Наталия Рынковая - Крылья любви. Воспоминания об архимандрите Ипполите (Халине)

Об этом периоде жизни батюшки рассказал архимандрит Кенсорин (Федоров)(в 2004 г. духовник Спасо-Елеазаровского женского монастыря, Псковская обл.):

– С отцом Ипполитом мы вместе трудились и подвизались в Псково-Печерском монастыре, куда батюшка поступил после закрытия Глинской пустыни. Первое время работали на пекарне. Батюшка Ипполит отличался особой простотой, любовью, смирением, кротостью. О себе он вспоминал: «В молодости я был веселый, любил шутить, плясать, был первым заводилой в обществе, но когда приходил в уединение, то нападала на меня тоска, очень скорбел, переживал, задумывался, для чего я живу, и как мне устроить свою жизнь правильно. Эти вопросы не давали мне покоя».

В феврале 1959 года на праздник трех святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста в Успенском храме по благословению наместника монастыря архимандрита Алипия (Воронова) нас вместе постригли в мантию. Имена дали в честь священномученика Ипполита и мученика Кенсорина Римских (III век). Постриг совершал схиархимандрит Пимен (Гавриленко; 1883–1976). Ночь после пострига мы провели в храме Лазаревского корпуса, где жили валаамские старцы. Спустя некоторое время, 14 июня 1960 года, отца Ипполита рукоположили в иеромонаха. Я же прослужил в сане диакона восемь лет. Батюшка Ипполит был мне как друг, как духовник, я часто исповедовался у него. Случалось и так, что мне было стыдно исповедовать свои грехи, но отец Ипполит кротко и милостиво снисходил к человеческой немощи, хорошо чувствовал и знал природу человека. Это был самый любимый и близкий для меня человек, и я очень сожалею, что его сейчас нет рядом.

Одним из послушаний батюшки Ипполита было водить экскурсии в пещеры Псково-Печерского монастыря, которое он исполнял целый год. В то время приезжало по тридцать – пятьдесят групп в день, и было три экскурсовода. Мне, по своему личному желанию, тоже приходилось проводить экскурсии. Надо сказать, что это была огромная нагрузка для тех монахов, которые исполняли такое послушание. С восьми утра до самого позднего вечера встречали они людей и провожали в пещеры. Летом особенно была ощутима разница температур: на поверхности +30°, а в пещерах +4°, и, конечно, это сказывалось на здоровье человека. Но, несмотря на все эти трудности, батюшка Ипполит послушание свое исполнял с любовью.

Приходилось нам общаться с Валаамскими старцами: схимонахом Николаем (Монаховым; 1876–1969), у которого я восемь лет был келейником. Он был слепой, но, общаясь с ним, я постоянно чувствовал около себя настоящего праведного человека, который живым своим опытом, примером являл свою святость не только мне, но всем приходящим к нему. Отец Михаил (Питкевич) говорил о нем как о благодатном старце, которому дана благодать за великое смирение и любовь. Схимонах Николай имел дар непрестанной молитвы… Постоянно живя с ним, я чувствовал, как небесный свет озарял келлию во время молитвы, и моя душа наполнялась неизреченной радостью. С великой радостью старец Николай принимал братию и паломников, многим целовал руки. Своим примером он учил смирению, послушанию и любви, а также поучал заниматься непрестанной молитвой. Братию же поучал подчиняться наместнику и всем вышестоящим с великим смирением и любовию. Отец Николай всех учил жить в мире, любви и согласии, часто повторяя слова: «Бог есть любовь. Без любви нет спасения». С отцом Николаем были духовно связаны схиигумен Лука (Земсков) и иеросхимонах Михаил (Питкевич).

Иеросхимонах Михаил – великий Валаамский старец, который последние свои годы провел в Псково-Печерском мужском монастыре. В Печерской обители отец Михаил вел, по сути, затворнический образ жизни, в храме почти не бывал, но ежедневно служил литургию у себя в келье, был очень слаб и никуда не выходил. Старец Михаил был любвеобилен и снисходителен к человеческой немощи. Он везде и всегда скорбел о спасении других, стремясь по мере сил своих наиболее полно осуществить первое требование Божие к человеку – заповедь любви.

Будучи еще послушниками, мы с отцом Ипполитом часто посещали старцев. Много внимания и заботы батюшка Ипполит уделял старцу отцу Михаилу, когда тот был болен. В последние недели жизни старца мы ежедневно читали возле него Евангелие. Отец Ипполит долгое время находился в келлии отца Михаила, часами читая Евангелие. Приходили и другие монахи: отец Никодим, отец Александр, благочинный Псково-Печерского монастыря (впоследствии схиархимандрит Александр), который с благоговением и любовью относился к старцам.

И вот эта черта – любовь к старцам – сохранялась у отца Ипполита всю его жизнь. Радостно сознавать, что уже в молодые годы, будучи послушником, батюшка готовился сам к старчеству через общение с такими великими старцами, как отец Михаил, отец Симеон (ныне прославленный преподобный Симеон Псково-Печерский), к которому мы также приходили вместе с отцом Ипполитом, исповедовались у него. Старец Симеон был духовником монастыря. Однажды говорит нам, послушникам: «Наместники пришли… Игуменами будете». Что и произошло много лет спустя.

В 1966 году по благословению Патриарха Алексия I отец Ипполит был направлен вместе с монахами Досифеем и Евстафием и др. для несения послушания на Святую Гору Афон в Русский Свято-Пантелеимонов монастырь. В Свято-Пантелеимоновом монастыре, куда прибыл отец Ипполит, к тому времени оставалось всего несколько монахов преклонного возраста.

Жизнь на Афоне была очень трудная, с непосильным каждодневным трудом и непрестанной молитвой. Необходимо было возделывать землю, вести хозяйство, восстанавливать храм, после приключившегося здесь страшного пожара. Отцу Ипполиту приходилось вместе со всеми и камни ворочать, и мешки с цементом таскать, и раствор месить. Кроме того, он еще успевал водить паломников по монастырю. Было трудно. Но монахов поддерживала горячая молитва, а еще Божия благодать и покров Пресвятой Богородицы, который ощущается везде на Афоне.

Об этом периоде жизни отца Ипполита известно немногое. Греки посмеивались над ним, шутили: «Ипполитос-ксиполитос», замечая созвучие монашеского имени с греческим словом «босоногий». С палкой-посохом ходил он по афонским дорогам. Греческий священник, секретарь кинота отец Иосиф вспоминает о старце: «Сам возделывал огород и питался только от своего огорода, монастырских денег не брал. Жил в своей келье совсем один, без келейника или прислуги, и ежедневно полностью вычитывал службу, а по воскресеньям приходил в соборный храм Протата. [5] Прота́т – «Священный Кинот», центральный выборный орган управления афонскими монастырями. Храм Протата – это один из древнейших соборов Святой Горы. Он был построен преп. Афанасием Афонским в первой половине X века. Этот храм посвящен Успению Богородицы и является самым ранним из всех сохранившихся святогорских храмов. В монастырь святого Пантелеимона он всегда ходил пешком. Я запомнил отца Ипполита великим подвижником: он был усерден в монашеском делании, стремился к воздержанию во всем, старался ничем никого не обременять. И никогда ничего не рассказывал о себе. А если его спрашивали о чем-то личном, он произносил только два слова: “Я грешный” и, кланяясь несколько раз, приятно улыбался. Всегда прятал под подрясник свою очень длинную бороду, которую никогда не стриг».