Максим Алёшин - Сдвиг

Помимо этого кругом, куда ни посмотри, находились странные плоские цветные доски. Расставленные на треногах и подставках цветные доски с неизвестными надписями и рисунками, еще более странными, чем сами надписи. Были изображены некие предметы, назначение которых нам было неизвестно, а так же одетые не по земному люди среди которых множество уродливых женщин явно лишенных какого либо интеллекта и образования, и от того казавшихся еще более отталкивающими, да к тому же почти голыми.

Мы медленно двигались по чудовищному чужому кварталу, выпучив глаза, рассматривали окружающую нас редкую чужую действительность. Единственное, что в некотором роде объединяло и наш мир, и этот это следы разрушения, хаоса и запустения, повсюду кровь, слизь и синеватый мох вперемежку с волосатыми водорослями. Стоит отметить, что сгустков Тьмы здесь, как будто было меньше, заглядывая в углубления в зданиях в странные подъезды с прозрачными дверьми можно было рассмотреть необычные предметы, какие-то непонятные вещи находились внутри зданий, тускло освещенных сумрачным небом, сквозь тучи которого едва пробивались лучи оранжевого солнца.

Гимениус остановил машину, не заглушая двигателя, он ловко вынул из-под сиденья Книгу Практическая Энциклопедия Языков Белого света. Орудуя ножницами, принялся вырезать из страниц издания какую-то странную фигуру, вырезав одну, он положил её на приборную доску и тут же мастерски изваял точно такую же, которую положил рядом со мной. Загнув по краям фигуры две кончающиеся крючком части он получил незаконченный параллелепипед, который водрузил себе на переносицу на манер очков. Точно он вырезал из страниц Энциклопедии бумажные очки, одевай и ты, сказал он мне. Я повторил его манипуляции с загибом душек и тоже надел на нос бумажные очки.

Мы глубокомысленно замолчали, глядя на открывшуюся нам картину. Сквозь бумагу вырезанных Гимениусом очков мы смотрели на вывески. Надписи на стенах и плоских поверхностях стали понятны, цвета приняли естественные положения, очки давали возможность понимать написанное на чужом языке. Мальборо, сигареты вредят вашему здоровью, Пепси, Вход здесь, Летайте самолетами Финаир, распродажа, Отдыхайте в Египте, Добро пожаловать, Магазин, Вход в метро, М, Продукты и еще и еще. Как это возможно? Кто позволил так глумится над святыми символами, зачем кому понадобилось в том другом мире так использовать Священные Буквы, создавая столь уродливые ничего не значащие гнусные тексты. Какая такая нужда заставила этих людей так издеваться над словами, над смыслами и над орфографией… Меня прямо-таки распирало от гнева. Гимениус не менее возбужденный с полуоткрытым ртом тоже читал вывески, я видел его широко раскрытые глаза и дрожащие от возмущения губы.

Не сговариваясь, мы вышли из машины он хитро поманил меня к багажнику машины. Там в открытом багажнике я увидел длинные топоры Праведной мести с резными топорищами и клейменными обоюдоострыми головками. Один топор взял я другой Гимениус. Мы, не сговариваясь, бросились к планшетам и принялись их крушить. Изничтожить, стереть, изрубить ересь и мракобесие, невежество и глумление над святой литературой и наукой. Соприкасаясь с топорами, планшеты перекашивались, гримасничая шипели и разваливались трухой разложившихся материалов.

Писатель и Корректор правили буквенный устой чужого бесстыдного и отвратительного мира, в котором волею судеб им пришлось оказаться. Никакие тьмецы, никакие чудовища, никакая неизвестность и опасность не могли остановить их естественной реакции, клятвы данные ими еще в университетах: беречь и хранить таинства символов, отвержено служить букве, тексту и писательскому делу, и противостоять невежеству и плоскоумию. Стирать ко всем чертям, каждого, кто посягнет на Святую Стезю Литературы, Науки и Языкознания. Один за другим планшеты исчезали, осыпаясь, а малые надписи дымились от одного только прикасания с топорами истиной Праведной Злобы, которыми мастерски орудовали Гимениус и Корректор.

Очищение заняло около часа, большинство мерзких надписей было разрушено, только самые большие плакаты на крышах зданий оставались не тронутыми. Вспотевшие и запыхавшиеся наши герои, наконец, опустили топоры и с довольными лицами подошли к автомобилю.

Гимениус снял очки, снимай тоже в них долго нельзя ослепнуть можно. Он бросил очки на землю и те сразу зашипели, соприкоснувшись с проклятой землей, рассыпались в прах, я повторил за ним.

Гимениус перегнувшись, склонился в багажник авто, а когда появился, на его правой руке была надета стальная сверкающая хромом перчатка украшенная изображениями львов и пантер, в левой руке Гимениус держал кевларовую сумку саквояж, в которой что-то слегка шевелилось.

— На закусочку — я дарю откусочку, вновь громко засмеявшись, Гимениус сунул руку в стальной перчатке в сумку и достал небольшую пожелтевшую книгу. Книга слегка извивалась и даже пыталась укусить Писателя за пальцы и только озлобленно елозила трехрядными желтыми клычками о сталь перчатки… Он наотмашь швырнул книгу в глубь квартала — Ну, а теперь поехали быстрей отсюда. Дальше клыкастый малыш здесь дочистит. И мы поспешили в автомобиль.

Текст в «Клыкастом Малыше».

При многократном увеличении книги напоминают жирных, извивающихся покрытых прозрачной слизью червей; именнопоэтому человек, профессионально изучающий книги или просто много читающий, в простонародье называется «книжным червем».

Книги могут быть по-настоящему опасными; некоторые книги имеют обоюдоострые стальные, либо костяные, клешни, ядовитые шипы и щупальца. Почти все книги имеют маленькие черные глазки-бусинки и испещренные мелкими острыми зубками пасти. Книги разделяются на хищные и травоядные, сухопутные и водные, добрые и злые. Некоторые книги водятся буквально в каждом городе и поселении, другие встречаются крайне редко и хорошо маскируются. Книги обычно обитают в непосредственной близости от человека. Одни живут в домах людей, другие никогда не остаются в людских жилищах — такие книги называют дикими. Специальные службы отлавливают дикие книги, собирая их в книжных хранилищах, называемых библиотеками.

Книги не рекомендованы к чтению детям и лицам, злоупотребляющим алкоголем: общение с книгой для неподготовленного человека, невооруженного человека, крайне опасно. В противном случае, чтение может закончиться увечьями или даже гибелью читателя…

Рекомендуется читать книги в защитной решетчатой маске и специальных стальных очках. Многие книги обладают даром гипнотического воздействия: человек, зачитавшийся книгой, может слишком углубиться в чтение и потерять бдительность, тогда ему придется попрощаться либо с пальцами, которые с легкостью оттяпает ему книга, а в случае серьезного зачитывания и с головой…