Наталья Сухова - Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в.

Н. Н. Глубоковский в своем альтернативном проекте составил целостную концепцию научного роста студента духовной академии [452]. Ка чество кандидатских сочинений, по его мнению, свидетельствовало об ущербности специальной подготовки ученых-богословов. Односторонность этих сочинений, неумение определить действительное достоинство данного предмета, беспомощность в овладении отдельными вопросами и их сопряжении в целое есть печальные плоды четырехлетней подготовки. В каждой из учебных концепций, предложенных Уставами 1869 и 1884 гг., Н. Н. Глубоковский видел ошибки. Устав 1869 г., направив внимание каждого студента на ограниченный круг наук и предложив широкую самостоятельность в выборе отделения и группы специализации, привел к односторонности образования, ограниченности и мелочной скрупулезности в научном отношении. Устав 1884 г., сделав акцент на полноценности богословского образования и равной обязательности всех наук, привел к рассеянности и неумению объединить все знания в конкретном научном исследовании. Сравнение учебного опыта и научных результатов действия двух Уставов привело Н. Н. Глубоковского к выводам о вреде преждевременной специализации и необходимости постепенного и последовательного сосредоточения внимания молодого богослова на конкретных научных вопросах. Частные научные исследования должны утверждаться на широком фундаменте общебогословского образования и развивать его принципиальные идеи.

Н. Н. Глубоковский видел причину ошибочных решений в неправильном понимании принципов «специализации» и «полноты», имеющих особое преломление в богословской науке. Он предлагал «золотой» путь, но не срединный, а «синтетический». Ключевым словом и главным принципом новой концепции являлась «сосредоточенность» будущего ученого на предмете своих исследований, сочетающая в себе широту и фундаментальность, но без разбросанности, самодеятельность и целеустремленность, но без ограниченности [453].

Таким образом, в 1890‑х гг. был сформулирован новый принцип образования ученого-богослова: акцент надо делать не на распределении по группам или отделениям всех дисциплин, так или иначе участвую щих в учебном процессе и получивших самостоятельные кафедры, а на построении образования будущего специалиста.

Большее внимание стали обращать и на владение выпускниками академий научно-исследовательскими методами. По мнению Н. Н. Глубоковского, все обучение в академии должно строиться с ориентиром на будущую научную деятельность, а значит, включать элементы этой деятельности. На каждом из первых трех курсов, наряду с общим изучением всех базовых предметов, предлагалось ввести специальное изучение одного – по выбору студента, но все три разные. Для специальных курсов предлагалась следующая схема занятий:

1) преподаватель должен назначить тему для специального изучения на год, прочитать перед своею группою вступительную лекцию, указав план занятий, источники и пособия;

2) студенты должны заниматься самостоятельно, представляя для контроля доклады и рефераты,

3) в конце учебного года результаты деятельности студентов должны объединяться в специальном конспекте, определяющем экзаменационную программу;

4) каждый студент должен сдать экзамен по этой программе, и оценка по нему получала значение балла «семестрового» сочинения.

Работа в таком специальном курсе – а с учетом современных понятий его адекватнее назвать специальным семинаром – давала его участникам два важных преимущества: во-первых, углубленные знания, полученные из источников, во-вторых, умения и навыки, необходимые для научной деятельности. На лекциях эти умения – работы с источниками, критического изучения историографии, представления научных результатов и их обсуждения – приобрести невозможно. Основная ответственность, по мнению Н. Н. Глубоковского, падала на преподавателей-специалистов. Особенно важен был правильный выбор темы для специального изучения: актуальной, но доступной освоению студентами. Много значило и умелое выделение конкретных вопросов для занятий каждого участника, тем для докладов и рефератов, рекомендации, подбор источников и литературы.

Определенный вклад в выработку новых форм научно-богословской работы внесли в эти годы сами студенты духовных академий, причем это был вклад не теоретический, а практический. В конце 1890‑х – начале 1900‑х гг. во всех четырех академиях стали организовываться студенческие общества и кружки, которые пытались восполнить лекционную форму образования и явно указывали на недостаток научных семинаров в высшей духовной школе. Этот опыт, несмотря на разнообразие, спонтанность, недостаточную теоретическую продуманность, требует систематизации и осмысления. Студенческие кружки и общества тех лет имели разное направление, отличались по форме и уровню. Можно выделить три главных направления: научно-исследовательское, церковно-общественное, церковно-практическое или богословско-прикладное. Научно-исследовательские кружки и общества учреждались с целью актуализировать знания, полученные в лекционных учебных курсах. Деятельность церковно-общественных кружков и обществ состояла в изучении и обсуждении злободневных вопросов, так или иначе связанных с богословием [454]. В церковно-практические кружки и общества объединялись студенты, желавшие применять богословские знания в проповедях, внебогослужебных собеседованиях, лекциях для народа, занятиях в воскресных школах.

Наибольший интерес для данного исследования представляет первое направление. Основу работы кружков и обществ этого направления составляло чтение и обсуждение источников или интересных и спорных научных исследований в области богословия или соприкосновенных с ним наук: философии, психологии. За пример были взяты подобные занятия на теологических и философских факультетах немецких университетов [455]. Хотя тематика заседаний отражала проблемы, активно обсуждаемые в науке тех лет, и отчасти была ими спровоцирована, сама форма проведения заседаний, доклады и рефераты, оппонирование, дискуссии свидетельствовали о желании студентов приобщиться к научному процессу. По сути, эти заседания были научными семинарами, хотя не введенными в строгие учебные рамки.

Результатом обсуждений 1890‑х гг. и опыта последующего десятилетия стало более четкое представление о тех принципах и элементах научно-богословской подготовки, которые либо уже показали себя полезными и жизненными, либо, по предположениям преподавателей-практиков, могут быть эффективно реализованы в академиях. Вот главные из них:

1) надежный фундамент общебогословского образования, построенный не только по принципу широты и полноты, но и по принципу системности и «крепости», то есть с четким выделением главных составляющих богословской системы, их принципиальных идей, научных особенностей и взаимосвязей;