Архимандрит Савва (Мажуко) - Апельсиновые святые. Записки православного оптимиста

Евхаристия. 1911. Худ. Виктор Васнецов

«Антиномия трепета и радости» [22] Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна. М., 1991. С. 297. – так описывает о. Сергий настроение, с которым следует подходить к причастию. Батюшка подчеркивал важность участия в Евхаристии: «Разумеется, необходимо и таинство покаяния, разрешение грехов, смытие от них, но необходимее Святое Причащение, потому что оно уже само учит покаянию» [23] Булгаков С., прот. Письма к Юлии Николаевне Рейтлингер (1922–1943) // Вестник РХД. № 182, I—2001. С. 74. . Отец Сергий убеждал причащаться как можно чаще и возвращение к практике частого причащения считал одним из спасительных достижений нашего времени [24] Булгаков С., прот . К вопросу о дисциплине покаяния и причащения (по поводу тезисов проф. прот. О. Т. Налимова. «Путь». № 18) // Путь парижского богословия. М.: МГУ, 2007. С. 221. : «Соединение со Христом во святейшем Таинстве Евхаристии есть для христианина источник жизни и сил и радостей радость. Евхаристический голод и жажда, стремление к принятию Святых Таин должны быть естественным состоянием для христианина и в известном смысле являются мерой его духовного возраста» [25] Там же. .

Однако опыт Евхаристии не есть личный опыт, но – соборный, социальный. Отец Сергий настаивал на совместном причащении во время проведения различных церковных конференций и съездов, и в дни этих собраний непременно сам ежедневно совершал литургию. Так было, например, во время проведения знаменитого Пшеровского съезда осенью 1923 года, когда опыт совместного причащения, что, скажем, было весьма необычно для русского благочестия того времени, ощутимо сблизил, вдохновил и примирил православных русских эмигрантов нескольких поколений. После очередного съезда в 1924 году, довольно сложного и тяжело давшегося, о. Сергий сделал такую запись: «Но, как и всегда, – я теперь это уже принял как внутренний закон, как необходимость этих съездов, именно удающихся после общего причастия, в благодати его всё растаяло, и вдруг стало ясно, что милость Божия и благодать Божия над нами и что всё это было искушение и испытание, дабы сила Божия в немощах совершалась» [26] Булгаков С., прот. Пражская записная книжка. 1924–1925 гг. // Ю. Н. Рейтлингер (сестра Иоанна) и о. Сергий Булгаков. Диалог художника и богослова. Дневники. Записные книжки. Письма. М.: Никея, 2011. С. 112. .

Как последовательный мыслитель, о. Сергий сделал, конечно, определенные выводы из этого опыта. Он полагал, что вся жизнь христианина должна выливаться в литургию, а это значит, что мы несем ответственность перед Богом за творческое преображение этого мира, его оцерковление, поэтому христианин не может оставаться равнодушным к социальной, культурной, политической жизни, он должен активно вносить в эти сферы жизни свидетельство не идей только библейских, но самой жизни Христовой, подаваемой нам в Святых Дарах. «Соборная жизнь человечества укрепляется, вдохновляется и осуществляется силой Боговоплощения, которое являет себя нам в Божественной Евхаристии. Эта жизнь должна обратиться в литургию, совершаемую вне храма, но которая служится вокруг храмовой литургии» [27] Boulgakov S. Fr. The Eucharist and the social problems of modern society // The Journal of the Fellowship of St. Alban and St. Sergius. № 21, September, 1933. Р. 21. . Похожие слова произнес о. Сергий на одном из съездов РСХД: «Евхаристические вдохновения должны сопровождать нас во всем творчестве жизни, и литургия, общее дело, должна становиться внехрамовой литургией [28] Это одна из ключевых идей о. Сергия, к которой он часто обращался во время своих лекций и выступлений. Для о. Сергия в идее внехрамовой литургии первичным был мотив церковного единства. Например, на совещании Братства св. Софии в марте 1924 он говорил: «Ведь можно, будучи в храме единомысленными, в жизни быть греховно чуждыми друг другу, до ужаса быть разобщенными. Душа наша болезненно переживает это и ищет того, что знало раннее христианство, ищет такого устроения жизни, при котором она была бы сочетанием храмовой и внехрамовой литургии» – Братство святой Софии. Материалы и документы. 1923–1939. М., Париж, 2000. С. 21. , общим делом не только в храме, но и вне храма» [29] Цит. по Емельянова Т. Руководитель, друг, отец: мать Мария (Скобцова) и прот. Сергий Булгаков // Вестник РХД, 182, I—2011. С. 52. .

Таким образом, для о. Сергия Булгакова Божественная Евхаристия не была одним из семи церковных таинств и не просто великолепным и архаичным богослужением, но литургия – сама актуализация Церкви как Тела Христова, явление Христа в мире. «При этом всегда нужно иметь в виду, – пишет батюшка в «Невесте Агнца», – что Евхаристия, хотя она есть по теперешнему счету одно из “семи” таинств, но по значению своему она больше, чем только это, она есть таинство таинств, центральное таинство Церкви <���…> Божественная Евхаристия есть пребывание Христа в мире, Его связь с ним, несмотря на вознесение» [30] Булгаков С., прот. Невеста Агнца. М., 2005. С. 307. . Это очень своевременные и современные мысли. Это живо и осязаемо связано с опытом каждого христианина. Но о. Сергий был богословом, а служение богослова состоит в осмыслении церковного опыта, и здесь нам следует остановиться на конкретных разработках о. Сергия, в которых он касался отдельных аспектов богословия Евхаристии.

Как известно, сущность Евхаристии состоит в том, что верующие причащаются Тела и Крови Христовой. Важно отметить: это не какой-то образ или красивый ритуал. Христиане верят: через причастие от Чаши Евхаристии мы реально и действительно приобщаемся подлинного Тела Христова и самой настоящей Крови Христа. Во время литургии хлеб и вино, принесенные верующими в храм, прелагаются в Святые Тайны, то есть Тело и Кровь Христовы. Вопрос – как происходит это преложение , что это такое, как его следует мыслить – является темой небольшой работы о. Сергия Булгакова «Евхаристический догмат», опубликованной в 1930 г.

Не -богослову очень трудно войти в эту дискуссию. В чем тут проблема и как ее можно доступно изложить? Начнем, как ни странно, с Канта. В своем трактате «Антропология с прагматической точки зрения» [31] Кант И. Антропология с прагматической точки зрения // Сочинения в шести томах. М.: Мысль, 1966. Том 6. С. 384. , в главе, посвященной обману чувств, кёнигсбергский старец неожиданно приводит этимологию немецкого слова Hokuspokus , хорошо известного нам в его русской версии – фокус-покус, то есть трюк, основанный на обмане зрения. Кант утверждает, что это милое выражение пришло в нашу речь из области католического народного благочестия. На католической мессе в момент освящения гостии, то есть когда простой хлеб «превращается» в Тело Христово, читается молитва, начинающаяся словами hoc est corpus . Простые верующие, по-своему расслышав эту фразу, превратили ее в hocuspocus . Потом этот термин перешел в другой культурный контекст, необычайно далекий от церковного опыта, но значение слова сохранилось прежнее: так называют трюк с обманом чувств. О каком обмане чувств идет речь, если мы говорим о литургии? Христианин, присутствующий при Таинстве Евхаристии, якобы должен был верить, что после прочтения определенных молитв над гостией хлеб уже перестает быть хлебом, а становится самой настоящей плотью, человеческим телом, мясом, а вино – человеческой кровью, но, чтобы мы не смущались, причащаясь реальной человеческой плоти, наше зрение и другие чувства под воздействием благодати продолжают видеть просто хлеб и просто вино. Происходит тот самый обман чувств, только вполне благочестивый. Это мнение было усвоено и православным богословием в период его безвольной за висимости от западной школьной теологии.