Маргарита Климова - От протопопа Аввакума до Федора Абрамова: жития «грешных святых» в русской литературе

Первый из трех символических зверей, встреченных Данте в сумрачном лесу его духовных блужданий, по-разному именовался русскими переводчиками. «Проворная и вьющаяся рысь» назван он у М. Л. Лозинского, А. А. Илюшин в своем силлабическом переводе «Комедии» предпочел фонетически близкий оригиналу вариант «легкая пантера». Впрочем, итальянские комментаторы настаивают, что имеется в виду именно рысь, считавшаяся в средневековье символом сладострастия. См.: Илюшин А. А. «Ад»: песни I–XI (Силлабический перевод и наблюдения над текстом) // Дантовские чтения: 1982. М., 1982. С. 236.

Византийские легенды / Изд. подгот. С. В. Поляковой. СПб., 2004. С. 84–98.

Usener S. Der heilige Tycon. Leipzig; Berlin, 1907. S. 78. А. П. Рудаков относил время создания Жития к VI в.; см.: Рудаков А. П. Очерки византийской культуры по данным греческой агиографии. СПб., 1997. С. 47.

Согласно другой агиографической модели, блудница может раскаяться, увидев, как соблазняемый ею аскет побеждает соблазн, нанеся себе увечье.

Показательно, что М. А. Кузмин в своей инсценировке Жития («Комедия о Евдокии из Гелиополя, или Обращенная куртизанка», 1907) этой частью сюжета и ограничивается.

Рудаков А. П. Очерки византийской культуры. С. 45–46.

В представлениях античных естествоиспытателей лев несчастлив в семейной жизни, поскольку львица изменяет ему с леопардом (так курьезно объяснялась исчезающая с возрастом рудиментарная пятнистость львиных детенышей).

Обретение имени пустынножительницы – одно из многочисленных чудес этого житийного текста: оно начертано на песке рядом с телом умершей, бывшей при жизни неграмотной.

См.: Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1999. Т. 2. С. 190–215.

См.: Петрова Л. Н. Сюжет о Марии Египетской в устной и письменной традиции // Русский фольклор: Материалы и исследования. СПб., 2001. Т. 31. С. 100–111.

Cм.: Климова М. Н. Великий канон Андрея Критского как источник его апокрифического жития // Общественное сознание населения России по отечественным нарративным источникам. Новосибирск, 2006. С. 117.

Показательно в этом плане заглавие последней по времени из известных нам художественных обработок Жития – романа французского писателя Ж. Лекаррьера «Мария Египетская, или Испепеленное желание» (1995, русский перевод М., 2006).

Кузмин М. А. Стихотворения. СПб., 2000. С. 270–271.

См.: Смирнов И. П. Древнерусские источники «Бесов» Достоевского // Русская и грузинская средневековая литература. Л., 1979. С. 212–217.

Аксаков И. С. Стихотворений и поэмы. М., 1960. С. 144–145.

Аксаков И. С. Стихотворения и поэмы. С. 278.

Толстой А. К. Собр. соч. в 4 т. М., 1980. Т. 1. С. 335–336.

Оба писателя знакомятся с житиями уже во взрослом возрасте, что, видимо, характерно для образованных слоев русского общества этого времени. Показательно, что в одном из писем (датировано 31 мая 1845 г. и адресовано Ф. А. Бюлеру), сообщая другу о работе над поэмой, И. С. Аксаков хочет убедить его в том, что избранный им сюжет вовсе не сух (то есть друг Житие явно не читал).

Следует отметить, впрочем, и косвенное воздействие на осуществление обоих замыслов цензуры, ожидаемой или реальной. Герцен справедливо сомневался в «проходимости» через досмотр вводной главы повести с ее образом рассказчика-арестанта; сборник же И. С. Аксакова, куда вошли главы его незавершенной поэмы, был действительно задержан цензурой.

См.: Лотман Л. М. Русская историко-филологическая наука и художественная литература второй половины XIX века (взаимодействие и развитие) // Русская литература. 1996. № 1. С. 19–44.

Cм.: Пономарев А. И. Церковно-народные легенды «О Судех Божиих, не испытываемых» в рассказе Л. Н. Толстого «Чем люди живы» // Странник. 1894. № 1. С. 36–49. См. также оценку художественных переработок проложных текстов современными писателями в его предисловии к изданию: Памятники древнерусской церковно-учительной литературы / Под ред. А. И. Пономарева. СПб., 1896. Вып. 2. С. XVIII; СПб., 1897. Вып. 3. С. I V.

Дунаев М. М. Православие и русская литература: Учеб. пособие для студентов духов. Академий и семинарий: Ч. 1–6. М., 1996–2000.

См.: Фрайданк Д. Литературный прием синкрисиса в трех древних славянских текстах // Исследования по древней и новой литературе. М., 1987. С. 224–228.

Мотивы духовной биографии апостола Павла использованы также в Житии равноапостольного князя Владимира, включенном в Четьи Минеи Димитрия Ростовского (подобно гонителю Савлу, язычник Владимир в Корсуни слепнет накануне крещения и вновь прозревает, обретая телесный свет одновременно с духовным).

См.: Ветловская В. Е. Поэтика романа «Братья Карамазовы». М., 1977. С. 168–192.

См.: Гольденберг А. Х. «Житие» Павла Чичикова и агиографическая традиция // Проблема традиций и новаторства в русской литературе XIX – начала XX в. Горький, 1981. С. 111–118.

См.: Смирнов И. П. Древнерусские источники «Бесов» Достоевского // Русская и грузинская средневековые литература. Л., 1979. С. 212–217.

Для читателя XIX в., повседневная жизнь которого была организована по церковному календарю, такие связи были тем более очевидны.

Лесков Н. С. Собр. соч. в 11 т. М., 1957. Т. 5. С. 237. Далее ссылки на это издание даются в тексте.

Нравственная метаморфоза героини «Павлина» по-лесковски парадоксальна: обретенный ею «свет духовный» неразрывно связан с ее физической слепотой, ибо на пути к нравственному совершенству эта былая грешница «выплакала себе глаза».

Климова М. Н. 1) Сюжетная схема «Великодушный старик» в контексте мифа о великом грешнике («Постоялый двор» – «Павлин» – «Подросток») // Материалы к Словарю сюжетов и мотивов русской литературы. Вып. 2: Сюжет и мотив в контексте традиции. Новосибирск, 1998. С. 64–74; 2) Сюжетная схема «Великодушный старик» и народно-православная духовная традиция // Вестник Томского гос. пед. ун-та. Серия: Гуманитарные науки (Филология). Вып. 3(40). Томск, 2004. С. 90–94.

Внимание читателя к этому имени «провоцируется» уже вынесением его в заглавие рассказа. Поэтика лесковских заглавий подсказывает читателю, впервые открывшему этот текст, увидеть в его заголовке в первую очередь некое прозвище (ср. названия других произведений писателя: «Овцебык», «Однодум», «Несмертельный Голован» и т. п.).