Лорена Доттай - Мастер вечной жизни

Так, в коконе, она и приехала на занятие. И присев на свое место, и едва успев поздороваться с Кати, она прикрыла глаза и сразу очутилась в Храме.

Сначала ей виделся лишь огромный купол и, понятное дело, ее взгляд был устремлен наверх, в то время как сама она лежала на мраморном прямоугольном столе. Как потом она поняла, в этом Храме стояло огромное количество таких столов и на них лежали «пациенты». «Эфирный госпиталь», – подумала тотчас Софья.

Она находилась своим сознанием в Храме, одновременно чувствовала свое тело, сидящее в аудитории. И кто-то «копался» у нее в брюшной полости и в лимфатических узлах. Она ощущала все интенсивнее вращение чакр и ветерки «летали» вокруг ее тела. Одновременно она увидела себя в третьем месте.

«Ба, еще одно кино!» – мысленно воскликнула Софья. Она шла, все дальше удаляясь от Храма, в зеленые луга. «Как здесь красиво», – думала она про себя. Она шла мимо зеленых лугов, заросших высокой густой травой. Местами трава доходила ей по пояс и стояла стеной. «Как здесь красиво», – снова подумала она, – «если ребенок убежит и потеряется, так его и не найдешь». При ее мысли трава как будто раступилась, и она увидела перед собой сидящего ребенка. Это был ее внутренний ребенок, – она поняла это сразу. Софья наклонилась и взяла его на руки. Она сначала попросила у него прощения, что давно его не навещала, потом поцеловала его в ушки, щечки и лобик и понесла его в луга. Ребенок обвил ее шею ручками, прижался к ней всем телом, словно, прилип к Софье, и больше они уже не разлучались до конца прогулки.

Тем временем в Храме происходило другое «кино». Софья довольно быстро ушла со своего стола и воспарила к куполу. Оказывается, она умела летать. Но здесь это было обычным делом. Другие тоже летали, парили под куполом, занимая свои обители, и у всех были какие-то дела… У Софьи здесь, оказывается, тоже была своя обитель, только она этого прежде не знала.

Вдруг Софье пришло в голову, что накануне они с Кати договорились встретиться в Храме. Тогда она вылетела из своей обители и понеслась на поиски Кати. Она пролетела над мраморными столами, но не заметила ее, потом воспарила под купол, тщетно! Тогда Софье пришло в голову, что, может быть, Кати еще не прибыла в Храм. Силой мысли Софья открыла огромные двери Храма (руками она их не смогла бы открыть) и обнаружила в отдалении от Храма кучку стоящих людей, они жались друг к другу, но к Софье не приближались. В некотором отдалении от них стояла и Кати.

Нет, это была не та Кати, к которой привыкла Софья. У нее был совсем другой облик, но внутреннее знание говорило Софье, что это была ее подруга. То, что видела Софья, это была Кати, которую знали их Учителя и Наставники . Кати была огромной и величественной. «Богиня», – подумала тотчас Софья, – «вот такими они нас и знают», – подумала она дальше. Софья мгновенно очутилась рядом с Кати, взяла ее за руку и повела в Храм. Кати шла медленно и величественно, как и подобает богиням, и вся искрилась золотом: ее длинные волосы, ее одежда, ее кожа. Софья чувствовала себя маленькой рядом с ней.

Как только она ввела богиню в Храм, ее тут же подхватили под руки и повели в ее личную обитель. Софья осталась одна. Она осмотрелась по сторонам: что же теперь делать? Одновременно она чувствовала, что в ее физическом теле, сидящем на стуле в аудитории, происходит капитальный «ремонт». Фрагментами перед ее внутренним взором проплывали чудесные картины девственной природы, нетронутых лугов, в которых она гуляла со своим ребенком, и они общались, прижавшись друг к другу.

«Чем же теперь заняться?» – подумала одновременно Софья. Ведь главное «кино» происходило в Изумрудном Храме. Она посмотрела в открытые двери Храма. «Родственники!» – сверкнула мысль в ее голове. Надо было на лечение «затянуть» родственников.

Родственникам Софья не рассказывала, чем занимается на самом деле. Для этого не было в ее лексиконе подходящих слов. И, даже если бы она подобрала слова и они нашли бы время выслушать ее, какая была бы реакция? А слыть среди родственников блаженной – в этом было мало приятного, тем более, она не была ни блаженной, ни сумасшедшей. Несмотря на свое хрупкое тело и постоянные трансформации и ломки, Софья чувствовала себя в последнее время такой могущественной и проницательной, как никогда. Она смотрела человеку в глаза, слушала его, что он говорит, и одновременно слышала, что он думает.

Вот теперь родственников нужно было «затянуть» в Храм. «Родители», – мгновенно подумала она, и они тут же появились. Она выскочила из Храма, подбежала к ним, взяла за руки и они побежали вместе внутрь. Они нисколько не сопротивлялись, а бежали рядом! «Душа хочет исцелиться, только ум мешает!» – подумала про себя Софья. Только они очутились в Храме, как к ним подбежали работники Храма, подкатили каталки, уложили софьиных родителей и в большой спешке увезли их во внутренние покои на лечение.

«Ничего себе, – подумала Софья, – как будто в скорой помощи, экстренный случай, значит, им это действительно нужно…» Тут Софья вспомнила, что перед Храмом остались еще люди. Она посмотрела в сторону открытых дверей и к своему удивлению обнаружила, что за это время толпа значительно выросла. «Ах, Господи, почему они сами-то не входят, почему они там стоят и жмутся!»

Софья снова выскочила и схватила первых попавшихся двух людей за руки и повела их спешным шагом в Храм, они бежали, чуть наклонившись вперед, послушно, но все-таки с боязнью. Как только они втроем переступили порог Храма, к ним подбежали работники Храма с каталками, уложили их и сразу же увезли на лечение. Было много спешки, но все работали организованно.

Толпа росла. Софья махала людям руками, звала в Храм, но они медлили, а работники Храма принимали только тех, кто смог переступить через порог. А Софья бегала туда-сюда. В очередной раз она схватила какого-то мужчину, они побежали в Храм. Едва он очутился в Храме, началось странное, непохожее на то, что происходило до сих пор: сотрудники Храма вышли, но каталку не привезли. Они окружили этого человека, взяли его под руки и повели его в личную обитель. Показав обитель, вывели его снова в зал и некто вышел из внутренних покоев и надел ему корону. Софья наблюдала за этой церемонией и удивлялась.

Работники Храма подошли к ней и сказали, что хотят и на нее надеть корону и обручить ее с этим человеком. Софья растерялась, она все больше удивлялась происходящему. «Я не могу сейчас, – проговорила она, – я не готова, нет, я не готова… Все это слишком быстро… И мне нужно людей через порог переводить…»

Они приняли ее решение, но корону все-таки надели, и Софья устремилась из дверей Храма, чтоб привести еще больше людей, но тут она услышала «снаружи» голос Эль Шары, и та говорила, что пора возвращаться. Софья еще некоторое время сидела с закрытыми глазами, ощущая свое тело, сидящее на стуле, и себя в этом теле. Она чувствовала себя уставшей, но счастливой и внутри росла благодарность. Она не знала, откуда эта благодарность, кому и за что, но она была счастлива без всякой причины и блаженная улыбка появилась на ее лице. Софья открыла глаза.