Валерий Стерх - Апокалипсис. Тысячелетие. Хилиазм и хиллегоризм

Ересь Именея и Александра Филита, а также ересь Маркиона с течением времени трансформировались в хиллегоризм александрийской школы (вероятно, под влиянием Оригена), против чего резко выступил еп. Непот Египетский в книге «Обличение любителей аллегорий». Однако, это новое учение нашло защиту в лице противников апостольского происхождения Апокалипсиса: Гая Римского, св. Дионисия Александрийского, Евсевия Памфила Кесарийского.

С IV века, после прекращения гонений на христианство в Римской империи, у ряда богословов становится популярным учение Гая Римского о «скованности сатаны» (Откр 20:2), на почве чего окончательно формируется хиллегоризм. Деятельное участие в этом процессе приняли св. Ефрем Сирин, св. Филастрий Бриксийский, Тихоний Африканский, бл. Иероним Стридонский, бл. Аврелий Августин Гиппонский, бл. Феодорит Кирский. Затем хиллегоризм нашел отражение в популярном «Толковании на Апокалипсис», принадлежащем перу св. Андрея Кесарийского, что подало повод для укрепления данного учения.

В русском христианском богословии хиллегоризм получил распространение благодаря учебнику митрополита Макария Булгакова «Православно-догматическое богословие». Этот учебник (а точнее – хиллегоризм, изложенный в нем) был беспощадно и весьма эмоционально раскритикован священником Борисом Кирьяновым в книге «Полное изложение истины о Тысячелетнем царстве Господа на Земле».

Хронологические изыскания наложили свой отпечаток как на хилиазм, так и на хиллегоризм.

Апостол Варнава предположил время осуществления Второго пришествия Христа спустя 6000 лет от Сотворения мира, после которого произойдет воскресение избранных праведников или первое воскресение [Откр 20:5], а затем – тысячелетие покоя [Откр 20:6]; опору своим вычислениям он нашел в соотнесении семи дней творения с буквальным толкованием библейского утверждения о длительности дня Бога, равной 1000 земных лет [Быт 1:1—2:3; Пс 89:5; 2 Пет 3:8], при этом ветхозаветное обетование седьмого дня или субботы [Исх 20:8; Втор 5:12; Пс 23:3—4; Иер 17:24—25] понимается как пророчество о тысячелетнем периоде Царства (Послание апостола Варнавы, глава 15).

Аналогичного мнения придерживался св. Иустин Философ и Мученик, добавляя к нему толкование на строку из пророка Исайи «как дни древа жизни будут дни народа Моего, дела трудов их» [Ис 65:17—25] и рассуждение о слове Божием про смерть в день вкушения плода от древа познания добра и зла [Быт 2:17], сказанное Адаму, который не пережил тысячи лет (Разговор с Трифоном Иудеем, 81).

Согласны с этим также св. Ириней Лионский («Против ересей», глава 28,2—3), св. Ипполит Римский («Толкования на книгу пророка Даниила», книга 4, 23—24; «Книга хроник» [Хроника]), Коммодиан Газский («Апологетическая песнь против иудеев и язычников»), св. Мефодий Патарский и Олимпийский («Пир десяти дев», речь IX, Тисиана, главы 1 и 5; трактат «О сотворенном»), Луций Лактанций («Божественные установления», книга VII, 14).

Приводит данное мнение и св. Андрей Кесарийский со ссылкой на св. Ипполита Римского («Толкование на Апокалипсис», главы 28, 54, 63).

По завершении седьмого тысячелетия мыслилось всеобщее воскресение остальных праведников и всех грешников, соотносимое с восьмым днем или воскресеньем: «Ибо вся попечительность о добродетельной жизни имеет в виду будущий век, начало которого, имеющее последовать за чувственным временем, круговращающимся в седмицах дней, называется осмым днем. Поэтому надписание: о осмей [т.е. надписание псалма 11 в Псалтири – прим. сост. ] подает совет не иметь в виду настоящего времени, но взирать на восьмой день. Ибо, когда прекратится это скоротекущее и преходящее время, в которое одно приходит в бытие, а другое разрушается; когда минуется потребность приходить в бытие, и не будет уже разрушаемого, потому что уповаемым воскресением претворится естество в некое иное состояние жизни; когда прекратится и это преходящее свойство времени, потому что не будет уже силы, приводящей в бытие и разрушение: тогда, без сомнения, кончится и эта седмица, измеряющая время, заступит же ее место восьмой день, то есть последующий век, который весь составляется одним днем, как говорит некто из Пророков, уповаемую жизнь назвав днем великим (Иоиль 2:11), потому что сей день освещать будет не чувственное солнце, но истинный Свет, Солнце правды, которое в пророчестве именуется востоком (Зах 6:12), потому что никогда не скрывается на западе» (св. Григорий Нисский, «О надписании псалмов», глава 5).

Кроме того, в то время было распространено представление, что Первое пришествие Христа произошло около 5500 года от Сотворения мира. Так считали св. Ипполит Римский («Толкования на книгу пророка Даниила», книга 4, 23—24), Секст Юлий Африкан («Историография», 18). Это нашло отражение также в апокрифическом Евангелии от Никодима:

«Тогда сказал Сиф, приблизившись к святым пророкам: «Когда я, Сиф, молил Господа у врат райских, затворил их Михаил, архангел Господень, и явился мне ангел, сказавший: «Я послан от Господа, я поставлен над телом отца твоего. Поэтому говорю тебе, Сиф: не трудись со слезами, молясь и прося масла от дерева милости, помазать отца твоего Адама от болезни тела его. Ибо по некоему закону ты можешь получить его только в последние времена, когда исполнится (от сотворения мира) 5500 лет [в некоторых рукописях 5505 или 5555 – прим. сост. ]. Тогда придет на землю возлюбленный Сын Божий Христос сотворить воскресение телу Адама и оживить мертвых. И придет он к реке Иорданской креститься, и, когда выйдет из воды иорданской, тогда елеем милости Своей помажет всех верующих в Него, и будет елей милости для рождения от воды и Духа в жизнь вечную. Тогда, сойдя на землю, возлюбленный Сын Божий Христос введет отца твоего в рай к древу милости»» (Евангелие от Никодима, глава 19).

Основой такого представления было соотнесение рождения Адама в середине шестого дня [Быт 1:26—31] и явления Нового Адама (т. е. Христа) в середине шестого тысячелетия.

Таким образом, в рамках подобных хронологических вычислений, начало событий Последних времен предполагалось около 500 года от Рождества Христова. Это стало одной из причин почему хиллегоризм не имел успеха в первые века христианства. Ведь Апокалипсис устанавливал время скованности Сатаны равное 1000 лет [Откр 20:2—3], а у постмилленаристов получалось только 500 лет. Поэтому премилленаризм с точки зрения принятой тогда хронологии имел преимущество.

Однако в первые века Конец света в 500 году н.э. ожидали даже хиллегористы. И это не смотря на то, что им долго не удавалось преодолеть проблему втискивания 1000 лет скованности Сатаны в промежуток 500 лет. По-видимому, первым решил эту задачу Тихоний Африканский. Он предложил считать вторую половину шестого тысячелетия как [седьмую (?)] тысячу лет, подобно тому как считают три дня нахождения Иисуса Христа во гробе, хотя они не составляют трех полных суток (Тихоний Африканский, «Книга о семи правилах для исследования и нахождения смысла Священного Писания», Правило 5. О временах).