Клыч Кулиев - Чёрный караван

Генерал снова забарабанил толстыми пальцами по столу, поднял голову и вдруг запел «Боже, царя храни».. Соседи заулыбались. А брюнетка, сидевшая рядом со мной, нагнулась ко мне и шепнула:

— Кажется, он слишком перебрал.

Генерал действительно был навеселе, но не настолько пьян, как показалось моей соседке. Просто не мог сдержать распиравшие его чувства.

Арсланбеков осторожно напомнил ему:

— Алексей Алексеевич! Вы, кажется, забыли о своем предложении?

Генерал широко раскрыл глаза, словно только что проснулся, и спросил:

— Какое предложение?

— Ну как же, ведь вы предложили полковнику быть нашим судьей…

— О-о! Да, господин полковник… Ваша очередь. Скажите заключительное слово. На этом и покончим. Мы вас слушаем…

Все, не исключая дам, которые в продолжение спора о чем-то шептались, с любопытством уставились на меня. А брюнетка, сидевшая рядом, многозначительно улыбнулась, как бы говоря: «Ну-ка, послушаем, что вы скажете». Мое положение, признаться, было не из легких. Полупьяная компания… Если начать говорить серьезно, такие циники, как Арсланбеков, могут после поднять меня на смех… Но если я попробую отшутиться и скажу что-нибудь неопределенное… Бог знает, как расценят это окружающие. И все же я заговорил шутливым тоном:

— Судьи, говорят, должны быть независимыми. Вы не обидитесь, если я вдруг не оправдаю вашего доверия?

Генерал ответил, опередив всех:

— Нет, нет! Будьте покойны. Сколько бы мы пи бодались, мы все равно друг друга не выдадим…

Глядя на генерала, я продолжал:

— Одного дервиша спросили: «Почему люди ходят днем, а спят ночью?» Он ответил: «Чтобы узнать разницу между днем и ночью». Если бы нас спросили: «Почему вы говорите о политике?» — мы, возможно, ответили бы так: «Чтобы показать, что мы политики!»

Раздался легкий смешок. Генерал, однако, не засмеялся и даже не улыбнулся. «Моя пуля, видимо, попала в цель», — подумал я и заговорил более откровенно:

— О чем, господа, идет спор? Если не ошибаюсь, о том, какой строй лучше — монархический или республиканский. Журналисты называют этот спор «борьбой между прошлым и будущим». Допустим, что это так… Монархия — прошлое… Республика — будущее… Но неужели любить будущее — это значит ненавидеть прошлое? Разве нельзя любить будущее, сохраняя в то же время прошлое в одном из уголков своего сердца? Как вы думаете, мадам? А?.. — Моя соседка мило улыбнулась и одобрительно кивнула головой. Я продолжал: — Мы, англичане, поступаем именно так… И прошлое не забываем, и от будущего не отворачиваемся. В Великобритании существуют и король и парламент. Старое и новое живут тесно, как близнецы. Разумеется, каждое время приносит свою моду. Республика тоже стала теперь модой. Может быть, вы слышали. Сейчас в Ташкенте идет Пятый съезд Советов. На нем большевики тоже объявили Туркестан республикой, даже приняли ее конституцию…

Генерал не выдержал и прорвался криком:

— Слышали, слышали. Еще объявили красный террор против буржуев. Специальную комиссию создали — вылавливать нашего брата…

Как иногда бывает, меня выручила случайность: не успел генерал закончить фразу, как где-то поблизости раздались выстрелы — один, второй… Все вздрогнули. «Красный террор начался!» — громогласно объявил Арсланбеков, поднявшись с места. Мужчины пе реагировали на его шутку, но женщины разом вскочили и подняли крик. Полковник успокоил их:

— Давайте лучше танцевать!

Кто-то сел за пианино, и все закружились в танце. Я тоже пригласил свою соседку. По-видимому, это ей понравилось: она благодарно улыбнулась и приняла приглашение. Я заглянул ей в глаза:

— Как вас зовут?

— Екатерина, Катя.

Я невольно вздрогнул.

— Прекрасное имя!

— А ваше имя?

— Чарлз.

— Вы женаты?

— Нет, холост.

— Холосты? — Екатерина посмотрела на меня недоверчиво. — До сих пор не женились?

— Нет… Все ищу свое счастье.

Потанцевав немного, мы с моей соседкой отошли в сторону и завладели двумя креслами в углу салона. Приказав принести нам вина, мы начали тихую беседу. Бухарская Екатерина оказалась невесткой Яхневича. Муж ее, штабс-капитан Булгаков, недавно выехал на Закаспийский фронт. Сама она до октябрьского мятежа большевиков была учительницей в Самарканде.

Екатерина поставила поднятый было бокал и заговорила серьезно:

— Хорошо вы ответили генералу. Но он наверняка не понял. Какие никчемные люди! Представляете себе, о чем они спорят?

Я промолчал. Екатерина взглядом указала на высокого седого армянина и насмешливо пояснила:

— Видите этого типа? Он еще не начал ораторствовать. Но уж если начнет, это будет надолго.

— Кто это?

— Это — Айрапетян… Очень богатый. В Ташкенте, Самарканде, Мерве у него свои хлопкоочистительные за-волы. Жуткий распутник и скряга. Ничего не признает, кроме денег!

Прямота моей новой знакомой мне понравилась. Оценка, которую такие люди дают окружающим, в большинстве случаев бывает правильной. Я указал на Кирюхина и спросил:

— А этот коротышка, рядом с Айрапетяном, кто он?

— Полковник Кирюхин. Преданный пес генерала Джунковского. А вон та толстуха — его жена. Как и он, мастерица по части интриг и сплетен…

Некоторое время мы сидели молча, глядя на свои бокалы. Наконец я снова нарушил молчание:

— Среди них, мадам, есть кто-нибудь, кто вам по душе?

— Есть! Полковник Арсланбеков… Умница, воспитанный… А все прочие — просто стадо бухарских баранов!

Я расхохотался. Айрапетян взял стул и направился к нам. Подойдя ближе, растянул губы в улыбке:

— Я вижу, у вас тут весело. Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

«Он в самом деле нахал», — подумал я и ответил:

— Пожалуйста!

Екатерина даже переменилась в лице. Она гневным взглядом смерила Айрапетяна и, извинившись, встала и отошла.

Однако я недооценил Айрапетяна. Он оказался стоящим собеседником. Мы проговорили почти час. Он рассказал много интересного о делах дашнаков. В конце концов мы условились встретиться в ближайшие дни и, поднявшись, присоединились к остальному обществу.

Ровно в десять часов хозяйка дома пригласила нас к столу.

На следующий день ко мне явились гости из Ташкента. Войдя, генерал Боярский сразу начал извиняться:

— Не слишком ли я разговорился вчера вечером, господин полковник?

— Нет, нет, что вы… Напротив, вы доставили нам большое удовольствие.

— Ох, не знаю… Русская привычка… Выпьешь рюмку-другую, а там и море по колено. Не обессудьте!

Я не стал долго тянуть с взаимными любезностями и быстро перешел к официальной части. Спросил генерала: с чего ему удобнее начать? Он заискивающе ответил:

— С чего бы вы ни начали, мы готовы!

Вмешался Арсланбеков: