Владимир Серкин - Большая книга Шамана
- Название:Большая книга Шамана
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент АСТ
- Год:2019
- Город:Москва
- ISBN:978-5-17-109561-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Серкин - Большая книга Шамана краткое содержание
В то же время он «патологически здоров», практичен и рационален, периодически бывает в городах с целью осваивать новые отношения, практики и инструментарий изменяющегося общества. Многие его размышления и советы поражают парадоксальностью, однако часто помогают изменить свою жизнь в сторону большей осмысленности, человечности, здоровья, организованности и материальной обеспеченности.
Впервые в сборнике собраны все записи о Шамане, выделены рецепты Шамана и его советы, отдельно даны приложения и интервью автора. Книга дополнена фотографиями Магаданской области, Камчатки и Чукотки.
Большая книга Шамана - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Почему нет спасательных жилетов?
– Зачем в Охотском море? [48] Магаданскому читателю ответ вполне понятен, но людям из более теплых краев следует пояснить, что в Охотском море даже в разгар лета обычный человек не проживет в холодной воде более 10–15 минут. Такое время почти все могут продержаться и без жилета.
– Ну, как шанс для борьбы.
– «Бороться» лучше заранее.
– Как это?
– Учитывать и предвидеть погоду, волну, обеспечивать выживаемость шлюпа…
– Никогда не оказывался в воде?
– Несколько раз.
– Как выжил?
– Раз браконьеры успели; раз близко от берега – смог доплыть; раз выбрался на дно перевернутой лодки, под которым остался воздух, и пролежал почти день.
– Всего три раза?
– Падений с льдин или со скал возле берега, когда можно сразу вылезти, не считаю.
– Ну, ты – отморозок.
– Отморозок – ты. Лезешь в полынью просто так, вообще без нужды.
– Не просто так. Сначала стараюсь разогреться. Потом опыт. И всегда хорошо продумываю еще до прыжка, как вылезти назад. Это – моржевание.
Бухта Светлая
© Фото автора
– Падение с льдины не опаснее моржевания. Все зависит от отношения.
– Опаснее. В зимней неуклюжей одежде, которая еще и намокает. Такого опыта у «моржей» нет.
– Потренируйся в одежде, вот и будет опыт.
С годами я убедился, что Шаман вовсе не собирается где-нибудь случайно погибнуть. Его отношение к жизни и смерти нельзя не только назвать наплевательским, но, напротив, он относится к этому гораздо серьезнее большинства людей.
Некоторые «ужасные трюки» Шамана вроде перевозки (дрейфа) на льдинах по ветру бревен и других громоздких вещей или спусков скольжением по ледникам сегодня уже не кажутся мне опасными. Весенний дрейф, например, оказывается, применим только в закрытых лагунах, из которых льдину вряд ли может вынести, и она почти неминуемо будет прибита к берегу господствующими ветрами. Дрейфу можно помочь шестом или можно поспать-позагорать на льдине, лежа на туристическом коврике. «Отмороженный» спуск по снежным языкам с крутых склонов оказался после небольшой тренировки с палкой, выполняющей роль руля и тормоза, полностью регулируемым и по скорости, и по направлению. Опасно все это лишь без подготовки.
Возник обратный вопрос.
– Вообще когда-нибудь рискуешь?
– Все рискуют, даже переходя улицу.
– Я не об обыденном уровне, а о большей степени опасности.
– Одному на побережье всегда опаснее. Приступ болезни, снимаемый в городе уколом, здесь может оказаться смертельным. То же – травмы.
– А кроме бытового риска?
– Полного контроля не будет никогда. Но у меня его больше, чем у простого человека.
– Как этого делаешь?
– Стараюсь предвидеть последствия, не испытывать зря ситуацию на прочность, не раздражать Духов местности, быть в потоке. Словами трудно описать.
– Это требует дополнительных затрат энергии?
– Наверное, хотя я давно привык.
– Оправданно ли?
– Смотря как собираешься умереть.
– Что?!!!
– Лучше сказать не «умереть», а «перейти»?
– Куда перейти?
– В царство мертвых, мир предков, загробную жизнь. Хоть горшком назови.
– Как-то ты слишком без уважения.
– Уважение – не в придыханиях и восклицаниях, а в реальной подготовке.
– Как это?
– Если тебе все равно, как умереть, ты к этому не готовишься, хотя можешь много говорить, например, об уважении. А с уважением слова не столь важны, как реальная подготовка.
– Ты собираешься умереть определенным образом?
– Да.
– Будешь самоубийцей?
– Не утрируй.
– Но ведь не мы выбираем время, место и способ.
– Mors serta, hora inserta [49] Смерть определена, час не определен ( лат .).
.
– Да понятно, в университетах обучались.
– Мы можем выбирать или строить начало матрицы перехода.
В этот момент я испытал нечто сравнимое с мгновенным мысленным катапультированием и возвращением в ситуацию. Казалось, я привык уже к тому, что Шаман весьма образованный человек. Годы жизни в Ярославле (2000–2004) сделали его и очень современным. Но на побережье возле костра непоколебимо спокойный Шаман с его неторопливыми четкими движениями, длинными паузами и простой чеканной речью настолько создавал образ древней мудрости, что обыденно употребленная им, в общем вполне к месту, современная терминология резко переворачивала восприятие.
– Как же ты резко выходишь из образа терминологией.
– Не я. Это твой образ меня упрощен.
– Знаю.
– Ты тоже многих вводишь в подобное состояние.
– Знаю. (Хохочем.)
Бликующая на солнце зеленая морская вода лижет, омывает подножье черной скалы. Хотя скала, когда высохнет, не совсем черная, сероватая. И не подножье, скала под водой еще метров пять до пологого дна, усеянного огромными камнями. Просто так воспринимается.
Про дно знаю из рассказов Шамана и промеров для краболовки, сам не доныриваю даже в ластах. Может, на теплом море донырнул бы. Хотя – это вряд ли, без тренировки.
Метрах в ста от берега мелькает черный плавник Касатки. Что-то долго Шамана нет. Он как раз на дне, пошел за местной особо крупной мидией [50] Мидиями, собираемыми в сетку. Но разговорное в единственном числе: «Пошел на утку», «…на кижуча» и пр.
. Нужна всего одна сетка, полакомиться. Впрочем, беспокойство – пустое. Случись что на дне, я ничем помочь не смогу.
Выскочивший как чертик на скальное плато Шаман прервал тревожные мысли. Сняв ласты и передав мне сетку с мидией, красный от задержки дыхания Шаман резко трясет головой, вытряхивая воду. Мокрые блестящие волосы кажутся черными.
Фукус (морской виноград)
© Фото автора
– Знаю тебя больше двадцати лет. Люди есть в 50–60 совсем белые, а у тебя все соль с перцем. Как это делаешь?
– Вот сейчас под водой чуть не просрался, хотелось вдохнуть.
– Так и сдохнуть можно.
– Можно в незнакомом месте. Но здесь почти точно знаю, когда выскочу. Еще бы мог, наверное, секунд десять-пятнадцать.
– При чем здесь седина?
– Экстремальность. Не сдох – помолодел чуть-чуть, когда восстановился.
– Другой бы там и сдох.
– Конечно. Мало ли у кого сердце, давление, холодовой шок… Нужно осторожно, постепенно.
– Экстремальность – общий рецепт?
– Один из. Пиши это аккуратно – готовых рисковать придурков много, а потом тебя же обвинят.
– Читал про японского крестьянина-долгожителя, который прижигает себе какие-то точки на колене или под коленом.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: