспомогательном значении философии, как и всех гуманитарных наук, для научного богословия. Профессор по кафедре церковного права Императорского Новороссийского университета и доктор церковного права КазДА А. И. Алмазов не видел в духовных академиях надежного основания для заявления себя философскими школами, подобно специальным философским факультетам университетов, ибо философия имеет в академиях «субсидиарное значение», необходимое для «более основательного богословского образования». К тому же если предоставить академиям право присуждать философские степени, почему же не предоставить такое же право прочим светским наукам: гражданской истории, словесности? Профессор по кафедре богословия Императорского Харьковского университета и доктор богословия МДА протоиерей Тимофей Буткевич не видел необходимости выходить в духовных академиях за пределы научно-богословской аттестации: если выпускник и член корпорации высшей богословской школы не мыслит научно по-богословски, его «замкнутость» просто опасна.

Профессор СПбДА Н. Н. Глубоковский, обобщая все высказанные мнения, заявил о вполне надежном и ничем не ущемленном положении светских наук в духовных академиях и без введения специальных ученых степеней. Последнее вело бы к позиционированию непрофессионализма высшей духовной школы, которая компетентна исключительно в богословских исследованиях и обязана их развивать с полной отдачей сил всех членов корпораций. С другой стороны, Н. Н. Глубоковский видел в исследованиях представителей гуманитарных кафедр, которые проводятся для представления на соискание богословских ученых степеней, не просто вынужденную необходимость, но перспективную возможность более ясно понять место и значение богословия в системе научного знания. Но для этого не следует «затушевывать» этот вопрос, «неуклюже» дополняя гуманитарную диссертацию «нищенскими богословскими заплатами». Интерес для науки представляет как раз честное и обстоятельное разъяснение, в чем состоит богословский интерес данного исследования. И тогда богословие будет только обогащаться от таких научных работ. Кроме того, Н. Н. Глубоковский считал, что магистерскую степень принципиально нельзя дробить по «маленьким группам богословских предметов». Магистерская степень – свидетельство того, что у ученого заложен добротный и целостный фундамент богословского научного знания, в котором будет укоренена его дальнейшая научная специализация. Любая дифференциация богословской степени возможна только на докторском уровне, ибо, с одной стороны, докторские исследования определенно заявляют специфическую проблематику и методологию той или иной области богословской науки, с другой стороны, общая научно-богословская зрелость уже засвидетельствована магистерством [263].

И в проектах Советов 1905 г., и на заседаниях V отдела Предсоборного Присутствия было высказано еще одно предложение: ввести для младшей – кандидатской – степени именование «кандидат академических наук» или «кандидат духовной академии», что подразумевало бы всю палитру изученных в академии предметов [264]. Однако это вызвало возражение, сформулированное профессором СПбДА Н. Н. Глубоковским: такое изменение означает «затушевывание самой существенной цели» духовных академий, а допустить этого невозможно, ибо этим затрагивается сама «природа духовного образования», средоточием которого является богословие – целостное, неделимое знание. Тем более и в уни верситетах кандидаты именуются по «свойству всех дисциплин своего факультета» (кандидат права, физико-математических наук и т. д.) [265].