Иеромонах Сергий (Ситиков) - Тайна Царствия Божия, или Забытый путь истинного Богопознания

Увидев это пророчественное таинство, остаток христиан должен восклонить свои головы, поднять вверх, устремить ум к горнему, усилить «умное делание», ухватиться за внутреннее – за внимание к помыслам, за сие невещественное делание святых отцов, которое только и может увести нас от жития вещественного, плотского, гибнущего, и на сем пути руководствоваться их богодухновенными Писаниями. Только этим и может спастись «умная личность христианская» от окончательной и неминуемой гибели, ибо живого руководства нет; духоносных наставников и благодатных старцев, которые непогрешительно указали бы нам путь спасения, нынче не стало. Поэтому нам и нужно ухватиться за Писания отцов, как за спасительный «обломок» от апостольского корабля, и спасаться этим «обломком» и покаянным молитвенным плачем.

Путь нам указан – от внешнего к внутреннему, ко вниманию к помыслам и к непрестанной молитве.

Кто «внутри» – тот на правильном пути, ибо только внутренняя жизнь и есть истинно христианская жизнь. Так свидетельствуют все отцы.

О внутренней молитвенной жизни, о внутреннем внимании к помыслам святые отцы создали опытную науку, стройную и совершенную, которая хранится в их богомудрых Писаниях. Эти Писания отцами созданы по внушению Духа Божия для последних времен, созданы для нас.

Святые отцы, Духом Божиим провидя, что мы, живущие в последние времена, осиротеем, останемся без наставников, без руководителей этому спасительному деланию, оставили нам в руководство несколько опытных, существенно важных советов в деле усвоения спасения, в деле усовершенствования себя в молитвенном подвиге.

По святоотеческому разуму, в основе опытного богопознания, в основе опытного усвоения спасения, усвоения начала нового бытия лежит «умное делание», или «трезвение», которое состоит из внимания к помыслам и н е п р е с т а н н о й м о л и т в ы Иисусовой, заключающейся в словах: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного».

Внимание и непрестанная молитва и есть та мысленная деятельность, из которой и слагается «умное делание». Это «умное» невещественное делание есть сокровенное таинство отцов и неудобьсказуемое. Нет слов на человеческом языке, чтобы можно было полностью изъяснить это таинство. Никакими подобиями и сравнениями не уяснишь его.

«Непрестанная молитва, как заповедь Божия и дар Божий, необъяснима человеческим разумом и словом», – говорит святитель Игнатий Брянчанинов (Аскетические опыты. Т. II).

«Это Божественное делание священной «умной» молитвы было непрестанным делом древних богоносных отцов наших, – говорит Паисий Величковский. – И пусть будет известно, что, по неложному свидетельству богомудрого преподобного и богоносного отца нашего Нила Синайского,

Постника, еще в раю Самим Богом дана первозданному человеку умная Божественная молитва. Но несравненно большую она стяжала славу, когда более всех святых Святейшая, Честнейшая Херувимов и Славнейшая без сравнения Серафимов, Пресвятая Дева Богородица, пребывая во Святая святых, «умною молитвою» взошла на крайнюю высоту боговидения и сподобилась быть «Пространным Селением» невместимого всею тварью, Ипостасно в Нее вместившегося Божия Слова. […]

И кто возможет по достоинству похвалить божественную «умную молитву», деятельницей которой, наставляемая руководством Святаго Духа, была Сама Божия Матерь?» (преподобный Паисий Величковский. Об «умной молитве»).

«Умная молитва» достойна Божественных хвалений, ибо вмещает в себя имя Всехвального Бога Всеславного. Она неизъяснима, как неизъясним Сам Бог, имя Которого она носит. Это – Божественное таинство, величественное исполнение Божиих чудес, славных и неописуемых.

Сокровенный смысл «умного делания», или «трезвения», или «непрестанной молитвы» – в таинстве «богоношения» и выявления лика Христова в лике человеческом. В этом и секрет, тайный смысл «трезвения», или «умной молитвы» святых отцов.

«Умная молитва» есть «умный» подвиг воли «умной» души, совершающей благодатное таинство покаяния. В этом таинстве душа усовершается в земных условиях в деятельности для загробной жизни, где раскроется перед нею славная и неописуемая деятельность необъятного Божественного совершенства совершенного Бога.

«Умное делание» есть сокровенный путь к ангельскому житию на земле. «Умное делание» выводит нас из бытия гибнущего, земного, смертного, плотского и вводит нашу умную природу в новое бытие – в вечное, небесное и бессмертное, божественное; «обновляет человека и по душе, и по телу» (преподобный Симеон Новый Богослов).

«Умное делание» есть херувимское «богоношение» душой Бога Слова. «Умное делание» есть забытый монашеством путь опытного богопознания. Монашество, носящее ангельский образ без ангельского делания, не есть монашество; это – пустоцвет, тело без души.

В «умном делании» – сущность монашества, а в монашестве – сущность христианства. Без «умного делания» нет монашества, без монашества нет христианства.

В «умном делании» сокрыты тайны Царствия Божия, постепенно открывающиеся Духом Божиим только тому, кто вступил на путь опытного усвоения покаяния.

Никакими искусственными пособиями эти тайны не раскрываются. Непрестанная молитва дается непрестанному покаянию. Единственно верное пособие, которое не повредит легких и не помутит ума, не ввергнет в «прелесть» – это непрерывная покаянная молитва, в сокрушении сердца Богу приносимая: «Помилуй». Эту жертвенную молитву сокрушения Господь Бог не презрит. Ибо только покаянию отверзаются двери тайн Царствия Божия. И это путь незаблудный.

Тому, кто узрел близкий конец вещественного мира и кто в чувстве сердца узрел и свой близкий конец, неизбежный и неотвратимый, какая иная молитва может более приличествовать и более удовлетворять, кроме сей краткословной и многовместительной? Кто помышляет о смерти и о скором предстоянии перед Судом Божиим, у того может быть только одна неустанная забота: прежде конца успеть испросить себе милость у Господа Бога.

А потому сия молитва в процессе делания и превращается в немолчный вопль души: «Помилуй!»

Это делание и есть «тайна спасения» апостольского корабля, в котором спасались древние отцы и за который не держалось монашество в последних временах, потому и погибло. Оно держалось за внешнее одеяние, за стяжания, за внешнее благочестие, потеряв при этом внутреннее «умное делание» – внимание к помыслам и «умную молитву». А потеряв «умное делание», оно потеряло себя.