Сара Пеннер - Тайная лавка ядов [litres]

Глаза Гейнор тут же наполнились слезами, в них засияло отражение светильников под потолком. Она убрала книгу и положила руки мне на плечи.

– Кэролайн, я так вами горжусь.

Я закашлялась, в горле встал комок. Я недавно звонила Роуз, чтобы сообщить ей новости. Она расплакалась от радости, назвала меня самой смелой женщиной из всех, кого знает.

Смелая. Я бы не приклеила на себя такой ярлык, пока жила в Огайо, но поняла, что Роуз была права. То, что я сделала, и в самом деле было смело – отчасти даже безумно, – но это было настоящим и верным мне подлинной. И несмотря на то, что моя жизнь теперь сильно отличалась от жизни Роуз, ее поддержка напомнила мне, что, если друзья выбирают разные пути, это нормально.

Я посмотрела на Гейнор, благодаря судьбу и за эту неожиданную дружбу. Вспомнила, как первый раз вошла в этот зал: промокшая под дождем, раздавленная и потерявшаяся; я пришла к Гейнор – совершенно чужому человеку – всего лишь с флаконом в кармане. Стеклянным флаконом и вопросом. Теперь я снова стояла перед ней, почти не помня ту себя. Я все еще была раздавлена, но я столько узнала о себе, достаточно, чтобы это направило меня совсем в другую сторону. Туда, куда, как я чувствовала, я должна была пойти очень давно.

– Она не по истории, магистерская программа по английской литературе, – пояснила я. – Восемнадцатый век и романтики. В курс входят всякие старинные тексты и произведения литературы, а еще методы исследования. – Я подумала, что степень по английской литературе объединит мой интерес к истории, литературе и исследованиям. – В конце я подам диссертацию, – добавила я, и мой голос слегка дрогнул на слове «диссертация».

Гейнор подняла брови, и я объяснила:

– Пропавший аптекарь – ее лавка, журнал, непонятные вещества, которые она использовала, – я надеюсь все это исследовать. Академический, бережный подход к тому, что я нашла.

– Господи, вы уже говорите, как ученый. – Гейнор улыбнулась, а потом добавила: – По-моему, это великолепно. И вы будете так близко! Надо запланировать несколько поездок в выходные. Может, махнем на поезде в Париж?

При мысли об этом у меня в животе все затрепетало.

– Конечно. Программа начинается в январе, так что у нас куча времени, чтобы планировать всякое.

Хоть я и не могла дождаться, когда можно будет приступить, на самом деле было хорошо, что программа начнется только через полгода. Мне предстояло несколько непростых разговоров – с родителями и Джеймсом для начала, – и нужно было обучить мою замену в семейном бизнесе, найти жилье в Кембридже; закончить оформление бумаг для раздела имущества, который я начала прошлой ночью онлайн…

Словно прочитав мои мысли, Гейнор сложила руки и неуверенным голосом спросила:

– Это не мое дело, но ваш муж уже знает?

– Он знает, что нам какое-то время нужно пожить врозь, но не знает, что я планирую вернуться в Великобританию, пока мы разбираемся со своими жизнями. Я позвоню ему сегодня вечером, скажу, что подала документы.

Еще я собиралась позвонить родителям и наконец рассказать им, что натворил Джеймс. Несколько дней назад я хотела защитить их от этих новостей, но теперь понимала, как это было неразумно. Гейнор и Роуз напомнили мне о том, как важно окружать себя теми, кто поддержит и подбодрит меня и мои желания. Такой поддержки у меня не было слишком давно, и я была готова заново ее потребовать.

Гейнор снова принялась расставлять книги по полкам, поглядывая на меня.

– А на сколько рассчитана программа? – спросила она.

– Девять месяцев.

Девять месяцев, столько же, сколько я отчаянно хотела вынашивать ребенка. Я улыбнулась, оценив иронию. Ребенок мог и не появиться в ближайшем будущем, но его место заняло нечто другое – давно утраченная мечта.

Попрощавшись с Гейнор, я спустилась на второй этаж. Я надеялась, она не заметит, как я сворачиваю в читальный зал гуманитарных наук. Признаюсь, в тот момент мне хотелось от нее сбежать. Для этого дела я хотела остаться одна, подальше от любопытных глаз, какими бы доброжелательными они ни были.

Я подошла к одному из библиотечных компьютеров в глубине зала. Всего несколько дней назад мы с Гейнор вместе сидели за таким же компьютером наверху, и я не забыла основы навигации по поисковой системе библиотеки. Я открыла главную страницу Британской библиотеки и нажала поиск по основному каталогу. Потом перешла к оцифрованным газетным статьям, где мы с Гейнор безуспешно пытались отыскать что-нибудь об аптекаре-убийце.

Впереди у меня был целый день, и я предполагала задержаться здесь надолго. Я уселась на стул, подвернула под себя одну ногу и открыла блокнот. Кто такая Элайза Фэннинг?

Этот вопрос, единственный, я записала две ночи назад.

В строке поиска по Британскому архиву газет я напечатала два слова: Элайза Фэннинг. Потом нажала ввод.

На экране тут же появились несколько записей. Я быстро их пробежала, но только одна – в самом верху страницы – была подходящей на вид. Я открыла статью, и, поскольку она была оцифрована, мне тут же выдали полный текст.

Статья была напечатана летом 1802 года в газете «Брайтон Пресс». Я открыла еще одну вкладку в браузере, поискала Брайтон и выяснила, что это город на южном побережье Англии, в паре часов езды от Лондона.

Заголовок гласил: «Элайза Пеппер, урожденная Фэннинг, единственная наследница лавки чародейских книг своего мужа».

Далее в статье говорилось, что двадцатидвухлетняя Элайза Пеппер, родившаяся в Суиндоне, но жившая на окраине Брайтона с 1791 года, унаследовала после смерти мужа все его имущество, включая невероятно популярную книжную лавку на северной оконечности города. Лавка предлагала широкий выбор книг по магии и оккультизму, и посетители регулярно съезжались со всех частей континента в поисках средств и лекарств от самых необычных хворей.

Согласно статье, к несчастью, мистер Том Пеппер сам не смог создать противоядие от своей болезни, он, судя по всему, слег с плевритом. Его жена, Элайза, заботилась о нем в одиночку, пока его не постиг безвременный конец. Но в память о жизни и успехе мистера Пеппера в лавке состоялся прием – его посетили сотни людей, чтобы отдать дань уважения.

После мероприятия небольшая группа репортеров взяла у миссис Пеппер интервью о том, намерена ли она продолжить работу лавки. Она заверила собравшихся, что лавка останется открытой.

«Мы с Томом оба обязаны жизнями искусству чародейства», – сказала она, прежде чем пояснить, что много лет назад, в Лондоне, собственноручно приготовленный магический состав спас ей жизнь. «Я была еще ребенком, то была моя первая настойка, но я рискнула жизнью ради близкого друга, который по сию пору поддерживает меня и дает советы». Еще миссис Пеппер добавила: «Возможно, дело было в молодости, но я ни мгновения не боялась, когда передо мной встала смерть. Мне показалось, что голубой чародейский флакон лихорадит мне кожу, и, когда я проглотила настойку, ее жар оказался так силен, что ледяные глубины стали желанным отдыхом».