Джошуа Феррис - И не осталось никого

— Немного угнетает, — высказался Ларри. — Как вы думаете?

— Нет, Ларри, не угнетает. Это честно, это привлекает внимание и мотивирует. Вот так.

— Не очень-то аппетитно.

— Ларри!

— Это все равно что показывать по телевизору голодающих африканских детей, Карен. Может быть, удастся подключить Салли Стразерс [53] Салли Энн Стразерс (1948) — американская актриса и общественный деятель, исполнительница роли Глории Стивик в популярном фильме «Все семейное». . Может, она умерла от рака груди.

— Джо, — обратилась за помощью Карен.

— Ларри, — сказал Джо.

— Да я просто высказываюсь.

Мы ненавидели Карен Ву. Мы ненавидели свою ненависть к Карен Ву, потому что опасались — уж не расисты ли мы. В особенности белые. Но не только белые. Бенни, который был евреем, и Ханк — черный, тоже ненавидели Карен. Может, мы ненавидели Карен не за то, что она кореянка, а за то, что она — женщина с сильными убеждениями в мире, где доминировали мужчины. Но ненавидели ее не только мужчины. Марсия ее не выносила, а Марсия женщина. А Дональда Слато она любила, так что расисткой быть не могла. Дональд был не корейцем, а каким-то азиатом, и все, включая Марсию, любили его, хотя он обычно помалкивал.

Один раз Дональд все же сказал кое-что. Он на несколько мгновений оторвался от компьютера, повернулся к группе, в которой было четверо или пятеро из нас, и сказал:

— У моего дедушки есть необычная коллекция китайских ушек.

Сказал он это вроде ни с того ни с сего. Нередко случалось, что Дональд за весь день лишь четыре-пять раз произносил только: «Да, может быть», — причем в половине случаев даже не отрывался от компьютера, а ровно в пять часов он исчезал. И вдруг — нате: рассказывает нам о своем дедушке.

— Что значит — «коллекция ушек»? — спросил Бенни.

— Ты имеешь в виду настоящие уши?

— Да, уши с голов китайцев, — подтвердил Дональд, повернувшись назад к монитору. — Целый мешок.

Дело становилось все таинственнее.

— Мешок? Какой еще мешок? — Сэм Ладд, который, как паровоз, дымил марихуаной и всегда распространял вокруг себя запах фаньянов [54] Разновидность чипсов из лука. , повернулся к Бенни, чтобы на тайном языке насмешек сообщить ему, что он думает.

— Нет, серьезно, — настаивал Бенни, пробравшись к подоконнику, чтобы видеть лицо Дональда, — ты это что несешь, Дон?

— И что тогда значит обычная коллекция китайских ушек? — спросил Сэм, который после начала сокращений продержался секунды две с половиной.

— Они с войны, — сказал Дон в монитор. — Он не любит говорить об этом.

— Но ты его видел? — спросил Бенни.

— Там их много.

— Нет, я имею в виду мешок, — сказал Бенни.

Дон посмотрел на него и кивнул.

— Да.

— Так он их что — сам отрезал? Или купил? Может, ему их подарили? Дон, да повернись же ты ко мне!

— Вообще-то я больше почти ничего и не знаю. Я знаю, он был на войне. Может, он их отрезал. Я не знаю. О таких вещах дедушку спрашивать не станешь.

— Ну хорошо, но… — Бенни разгорячился. — Зачем ты тогда начал этот разговор, если ничего о них не знаешь?

— Я думаю, ты не прав, Дон, — вмешался Сэм. — Я думаю, у дедушки можно спросить, отрезал ли он уши китайцам.

— А как они выглядели? — спросил Бенни. — Это-то хоть ты можешь сказать?

Дон сказал в монитор, что на самом деле не знает, как они выглядят. Выглядят как уши. Старые мертвые засохшие уши. А мешок — из плотной ткани с тесемкой.

Бенни кивнул и закусил губу.

Да, так о Карен Ву. Почему мы ее не любили? Потому что были расистами или женоненавистниками, потому что от ее инициативы тошнило, а мотивы были слишком откровенны, потому что она носила приставку «старший» к должности, как какой-нибудь вычурный перстень, или потому, что она была тем, кем была, а нам приходилось постоянно существовать рядом с ней? Наша разноликость гарантировала, что имела место комбинация из всего вышеназванного.

— Я думаю, Джо, — сказал Бенни, оседлав подлокотник кресла, — трудность с этим проектом состоит в том, что фундаментальный подход следует задать заранее. С чем мы имеем дело — с благожелательным напоминанием о том, что на исследования в области рака груди нужны деньги, или же мы хотим напугать какого-нибудь осла вроде тех, что предлагает Карен, и заставить его тут же прислать денежки?

— Я думаю, нужно искать что-то среднее, — произнес Джо после минутного размышления. — Я не хочу сказать, что отметаю предложение Карен. Мне ее концепция нравится. Пусть часть людей попробует одно направление, а другая часть — другое.

Мы обговорили сроки, выяснили, кого можно привлекать в качестве вспомогательного персонала, а потом разделились на команды. Первым встал Джо. Перед тем как уйти, он сообщил, что окончательные предложения мы будем показывать не Линн, а ему. Мы все захотели узнать почему, и Джо ответил: — потому что Линн до конца недели будет отсутствовать.

— До конца недели? — спросил Бенни. — Она что, в отпуске?

— Не знаю.

Но Джо все прекрасно знал. Он не хуже нас знал, что в этот день у нее операция, а когда предложения будут готовы, она будет приходить в себя. Разница состояла в том, что он, вероятно, получил информацию непосредственно от Линн, тогда как нам приходилось черпать ее из других источников. Больше всего мы ненавидели Джо в те моменты, когда он, владея информацией, которая была известна и нам, отказывался делиться.

— Можем мы, ради всех святых, хоть на две минуты прекратить разговоры о Джо Поупе? — спросила Амбер Людвиг, когда Джо ушел.

Мы сбились в кучку, чтобы обсудить этот факт: он думал, что мы не знаем то, что мы знали.

— А о чем ты хочешь поговорить, Амбер? — спросил Ларри. — О покойниках Карен?

— Они называются «Близкие люди».

Мы знали, что мысли Амбер заняты тем, что всплыло на прошлой неделе. Бывшая жена Тома Моты позвонила Линн и сообщила, что Том исчез.

Барбара, бывшая жена, получила несколько странных сообщений — голосовую почту, е-мейлы, написанные от руки письма, — полных цитат из самых разных источников. Библия, Эмерсон, Карл Маркс, «Искусство любви» Эриха Фромма, а еще, что сильно ее встревожило, «Философия анархиста», изданная «Макленоксом». Амбер зашла на сайт «Макленокса» и обнаружила, что они выпускают книги вроде «Как спрятаться под землей и под водой» или «Как изготовить подложную метрику о рождении на вашем домашнем компьютере».

Послания Тома жене представляли собой весьма прозрачные рекомендации, как улучшить жуткое положение человека, запутавшегося в жизни. Послания эти были полны упоминаний о любви, сострадании, нежности, смирении и честности, а также менее понятных рассуждений о совершении чего-то, что может «потрясти мир», как он выражался, и что оставит его имя в истории.