Вероника Андросова - Библия для всех. Курс 30 уроков. Том II. Новый Завет

Вспомним одну из известнейших притч Христа – притчу о сеятеле (Мф 13:3–9; Мк 4:3–9; Лк 8:5–8; во всех трех Евангелиях также приводится и толкование притчи Христом (Мф 13:18–22, Мк 4:13–19, Лк 8:11–14). Сеятель есть образ Самого Иисуса Христа, Который «сеет» в людях семена слова о Царствии Божием. Некоторые семена сеятеля упали у дороги, на вытоптанные места, иные – на каменистые места, какие-то – на почву с растущими колючками («терниями»), а другие – на хорошую плодородную землю. Как брошенные сеятелем семена попадали на разную почву, так и слово Христа достигало слуха совершенно разных людей. За Иисусом всегда следовало множество народа, среди них были ученики и желающие исцелиться, случайные прохожие и враги. И Христос использовал язык притчи – универсальный язык, позволяющий обращаться одновременно к различным группам людей и решать разные задачи.

Самая важная группа из следовавших за Иисусом – это те, кто искренне стремился научиться истине и принять Его слово, они есть «добрая земля, приносящая плод». Большинство из них были жителями провинциальной Галилеи, людьми некнижными и простыми; такими были и апостолы. Воистину, Бог открыл Свои тайны «младенцам», сокрыв их от «мудрых» (Мф 11:25), не захотевших их принять. Иисус учитывал неподготовленность учеников к восприятию глубоких догматических истин и облекал мысли в весьма простую форму притчей. Желающим точнее понять глубинный смысл притчей Христос всегда открывал его: «…ученикам наедине изъяснял все» (Мк 4: 34). Поэтому Иисус говорил ученикам: «Ваши же блаженны очи, что видят, и уши ваши, что слышат» (Мф 13:16).

Многочисленную группу составляли люди, которые ходили за Иисусом, ожидая благодеяний и исцелений, но Его учение интересовало их гораздо меньше. Такие люди могли восхищаться делами Христа, но это восхищение было во многом поверхностным [155] Возможно, кто-то из этих людей будет потом присутствовать в толпе, которая будет кричать прокуратору Понтию Пилату: «Распни Его!» . Их можно сравнить с каменистой почвой – вначале они принимают слово, но не сохраняют его, поскольку «не имеют корня и непостоянны». К ним присоединялись случайные слушатели, которые небрежно и невнимательно относились к услышанному – они были похожи на «землю у дороги», откуда семена обычно склевывали птицы. К таким людям Иисус обращался только в притчах, потому что «они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют» (Мф 13:11–16; ср. Ис 6:9–10). Но и их Христос не оставляет без духовной пищи: благодаря притчам для них появляется возможность понять хотя бы что-нибудь.

Безусловно, в толпе присутствовали и враждебно настроенные к Иисусу люди, по преимуществу это были фарисеи. В их душах семя слова Христова было заглушаемо «терниями» – страстями тщеславия, любви к деньгам и зависти. Они слушали Христа, только чтобы найти повод для обвинения. И в этом случае иносказательный язык притчей ограждал святые истины от попирания (ср. Мф 7:6).

Таким образом, в притчах Христа мы видим сочетание простоты и тайны. Язык притчи позволяет сохранить человеческую свободу, то есть одновременно явить истину тем, кто желает ее слышать, и скрыть от тех, кто не хочет ее принять. Смысл притчи оказывается скрытым от духовно слепых людей. А Своим ученикам Христос всегда открывает его – желание понять вознаграждается, и перед учениками предстает духовная реальность, о которой сокровенно повествует притча [156] Есть и другие возможные объяснения использования Иисусом Христом притч; евангелист Матфей видит в этом исполнение ветхозаветного пророчества: «Все сие Иисус говорил народу притчами, и без притчи не говорил им, да сбудется реченное через пророка, который говорит: “отверзу в притчах уста Мои; изреку сокровенное от создания мира”» (Мф 13:34–35; см. Пс 48:4; 77:2). Согласно евангелисту, обилие притч указывает на мессианское достоинство Иисуса Христа. .

Иисус Христос говорил о Царствии Божием преимущественно в притчах; это вполне понятно – Царствие Бога нельзя ни увидеть, ни объять разумом, это духовная реальность, принципиально неизобразимая и неограниченная. По слову апостола Павла, «Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим 14:17). И Иисус, не используя прямых определений, раскрывает слушателям эту реальность через доступные для них сравнения: «Чему уподобим Царствие Божие? или какою притчею изобразим его?» (Мк 4:30).

Еще ранее, в Галилейский период Христос рассказал семь притч о Царствии: о сеятеле, о пшенице и плевелах, о зерне горчичном, о закваске, о сокровище на поле, о драгоценной жемчужине, о неводе (Мф 13; парал. Мк 4 и Лк 8 и 13).

Притча о сеятеле (Мф 13:3–9; Мк 4:3–9; Лк 8:5–8) говорит о том, что проповедь о Царствии Божием вызывает у людей различный отклик, но непременно будут те, кто примет слово о Царствии и принесет «плод» своей жизнью (Мф 13:18–22, Мк 4:13–19, Лк 8:11–14).

Притча о горчичном зерне показывает всеобъемлющий характер Царствия. Семя горчицы – самое меньшее из всех семян [157] В то время сравнение с горчичным зерном нередко употреблялось, когда нужно было показать ничтожную малость чего-либо. Ср. слова Христа: «Если бы вы имели веру с зерно горчичное и сказали смоковнице сей: исторгнись и пересадись в море, то она послушалась бы вас» (Лк 17:6). , но когда оно вырастает, становится большим деревом [158] Речь идет о черной горчице (sinapis nigra), растущей в Палестине, – она достигает высоты 2–4 м. , в ветвях которого могут гнездиться птицы. Толкователи понимали это как указание на количественный и территориальный рост: из маленького узкого круга учеников Христовых выросла вселенская Церковь, и великое множество различных людей и народов входят через нее в Царствие Небесное. Существует другое толкование этой образности, связывающее ее с притчей о Сеятеле. Если человек принял слово Христа, если оно «укоренилось» в нем, то Царствие будет расти внутри него, наполняя всю его душу, просвещая мысли, раскрываясь в делах.

Притча о закваске (Мф 13:33–35; Мк 4:33,34; Лк 13:20, 21) развивает мысль предыдущей притчи. В ней используется образность приготовления теста: взяв большое количество разведенной в воде муки, женщина кладет туда закваску (кусочек дрожжевого теста, оставшийся от предыдущего раза), и под действием закваски все тесто вскисает [159] Согласно аллегорическому толкованию блаженного Феофилакта Болгарского, под тремя мерами муки, взятыми женщиной, могут пониматься три силы души: ум, чувство и воля. . Как закваска изменяет свойства теста, так и семя Царствия Божия, укорененное в душе, постепенно преображает всего человека [160] Это место – единственный пример, когда образ закваски используется в положительном смысле; в других местах Нового Завета она символизирует разложение. Ср. «Иисус сказал им: смотрите, берегитесь закваски фарисейской и саддукейской» (Мф 16:6). У апостола Павла в Первом послании к коринфянам «закваске порока» противополагается пресный хлеб, употребляемый на Пасху, в неделю опресноков: «Разве не знаете, что малая закваска сквашивает все тесто? Избавьтесь от старой закваски, чтобы стать новым тестом! Вы должны быть пресными хлебами Пасхи, ведь наше пасхальное жертвоприношение принесено – это Христос. Отпразднуем же нашу Пасху без прежней закваски, без закваски порока и злодейства, но с пресными хлебами чистоты и истины!» (1 Кор 5:6–8 ДЕСН ). .