Илья Светозаров - Новая религия

Мотив, формируемый внешними средствами, и предшествующий формированию внутреннего мотива – всегда деструктивен.

Поясняю. Действие – это ответ на внутренний мотив, его выражение и продолжение. Сначала мотив – затем действие. Это соответствует закону эволюции. Это продуктивно. Это – движение в правильном направлении. Но действие может иметь и другую природу. Оно может опираться не на внутренний мотив, а исключительно на внешний, искусственно сформированный. Любое такое действие противоречит внутреннему мотиву, совершается вопреки ему. "Я знаю, что так нельзя, но все равно делаю". Ясно, что действие, не согласованное с внутренним мотивом, не будет эффективным. Червь сомнения съест не только человека, но и результат любого такого действия. Что нужно сделать, чтобы действие, не соответствующее внутреннему мотиву, стало максимально эффективным и принесло желаемый результат? Нужно заменить внутренний мотив внешним. Поставить на место внутреннего мотива тот мотив, который приведет к желаемому результату. Теперь по-русски. Для того чтобы подчинить человека и добиться от него выполнения определенной команды, нужно: отключить его совесть, отделить человека от Бога, изменить его полярность, вывести из Света и поставить во Тьму, соотнести человека с нужной реальностью и доказать ему, что эта реальность является основной и единственной, добиться полного согласия, абсолютно согласовать человека с тем, кто отдает приказы. Думаю, достаточно. Для чего? Для того чтобы понять одну важную вещь и сделать из нее один, важнейший для нас вывод.

Важная вещь. Любая агрессивная система, независимо от своей соотнесенности с духовными или материальными реалиями, всегда действует по одной технологии. Эта технология следующая: на место внутреннего мотива, выраженного или невыраженного, но всегда сформированного Богом, ставится внешний мотив, сформированный этой агрессивной системой. Так агрессивная система уводит человека от Бога и ставит его на службу себе. Нарушая законы бытия и высшие нравственные принципы, заставляет свою жертву отступать от этих законов и принципов. В нашем случае – человека. А чтобы человек мог служить данной системе наиболее эффективно, во всю свою силу, со всей душой , агрессивная система отключает его от Бога и подключает к себе. Что получается? Привязка, инициация, обращение, посвящение. А в максимальном проявлении – зомбирование.

И наконец – важнейший вывод.

Любая организация, имеющая духовно-религиозную направленность, всегда формирует только внешний, а значит – ложный и деструктивный мотив. Формирование же внутреннего, а значит – истинного и созидательного мотива, зависит исключительно от воли Бога и никогда не является следствием внешнего мотива.

Фактор – один для всех, реакция у всех разная. Одни и те же внешние факторы кого-то приводят к Богу, а кого-то уводят от Него. Спрашивается, зачем, а главное – кому нужны религиозные организации, если первое и последнее слово всегда остается исключительно за Создателем, который имеет связь с человеком всегда, независимо от того, где он находится и членом какой организации является. Еще один нюанс. Для перехода внешнего мотива во внутренний нужны два условия: одиночество и тишина. Хотя бы на какое-то время. Смотрим церковный календарь: чуть ли не каждый день какой-то праздник, а то и два. Да и без календаря ясно как любая церковь относится к одиночеству и тишине, и что она для этого делает. Вспомним любую службу. Чем больше людей, чем дольше служба – тем милее все это церкви. И хочется побыть наедине с Богом, но после такой службы на это не остается ни сил, ни желания.

Кое-кто может возразить: "Какая разница, читаю я духовную книгу или стою на церковной службе – и то и другое рождает внешний мотив". Я отвечаю. Разница кардинальная. Когда у меня нет соответствующего настроения, я ничего не пишу. В отсутствие должного вдохновения я лучше займусь другими делами. Дальше. Сейчас вот, я закончу эту главу и схожу за хлебом. А ты, возможно, прежде чем читать следующую, тоже займешься чем-нибудь другим. Если меня что-то не устраивает в написанном тексте, я могу подредактировать его. Ты в свою очередь можешь перечитать то, что тебя заинтересовало или показалось не очень понятным. И ты, и я – мы предстаем друг перед другом в своем лучшем виде, независимо друг от друга, но в тоже время – именно тогда, когда мы оба готовы взаимодействовать по поводу интересующего нас объекта максимально продуктивно и ненавязчиво друг для друга. Можешь ли ты представить священника, который посреди службы, не дочитав до конца очередную молитву, сойдет с алтаря, снимет свое одеяние и пойдет за хлебом? Или займется еще чем-нибудь? В то же время любой истинно верующий человек знает: покинуть храм во время службы – тягчайший грех и настоящее преступление. Вот и получается: каждая сторона вынуждена терпеть и насиловать себя. А Слово Божье не терпит никакого насилия! От одного к другому оно должно передаваться свободно, тогда, когда эти оба готовы к такой передаче. Иначе истина искажается. Теряется смысл всего процесса. Весь этот процесс приобретает совершенно другую направленность: не к Богу, а в "несколько" иную сторону. И служит соответствующим силам, весьма далеким от Бога.

Но это еще не все. В результате такого тесного, во всех отношениях, взаимодействия между священником и верующим, с учетом всех вышеизложенных нюансов, у одного и у второго в силу стремления человеческой природы к сохранению определенного баланса и как ответная реакция духовного и физического организма на какое-либо насилие – возникает вполне понятное чувство отторжения. К чему? К тому, что послужило его причиной, в данном случае – к церковной службе. Как ты думаешь, куда священник и верующий несут это свое отторжение, раздражение и усталость друг от друга? В свою жизнь! То есть, именно туда, где и тот, и другой должны выполнять все то, о чем и говорилось на этой службе! Как ты считаешь, есть у них нужное для этого настроение? Сформирован ли в такой ситуации необходимый им обоим внутренний мотив для соблюдения тех заповедей, которые они так долго и настойчиво обсуждали в церкви?

Кто-то может привести другой пример, "положительный". Закончилась служба, и вышел человек из храма окрыленный и одухотворенный, готовый к борьбе с собственной греховностью и к новым духовным свершениям. Хорошо, принято. Но это значит, что этот же человек вошел в храм в другом состоянии, скорее всего – в более низком. Вход в церковь – это выход из мирской жизни. Выход из храма – вход в мир. Приведенный пример только подтверждает наши предыдущие выводы. Жизнь не стала для этого человека храмом, в котором нужно постоянно находиться на связи с Богом и соблюдать Его заповеди ежедневно и ежесекундно. "Вера" такого человека как лампочка: включается на входе в церковь, на выходе – горит ярко, затем начинает тухнуть и гаснуть. Окончательно она гаснет именно там, где и должна гореть ярче всего – в простой и обыденной жизни данного человека. Церковь – это аккумулятор веры. Раньше мы так его и назвали – эгрегор. Верующий, ориентированный на этот источник переменного духовного тока, так и будет ходить на подзарядку своей веры, пока не подключится к другому источнику – к основному и первичному, к тому, который для всех нас является единственным. Какой смысл кормить своей энергией, духовной и физической, слабый аккумулятор под названием "церковь", если можно подключиться напрямую к источнику неисчерпаемой силы и бесперебойного питания. К источнику мощной и постоянной энергии, от которого питается и сама церковь. К Богу!