Сара Пеннер - Тайная лавка ядов [litres]

Я вышла за дверь в тумане головокружения, с каким-то новым, странным чувством, которого не ощущала ни разу за двенадцать лет своей жизни. Оно было мне незнакомо, я не знала, как его назвать, но уверена была, что это не голод и не усталость, потому что ни то ни другое не делали мой шаг таким легким и так не согревали лицо. Я спешила на запад и, в конце концов, дошла до южной оконечности кладбища Святого Павла, отыскала скамью в тихом углу под церковью. Тут я могла прочесть все заклинания и, возможно, найти то, с которым пойду сегодня в дом Эмвеллов.

Я всей душой желала найти идеальное заклинание в этой книге возможного чародейства. Что-нибудь, что не только прогонит духов и восстановит все разрушенное, но и позволит мне поделиться добрыми вестями с Томом Пеппером – как можно скорее.

Демон, который давно уже решил проползти сквозь мое тело – хрустевший моими костями и крошивший их, дубивший костяшки, хватавший за запястья и бедренные суставы, – в конце концов начал продвигаться верх, в череп. А что бы ему помешало? Череп состоит из костей, таких же, как в руке или в груди. Он так же уязвим, как все остальное.

Но если пальцы мои и запястья демон поражал скованностью и жаром, то в черепе он принял иную форму: волнение, дрожь, постоянное тук-тук-тук внутри.

Что-то приближалось, я точно знала.

Придет ли оно изнутри, когда мои кости сплавятся в единую отвердевшую массу, оставив меня лежать калекой на полу собственной лавки? Или оно явится снаружи, повиснув передо мной, как веревка на виселице?

Я начала скучать по Элайзе, едва отослав ее, и теперь, пока обирала листья розмарина со стебля, тоска по ее обществу была такой же липкой и резкой, как осадок на моих пальцах. Не было ли жестокостью прогнать ее, пусть я и считала ее страхи ерундой? Я не верила в то, что дом Эмвеллов кишит призраками, в чем, похоже, была убеждена Элайза, но чего стоила моя вера, коль скоро не я спала в этом доме?

Я гадала, как она, каково ей было вернуться прошлой ночью в дом Эмвеллов, в грязном от наших трудов платье, в протертых до дыр перчатках, с глупой книжкой о чародействе, которая едва ли могла прогнать призраков, существовавших только в ее буйном воображении. Я надеялась, что со временем она научится заменять такие фантазии подлинными заботами сердца: мужем, которого полюбит, детьми, которых нужно будет кормить, всем тем, чего у меня самой никогда не будет. И я молилась, чтобы Элайза проснулась этим утром обновленной и больше никогда обо мне не думала. Потому что, как бы я ни скучала по ее милой болтовне, тоска была мне хорошо знакома. Я справлюсь, я прекрасно справлюсь.

Я обобрала четыре веточки розмарина, когда в передней комнате послышался внезапный шум: панический крик, а потом непрекращающийся стук кулаком в скрытую стену из полок. Я выглянула в щель и увидела леди Кларенс; глаза ее были размером с блюдце. Учитывая тяжелое предчувствие, которым был полон вчерашний день, я не сказала бы, что меня так уж удивило ее появление. И все же то, как она себя вела, меня встревожило.

– Нелла! – кричала она, беспорядочно размахивая руками. – Нелла! Вы здесь?

Я быстро открыла дверь и пустила ее внутрь, меня больше не заставляли робеть ни блестящие серебряные пряжки на ее туфлях, ни оборки на тафтяном платье. Но, глянув на нее, я заметила, что подол ее юбки запачкан, словно часть пути она прошла пешком.

– У меня не больше десяти минут, – выкрикнула она, едва не упав мне в объятия, – я ушла под ложным предлогом, сказала, что по домашним делам.

Я нахмурилась, услышав ее бессмысленные слова, и замешательство, безусловно, отразилось у меня на лице.

– О, все пошло не так, – сказала она. – Боже, я никогда…

Пока она промокала глаза, давясь словами, мой мозг закипал от предположений. Она что, случайно просыпала порошок? Умудрилась как-то втереть его в глаз или в губы? Я поискала на ее лице волдыри или гнойники, но ничего не увидела.

– Тише, – успокоила я ее. – Что случилось?

– Жуки… – икнула она, точно проглотила что-то горькое. – Жуки. Все пошло не так.

Я не верила своим ушам. Жуки не причинили вреда? Я была уверена, что мы с Элайзой не ошиблись полем и собрали жуков-нарывников, а не их безвредных синеватых родственников. Но все же было так темно, да и могла ли я точно знать? Надо было проверить нескольких до прожарки, остается ли от них знакомый ожог.

– Она еще жива? – спросила я, прижав руку к горлу. – Уверяю вас, жуки должны были быть смертельны.

– О! – Она рассмеялась с перекошенным лицом, по ее щекам струились слезы. Я ничего не понимала. – Она очень даже жива.

На мгновение мое сердце встрепенулась. Несмотря на расстройство оттого, что мой яд не сработал, я чувствовала огромное облегчение оттого, что от моих рук не умерла женщина. Возможно, у меня появилась возможность переубедить леди Кларенс. Но, когда я задумалась об этом, в животе у меня сгустился комок. Что, если леди Кларенс считает, что я дала ей поддельный яд? Что, если она собирается сдать мою лавку властям, как грозилась?

Я невольно отступила к своему журналу, но она продолжала:

– Это он. Мой муж. – Она зарыдала и закрыла лицо руками. – Он умер. Лорд Кларенс умер.

Я так и ахнула.

– К-как? – заикаясь, спросила я. – Вы не проследили, чтобы ваша горничная подала все любовнице?

– Не вините меня, женщина, – отрезала она. – Моя горничная замешала порошок в инжирный десертный ликер, как я и намеревалась. – Леди Кларенс упала на стул и вдохнула, приходя в себя, а потом начала рассказывать мне, что случилось: – Это было после ужина. Мисс Беркуэлл сидела поодаль от меня, а мой муж, лорд Кларенс, сидел от меня по правую руку. Я наблюдала с другой стороны комнаты, как мисс Беркуэлл немного отпила, всего глоток инжирного ликера из красивого хрустального бокала. Через несколько секунд она поднесла руку к горлу, на лице у нее появилась распутная улыбочка. Она принялась скрещивать ноги – я все видела, Нелла! Я ясно видела, что с ней происходило, но побоялась, что кто-нибудь заметит, как я за ней наблюдаю, поэтому повернулась к моей сидевшей слева подруге, Мэриэл, и она стала рассказывать мне про свою поездку в Лион, и все рассказывала и рассказывала, пока через какое-то время я не решилась вновь взглянуть на мисс Беркуэлл.

Леди Кларенс шумно вдохнула, ее горло ходило ходуном.

– Но ее не было, и моего мужа тоже, а вместе с ними исчез и хрустальный бокал с ликером. Я поверить не могла, что пропустила, как он вышел с нею за столь короткий промежуток времени, – я все пропустила. В тот момент я была уверена, что больше никогда ее не увижу, я думала, что они вдвоем сбежали в его библиотеку или снова в сторожку привратника – в последний раз. Это меня, знаете, утешало.