Борис Жук - Исповедь дурака. Как я ушёл от «нормальной» жизни и стал счастливым

Общаться с Антоном не оставалось ни желания, ни сил. Мы иногда встречались. Без особого энтузиазма я помогал ему в реализации некоторых идей.

Однажды мы ночь напролёт совращали и мучили знакомую лесбиянку, отпаивая её кофе с водкой и заставляя начитывать на диктофон тексты Антона, написанные «автоматическим письмом», для очередного экспериментального фестиваля. Тогда я впервые столкнулся с этим видом творчества: отключаешь мозги и строчишь что попало, а потом включаешь и перечитываешь – иногда можно откопать жемчужины мысли.

А ещё мне довелось побывать шафером на свадьбе моего старшего товарища. Приглашение без возможности отказаться стало для меня полной неожиданностью, а деловой костюм, который я зарёкся не надевать со школьных времён, пришлось одолжить у стройного коллеги по работе.

Вообще меня приятно удивило, что вопреки моим домыслам Антон не зациклился на своих «игрушках» и мрачных переживаниях, а собрался с силами придать своей разухабистой жизни опрятный социально-одобряемый вид.

Мероприятие прошло строго по плану – все хлопоты взяла на себя подружка невесты, а моё присутствие требовалось лишь формально. За праздничным столом я сидел на молчаливо-жующей «взрослой» стороне и общался преимущественно с женихом, в то время как молодёжь – гости со стороны невесты – шумно «голливудила» с другого края. Тем не менее я позволил себе один зажигательный танец а-ля «верхний брейк», глубоко впечатливший родителей невесты. И зачем-то согласился поехать на «афтерпати», где пытался спать на полу рядом с предающимися любовным утехам шафершей и кем-то там ещё. А наутро полез в чей-то ноутбук смотреть передачу про сакральный символизм.

После женитьбы Антон фактически исчез из моего поля зрения. До меня лишь долетали вести о том, что он готовится стать отцом.

– Вот так мы и теряем друзей, – думал я, – они растворяются в семьях и исчезают для всего остального мира. Ни личности, ни протеста, ни самовыражения – семья съедает человека полностью.

От Антона мне остались лишь терабайты музыки, тяготение к «Coil» и «Autechre», заразные цинизм и мизантропия.

С Беллой я тоже предпочитал не видеться, чтобы не подпитывать её романтические настроения и избежать занудных объяснений.

Зато однажды, после скромного празднования дня рождения на офисной кухне, я полез обниматься к дизайнерше.

– Борис, мне конечно приятно, что в своём возрасте я ещё привлекаю таких горячих молодых людей, но нет, – с этими словами погасла единственная искра моей офисной страсти.

«Имиджборд (имиджборда, англ. imageboard, маш. картинкадоска, анонимный имиджборд, АняБ) – разновидность сетевого форума, отличающаяся большими возможностями по прикреплению к сообщениям картинок. Как правило, имиджборды построены по одинаковой схеме и состоят из нескольких тематических разделов (или досок), в которых содержатся треды, состоящие из постов от разных пользователей. Пользователи имиджборд, как правило, избавлены от необходимости регистрироваться, и поэтому анонимны, хотя и существуют трипкоды и другие методы идентификации постов одного человека». (Lurkmore)

Всех друзей мне заменил Анонимус. Я обрёл в его лице Антона, помноженного на десять и много более того. Сарказм, бесчеловечность и извращения; музыка, порно, книги и кино; паранормальные явления и психология; смелые идеи, которые никто бы не посмел опубликовать открыто; максимальный троллинг и накал страстей – и никаких ограничений! Антон пытался привить мне свой вкус, чувство стиля, отметая неугодное ему, и с этим приходилось считаться. Здесь же я попал в виртуальное царство свободы, которым, как мне казалось, и задумывался Интернет изначально. Каждый визит на борды сопровождался эйфорией, сравнимой с приёмом наркотика – водопад ярких впечатлений пропускается через мозг на умопомрачительной скорости!

Вернуться к общению с нормальными людьми в реальной жизни после такого бывало непросто. Они ведь не знают мемов, серьёзно относятся к тому, над чем на бордах угорают, а за троллинг ИРЛ можно отгрести неиллюзорных пиздюлей.

Я воспринимал Лурк как кладезь мудрости, народную «Википедию», а имиджборды – как школу жизни. Ведь они просто, доступно, а главное – с юмором и иронией могли объяснить смысл любого явления. Мнение коллективного сознания об устройстве мира, половых отношениях и даже смысле жизни постепенно перекочевало в мой мозг. Я оброс имиджбордовскими идеями и понятиями, превратившись в тролля, зацикленного на потреблении контента, цинично относящегося решительно ко всему и живущего «ради лулзов».

Сперва я просто зачитывался высокохудожественными копипастами и статьями, раскрывающими, как мне казалось, самую суть вещей. Потом эта суть стала приедаться, потому как ею всё чаще оказывалось говно. И то – говно, и это… Общая философская мысль имиджборд-культуры скомпилировалась в моём уме так: «Жизнь – говно; давайте над ней стебаться!» – этакое тупое злобное веселье. Наступило разочарование. Я стал заглядывать на борды лишь в специализированные разделы по психологии, философии, медицине и выживанию. Читал высказывания адекватных анонов, а сам практически не писал.

Поскольку я снова стал выпивать и питаться как попало, меня опять стали беспокоить прыщи. Я вычитал на бордах и опробовал на себе метод лечения, заключавшийся в подкожных инъекциях Плазмола – препарата плазмы крови человека. Самым драматическим был момент, когда однажды посреди процедуры (я уже давил на поршень, вводя препарат внутрь) в дверь ванной стал шумно ломиться отец. Я закричал «занято» и в панике выдернул шприц. Пришлось потом успокаиваться и слегка трясущимися руками проделывать в коже новую дырку.

– Господи, что я делаю? Я шизею, творю тут какую-то дичь, которую приходится от всех скрывать – подумалось мне тогда, – а грань тонка, и я уже почти спалился…

Результат курса лечения из девяти уколов (десятая ампула оказалась бракованной) был сначала не слишком заметен, но со временем прыщи исчезли и даже «втянулись», образовав характерные ямки. Впрочем, сложно определить действительную причину. Это мог быт и частичный возврат к вегетарианской диете, и временное снижение уровня стресса.

Тот инцидент в ванной, в совокупности с заметно возрастающей социопатией и косноязычием, убедили меня, что имиджборды ведут «не в ту степь» и превращают жизнь в какой-то идиотский набор бессвязных действий. Я всё отчётливее ощущал себя двухмерным персонажем какого-то дурацкого аниме, затерявшимся в мире реальных людей. Но окончательной жирной точкой в истории моего взаимодействия с бордами стала встреча с одним из анонимусов в реале.