Лорена Доттай - Богини, царицы и сестры

Софья ходила в Академию в длинном драповом пальто, оно было темно-серым, и в нем она сливалась с толпой, и никто не обращал внимания на нее на улице: они все были невидимками. Все «видимое» оставалось под покровами пальто. Она надевала свое любимое темно-синее платье, которое доходило до середины икр. В платье были тайные кармашки, отделка золотой тесьмой, и на шею она надевала золотой медальон. Медальон ей подарила Эль Шара. Софья чувствовала себя уютно в этом платье и неприметных туфлях на плоской подошве, какие носили обычно монашки Францисканского ордена. И в таком виде она, – Софья это понимала, – не могла появиться на занятии женского клуба.

Кати довольно долго и критично осматривала ее, затем, ничего не сказав, распахнула свой шкаф и некоторое время перебирала одежду, висящую на плечиках.

– Тебе нужно что-то современное, – наконец, произнесла она. – Что бы подчеркнуло твою фигуру и твою красоту.

– Для чего? – спросила Софья.

– Ну, так принято в социуме – наряжаться, – отозвалась Кати. – Одень вот мою юбку и пулловер, и тогда ты не будешь там сильно выделяться…

– Как это все меня напрягает, – проговорила Софья, – я еще не там, а мне уже надоело… Что в том, если я поеду в своем обычном платье?

– Ничего, – ответила Кати, – пожалуй, так будет даже интереснее…

И Софья решила не переодеваться, а ехать в своем темно-синем платье, и помимо медальона она надела перстень с аметистом. Он имел свойство перерабатывать, трансформировать энергии.

Софья подходила к зданию клуба, издали заметив уже фигуру Ады, та ждала у колонны, опустив голову, наблюдая за голубями.

И первый вопрос, который Ада задала после приветствия:

– Ты не хотела бы создать свою собственную школу? – и засмеялась весело.

– Э! – Софья остановилась на мгновение, – но, Ада, это не моя задача! – с Адой было весело.

Они вошли в фойе, спросили, на каком этаже состоится занятие, поднялись наверх и заняли свои места. В десять часов было начало. Потихоньку и женщины начали приходить и занимать места, и так они обе обросли со всех сторон сидящими женщинами, и Софье было необычно: женщины были другие.

У многих из них были большие сумки, хозяйственные сумки, чем-то набитые… И женщины пахли… Это были запахи борща и жареного лука, и котлет, и запахи манной каши, и кислый запах детского белья, и собственного и мужского пота, и пахло сигаретами, и и духами, а скорее алкоголем, что лежал в основе их парфюма. «Другой мир», – подумала Софья, – «другой мир».

Вышла женщина и представилась: она будет вести семинар. Разговор пойдет о том, как стать стервой, чтобы больше не прогибаться под мужчину и под мужской мир, девиз был: пусть мир прогибается под меня! Мужчины создали этот мир, а теперь этот мир поимел и их, а могли бы создать что-либо и получше, хотя бы для самих себя.

Волна одобрения прошла по залу. Софья прислушалась. Она не оглядывалась и не смотрела по сторонам, но своим телом чувствовала женщин и ей было жаль, что они такие уставшие, измотанные, задерганные и зажатые. Они напоминали клубки из намотанных и перемотанных сожалений о себе и жизни, из обид и неудовлетворенности, скрытой агрессии и подавленных желаний. Софья тихо поднялась со своего места и знаком показала Кати, что выходит и подождет ее снаружи. Она на цыпочках вышла из зала и притворила за собой дверь.

В фойе кроме вахтерши никого не было, было тепло и тихо, Софья присела на диванчик и сидела отвернувшись к окну, и наблюдала за тем, что происходит на улице, за окном. Ей было несколько жаль потерянного времени. Время – это тоже энергия, и Софья не привыкла распылять ее в разные стороны, и спрашивала себя, как она могла оказаться в таком непонятном и неподходящем для них месте, а главное, для чего она здесь? Ведь ничего в жизни не происходило случайно и без последствий… «Вылазка на другую планету, – подумала она, – когда, наконец, закончится эта лекция?»

Отворилась дверь и вошла женщина, и у нее в руках тоже была большая сумка, и она тяжело дышала, как паровоз, и присела рядом с Софьей, точнее, грузно привалилась. Ей нужно было отдышаться, но она сразу и громко заговорила:

– Опоздала! Опоздала! Уже половину пропустила! – Софья поняла, что женщина приехала на то же занятие и теперь сокрушается. – А вы что не на занятии? – вдруг спросила она.

Софья опешила от вопроса, открыла было рот, но в голове не быо ни одной мысли.

– Да! – заговорила женщина, словно и не задавала вопроса, – зачем вам на занятие, ведь у вас в жизни все в порядке, смотрю на вас и вижу… Можно только позавидовать, вы такая… – женщина остановилась.

– Какая? – спросила Софья с любопытством.

– По вам таки и видно, в жизни у вас ни забот, ни хлопот, не замотанная вы… – отвечала женщина, – холеная вы, не такая, как мы.

Софья мысленно удивилась: у нее ни забот, ни хлопот…

– Посоветуйте мне, какое пособие почитать, накупила разных книг, курсов, ношусь по занятиям, крышу сносит, хочу понять… А уж дочиталась до тошноты… Хочется уже прочитать одну, последнюю книгу и все понять…

– Что понять? – спросила Софья, – она уже догадывалась, о чем идет речь, но ей хотелось услышать, как эта женщина оформит и озвучит свои мысли.

– Или вы тренинги проводите? – вдруг спросила женщина, вытирая пот со лба.

– Нет, я сейчас ничего не провожу, – отозвалась Софья, немного покривив душой.

– Тогда посоветуйте мне пособие для женщин… – сказала женщина.

– Почему вы так привязались к пособиям? – спросила Софья, она знала, если будет сейчас задавать «правильные» вопросы женщине, она сама до всего дойдет сама, без пособий. Женщина была похожа на кубышку, которую переполнили и закрыли крышкой, еще немного, и она лопнет. – А если оторваться от всех этих внешних средств, от этих костылей? Вы спрашивали когда-нибудь: чего хочет моя душа? Почему я этого не знаю? А когда я узнаю, разрешу ли себе – взять это счастье себе, принять в свою жизнь, или откажусь, посчитав себя недостойной… Что ищете вы пособиях? Какое пособие знает вас лучше, чем вы себя сами? Почему бы не пойти внутрь себя, снять все маски, закончить игры, дойти до своей внутренней сути, познакомиться с ней, дать ей жизнь и проявление?… Проявление во внешней жизни?… Почему все время хочется быть кем-то, а не самой собой?.. На поддержание маски уходит так много энергии, а под маской – несчастная, неисцеленная женщина, которой хочется любви, именно любви… И такой животный, глубокий страх перед мужчиной, перед любовью… Такое недоверие к миру и неверие, что все возможно… Но ведь так оно и есть: все возможно… Вам запрещали в детстве, теперь вы взрослая и запрещаете сами себе… Когда вы разрешите себе быть свободной и счастливой, – а сила намерения – это мощная вещь, – маски сами спадут, и окружающим ничего не останется, – они даже не пикнут, – принять вас настоящей со всеми вашими хорошестями и слабостями, и уже не нужно стараться быть той, кто вы не есть… И тогда вы расслабляетесь… ваши мысли расслабляются… ваши чувства расслабляются, и силы приходят, и вот вы уже сами по себе здоровы, сами по себе радостны, сами по себе счастливы… и без пособий…