Владимир Шутов - Анатомия мировых религий: Прошлое, настоящее, будущее

При этом важно отметить следующее. Ведическое религиозное учение к этому времени было уже сформировано во всей своей полноте и мощи, чего нельзя с полной уверенностью сказать о многих других религиозных учениях. Учений, по силе степени распространения и уровню эквивалентных ведическому, в то время не наблюдалось. О европейской же культуре того времени говорить вообще не приходится, ее скорее всего тогда еще просто не существовало.

Но что позволяет нам сделать такой вывод? А то, что, несмотря на все прошедшие тысячелетия, ведическое учение либо с изменениями, либо в разрушенном виде, либо в качестве отдельных элементов других ныне существующих религий, но сумело донести до наших дней костяк своих основных теологических идей и ритуальных установлений.

А вот другого каркаса самобытных и фундаментальных теологических идей, дошедших до наших дней пусть в измененном и разрозненном виде, существенно отличных от ведического каркаса, который был бы сгенерирован в Азии, мы не видим. Здесь следует говорить скорее о вторичных моментах теологического свойства, которые отражают в большей степени местную специфику и особенности жизни азиатских народов. Пожалуй, только Юго-Восточный регион Азии да район Тибета сумели сформировать внутри себя ценные теологические идеи.

Это в очередной раз говорит о том, что наиболее древним религиозным процессом, от которого из вполне здравых соображений следует вести общее религиозное летоисчисление, был процесс перенесения ведического учения на новые территории. Другие же более древние исторические пласты, как правило, теряются в тумане времен или основательно пропитаны эффектами легендарности. Так, к примеру, мы мало что знаем о процессе архидревнего расселения людей с африканского континента на восток и север и соответственного перенесения на новые тогда территории каких-либо африканских верований. Разве что районы Китая хранят еще кое-что.

Поэтому следует начать наше рассмотрение с «ведического расселения», проводимого в трех направлениях. Оно сопровождалось как поисками способов сохранения первооснов ведизма ариями-русичами, находящимися в среде местного населения, так и адаптацией этого учения к местным условиям. Объективной доминантой этой эпохи было скорее всего не внутреннее развитие ведического учения, а его адаптация к новым условиям. Пожалуй, только районы Юго-Восточной Азии и Африки не были затронуты этим процессом.

Итак, основными процессами того времени являлись следующие:

• перенесение ведизма на новые территории с севера Евразии в южном, юго-западном и юго-восточном направлении с сохранением его первооснов и одновременной адаптацией к новым условиям существования;

• наличие встречной ответной реакции действительно языческих верований со стороны местного населения, проживающего в районах Центральной Азии, реакции разного характера, от откровенно враждебной, до вполне миролюбивой;

• выход на мировую арену религиозных идей других религиозных направлений, рожденных в недрах других районов (в том числе в районе Древнего Китая);

• внутреннее развитие менее значимых местных верований.

Безусловно, что при перенесении ведизма на туземную почву ему пришлось столкнуться с ответной реакцией местного населения. У этого населения, разумеется, существовали некие религиозные формы. Например, известно, что, когда древние арии-русичи достигли границ Индии, они встретились там с многочисленным темнокожим населением, уже имеющим свои верования (культура дравидов и др.).

В эту эпоху ведизм и исповедующие его арии-русичи были очень сильны, существенной деформации ведического учения еще не произошло. Здоровыми были их нравственные установки, высокими были военное мастерство и уровень организации. Так что в большинстве случаев активной борьбы с ведизмом (если таковая вообще наблюдалась) туземные верования либо рассыпались в прах, либо трансформировались до такого состояния, когда становились вкраплениями в основной костяк ведических идей. Эти вкрапления как цементом пропитывались единым ведическим духом. При этом в большей степени сохранялись местные наименования, какие-либо обрядовые тонкости или особенности местного ритуального стиля.

Наиболее типичными изменениями были изменения в структуре и наименовании ведических божеств. При этом их смысловое теологическое значение, как правило, сохранялось. Так, согласно легенде, первого верховного вождя древних ариев-русичей, пришедших в Индию, звали Индрой (Инд – Ра) /26/. Известно, что бог Индра практически полностью перенял атрибутику и качества древнего божества Перуна. Кстати, и древнее название Индии, наверное, можно перевести таким образом – «древняя Индия» = «Драв – идия». На западном направлении русско-арийское движение возглавлялось вождем по имени Кола /26/. Вот и сугубо ведическое происхождение имени Кола и всех его последующих производных – Никола – Коля.

В период с ~4000 до ~2000 года до н. э. арии-русичи распространились в Причерноморье, проникли в Европу (Эт-руссия, По-руссия = Пруссия и др.), достигли Палестины. Примерно с ~2000 до ~1200 года до н. э. арийско-русские пространства простирались уже от Японии и Монголии через Малую Азию и Балканы, через территорию современной России и Северной Европы до Британии. Пиком могущества этой единой империи можно считать время с ~1600 до ~1200 года до н. э.

Такое общее распространение не могло не вызвать встречной реакции чужеродных народов, реакции не всегда миролюбивой. Районы Центральной и Южной Азии, Южного Китая, Средиземноморья в массовом количестве производили человеческий материал. С течением времени не могли не протекать и вполне естественные процессы ассимиляции арийско-русского населения. И как наличие кастовой системы ни препятствовало этому, стремясь сохранить прежние духовные основы и генетические корни, они стали постепенно размываться и трансформироваться.

Местное население, находясь в контакте с ариями-русичами, постепенно пропитывалось его религиозно-нравственными установками. При этом оно старалось также просачиваться снизу вверх в иерархическую систему ариев-русичей, становясь нередко в ряды действительно преданных их служителей. Этот новый человеческий поток местного происхождения как бы прорастал снизу вверх сквозь пласты потомков первых переселенцев, создавая симбиоз этногенетических и культурно-религиозных корней, образуя не прежнюю мононародную, а как бы общенациональную, общекультурную почву для последующих поколений. Это привело к тому, что началась новая эпоха, породившая следующие явления: