Фёдор Крашенинников - По тонкому льду

Сколько бы миллионов ни собирали гражданские активисты, одним кивком головы государство российское способно швырнуть на другую чашу весов миллиарды и делать это снова и снова.

Главная форма защиты власти от общества – то, что почему-то все еще называется выборами.

За время правления Путина профанация этого процесса и его отчуждение от людей достигли непредставимых масштабов – непредставимых даже для мыслящей части общества, не говоря уже об обычных обывателях. Не будем разбирать все моменты, связанные с выборами, поговорим о значении ресурса на выборах.

Современная ситуация с выборами в России складывается так, что любое участие в них оборачивается прежде всего колоссальными финансовыми вложениями – колоссальными для частного лица или группы лиц.

Создание партии – это тоже вполне серьезные затраты. Даже самая маленькая партия требует создания и функционирования аппарата. А аппарат – это мощный потребитель финансов. В ситуации, когда аппарат создаваемой (или уже созданной) партии должен бороться с аппаратом государственных органов, перспективы вполне понятны: в итоге партия будет зарегистрирована (что еще не дает ничего в смысле реального участия в политике), но ценой невероятного напряжения всех ресурсов. В другой ситуации усилия огромного количества волонтеров и добровольных жертвователей могут быть уничтожены одним росчерком пера – игра-то идет по правилам и на площадке власти, которая совсем не заинтересована в организационном оформлении оппозиции.

Другой пример, более простой. Предположим, граждане решили напечатать большим тиражом книжку о коррупции во власти, скинулись деньгами, все честно оплатили. И как только книжка была напечатана – пришли полицейские и изъяли ее. Потому что поступило сообщение, что это экстремистская литература. И всё, все деньги и усилия граждан пропали даром. Причем государству не пришлось тратить ничего, чтобы сделать бессмысленными траты большого количества своих граждан.

Примеров привести можно множество, но общая мысль уже ясна. Путинское государство нашло универсальный рычаг решения всех своих проблем – передавливание ресурсом и ресурсное же изматывание. Они не хотят, чтоб оппозиция сидела тихо и систематически готовилась, в том числе и ресурсно, к чему-то, что может кончиться локальной или глобальной победой (например, такой победой мог бы стать хороший результат оппозиции на выборах в Московскую городскую думу). Власти выгодно навязать оппозиционным активистам бесконечный марафон изматывающих ситуаций.

К сожалению, в рядах оппозиции все еще есть большое количество наивных людей, которые искренне полагают, что создать партию или принять участие в выборах – это простое дело и надо только захотеть. Соответственно, отказ от участия в каких-то выборах квалифицируется чуть ли не как дезертирство. Эти настроения усиленно подогреваются и властью – идите в суд и докажите, идите на выборы и докажите! Но надо понимать, что и поход в суд, и поход на выборы – это прежде всего деньги, деньги и еще раз деньги.

Втягиваясь в какие-то выборы, гражданское общество должно понимать: если шансов на победу или солидный результат нет, то участие в таких выборах обернется только ресурсной катастрофой и массовым разочарованием.

Надо ли участвовать в выборах? Надо.

Но ключевой момент – оценка своих ресурсов и возможных результатов. Власть способна с помощью всевозможных манипуляций и при условии более-менее жесткого контроля со стороны общества манипулировать в пределах 5 процентов (если контроль при подсчете невозможен, то тут обсуждать нечего – это Чечня). То есть если проходной барьер – 7 и рейтинг партии или кандидата в районе 7 процентов, то очевидно, что избирком выдаст цифру 3, 4, максимум 5 процентов. При рейтинге партии в 10—12 процентов обычно выдается цифра 6,99: да, мы видим, что у вас есть сторонники, и не отрицаем этого, но вот совсем немного вам не хватило, извините. Таким образом, перспективным для участия в выборах представляется рейтинг где-то от 15 процентов и выше. Это уже значительное количество избирателей, и власти в такой ситуации приходится дать какое-то количество мандатов.

Соответственно, оценивая перспективы участия в выборах того или иного партийного списка и кандидата, необходимо оценивать две вещи: реальные ресурсы и реальный рейтинг.

Причем реальные ресурсы – это не умозрительные рассуждения в стиле «ну мы как-нибудь в офисе листовок напечатаем, добровольцы все разнесут, и Иван Петрович когда-то обещал если что дать пару миллионов», а реальная сумма, имеющаяся в наличии, – причем речь идет о нескольких миллионах даже для очень небольшой кампании. Уже один вход в более-менее крупные выборы потребует миллионные расходы на первом этапе.

Давайте признаемся себе: в России сложилась абсурдная ситуация, когда за право поиграть в наперстки с опытными жуликами предлагается заплатить еще и солидные вступительные взносы. При этом надо быть готовыми к тому, что после проигрыша будет свист и улюлюкание на тему «никому вы не нужны, избирателей у вас нет, выборы были честные».

Таким образом, у оппозиции возникает сложная развилка – существование в режиме постоянного ресурсного истощения или же смена тактики и отказ от бесконтрольной траты ресурса (прежде всего человеческого, ведь в итоге дороже всего именно люди) в пользу проведения понятных и заведомо успешных кампаний – и не обязательно выборных.

Государству выгодно, чтобы мы снова и снова ходили в рукопашный бой на танки и вертолеты, оно к тому готово. Там, где хоть какое-то значение имеют финансы или силовые ресурсы, – там оно нас переиграет всегда и обязательно. Путинское государство прямо говорит человеку: хочешь заниматься оппозиционной политикой – готовься «влететь на бабки», а в идеале – стать нищим человеком с какой-нибудь идиотичной судимостью.

Поэтому надо создавать новые площадки и новые пространства борьбы, искать новые методы работы. Но главное – не распылять и так небольшой материальный и человеческий ресурс на бессмысленные игры.

Оппозиции в России надо выбрать большую и реализуемую цель, которая способна сотрясти фундамент нынешнего режима.

Волонтеров как значимого фактора политической борьбы Россия не знала до самого последнего времени. Вокруг разных людей и идей в какой-то момент могли складываться неорганизованные круги добровольных сторонников – но в дальнейшем все это разваливалось, люди разочаровывались и расходились. Более того, только работа с нанятыми людьми всегда считалась правильной стратегией, а возня с добровольцами – необязательным дополнением, без которого можно и обойтись.