Сара Пеннер - Тайная лавка ядов [litres]

– Я не могу… – пробормотала леди Кларенс. – Я не в силах… – Глаза ее метались по комнате, как мы, в поисках второй банки порошка. – Вы не в своем уме? Прием завтра вечером!

– Это все, что было, – сказала я, прежде чем указать на дверь.

Леди Кларенс гневно взглянула на меня, потом повернулась к Элайзе.

– Перчатки, – потребовала она.

Элайза ринулась к огню, бережно сняла перчатки с сушильной решетки и протянула их леди Кларенс.

Та начала натягивать перчатки, засовывая в них все пальцы сразу. Отдышалась и снова заговорила:

– Вы, без сомнения, легко сможете сделать для меня еще одну порцию, – сказала она.

Боже, эту женщину ничто не брало. Я в отчаянии вскинула руки.

– Вы что, не можете подкупить какого-нибудь врача? Зачем возлагать это на меня после того, как я дважды вам отказала?

Она накинула на лицо вуаль, и нежное плетение кружева напомнило мне листья болиголова.

– Глупая женщина, – отозвалась она из-под кружева. – Неужели вы думаете, что я не рассмотрела всех врачей, всех аптекарей города? Я не хочу, чтобы меня поймали. Вы хоть понимаете, что в вас особенного? – Она замолчала, разглаживая платье. – Я ошиблась, доверившись вам. Но теперь нет смысла менять решение. – Она взглянула на свою затянутую в перчатку руку, сосчитала по пальцам. – Вы сделали порошок за день, так?

Я растерянно нахмурилась. Какая теперь была разница?

– Да, – пробормотала я.

– Очень хорошо, – сказала леди Кларенс. – Я вернусь завтра, как я понимаю, времени, чтобы заново приготовить порошок, достаточно, и вы дадите мне банку свежей шпанской мушки, такую же, как та, что вы только что по глупости уничтожили. Я буду в половине второго.

Я смотрела на нее, не в силах вымолвить ни слова, я готова была вытолкать ее за дверь, с помощью Элайзы, если понадобится.

– Если вы не подготовите порошок, как я просила, – продолжала леди Кларенс, – тогда вам лучше собрать вещи, и побыстрее, потому что я пойду прямиком к властям и расскажу о вашей лавочке, полной паутины и крысиного яда. И когда я буду с ними говорить, я особо велю пройти складскую комнату насквозь и проверить, что за ее задней стеной. Все тайны этой мерзкой дыры выйдут на свет. – Она плотно запахнула шаль. – Я жена лорда. Не пытайтесь меня обмануть.

Она рывком распахнула дверь и вышла, захлопнув ее за собой.

До прибытия Джеймса оставалось всего несколько часов, и у меня не было времени исследовать дверь за воротами, но любопытство мое, задетое вчера, сейчас просто пылало. Вся собранная по крупицам информация – сперва флакон, потом загадочная записка о Медвежьем переулке, а теперь дверь на его задворках – казалась кусочками соблазнительного пазла. Я решила еще покопаться и вернуться, как только смогу.

Когда я выходила из Медвежьего переулка, солнце скользнуло за облако, и меня окружила прохладная тень. Если считать, что женщина-аптекарь и правда существовала, как она могла выглядеть? Я представила себе пожилую женщину с седыми растрепанными волосами, секущимися на концах из-за того, что она слишком много времени проводит над котелком, представила, как она спешит прочь по брусчатке переулка, одетая в черный плащ с капюшоном. Потом я покачала головой, удивляясь своему воображению: она не ведьма, и это все не «Гарри Поттер».

Я вернулась мыслями к записке из больницы. Написавшая ее, кем бы она ни была, сказала, что умирали мужчины – во множественном числе. Это все было удручающе неопределенно. И все же, если из-за аптекаря умерло немало людей, должно быть хоть какое-то упоминание, какая-то запись в сети об известном аптекаре.

Свернув обратно на Фаррингдон-стрит, я вытащила телефон, открыла браузер и напечатала в поисковой строке «Лондон, аптекарь-убийца, 1800-е».

Результаты вышли самые разные: несколько статей об одержимости XVIII века джином, страница Википедии о Законе об аптеках 1815 года и страница академического журнала о переломах. Я открыла вторую страницу результатов поиска и увидела пока что самое близкое к тому, что искала: страницу архива старейшего уголовного суда Лондона, Олд Бейли. Я принялась проматывать ее пальцем, но страница была ужасно длинной, а я понятия не имела, как открыть поиск по тексту в телефоне. Секунду спустя объем данных с сайта подвесил мне браузер. Я выругалась и смахнула его вверх по экрану, чтобы закрыть.

От разочарования я вздохнула. Неужели я и правда надеялась все решить простым поиском в сети? Джеймс, вероятно, списал бы все на несоответствующие методы поиска, которые я могла бы прокачать еще студенткой, если бы, сидя целыми днями в библиотеке, читала побольше учебников, а не романы.

Библиотека. Я вскинула голову и спросила у прохожего, где ближайшая станция метро, скрестив пальцы в надежде, что Гейнор сегодня будет на месте.

Вскоре я вошла в отдел картографии, радуясь, что сегодня не вымокла под дождем и не покрыта вонючим илом. Гейнор я заметила сразу, но она как раз помогала кому-то за компьютером, так что я терпеливо стала ждать, когда она освободится.

Через несколько минут Гейнор подошла обратно к своему столу. Увидев меня, она улыбнулась.

– Вы вернулись! Узнали что-нибудь о флаконе? – весело спросила она. Потом с притворной серьезностью продолжила: – Или опять занимались мадларкингом и принесли мне новую загадку?

Я засмеялась, почувствовав к ней тепло.

– Вообще-то, ни то ни другое.

Я рассказала ей о бумагах из больницы и записке, написанной неизвестно кем, в которой упоминалась женщина-аптекарь, причастная ко многим смертям.

– Записка была датирована 1816 годом. В ней говорилось о Медвежьем переулке, который оказался недалеко от моей гостиницы. Я сходила туда сегодня утром, но ничего толком не увидела.

– Вы начинающий исследователь, – шутливо заметила Гейнор. – И я бы сделала то же самое. – Она выровняла стопку папок, лежавших перед ней на столе, и отложила их в сторону. – Медвежий переулок, говорите? Что ж, гравировка на вашем флаконе напоминала медведя, хотя предположить, что они как-то связаны, будет некоторой натяжкой.

– Согласна. – Я прислонилась бедром к столу. – Вся эта история выглядит натяжкой, если уж начистоту, но… – Я замолчала, глядя на стопку книг у Гейнор за спиной. – А что, если нет? Что, если в этом что-то есть?

– Думаете, женщина-аптекарь могла существовать на самом деле? – Гейнор скрестила руки на груди и вопросительно на меня посмотрела.

Я покачала головой:

– Я точно не могу сказать, что думаю. Отчасти поэтому я здесь. Думала, спрошу у вас, нет ли старых карт этого района – в смысле, Медвежьего переулка – начала XIX века. И еще я подумала, что у вас лучше получится просто поискать в сети. Я пыталась поискать аптекаря-убийцу в Лондоне, но мало что нашла.