Анри Труайя - Крушение

Вскоре, держа в руках грязные стаканы, на кухню пришел Николя.

— Знаешь, старик, — строго сказала ему Франсуаза, — может быть, твоя девушка и замечательная, но то, что вы собираетесь репетировать здесь, меня совершенно не устраивает.

— Почему?

— Потому что у меня куча работы на сегодня!

— Мы тебе не помешаем, мы устроимся в моей комнате.

— Где?!

— В моей комнате. Нам там будет чудесно, — ответил Николя, величественным жестом указывая в сторону коридора. При этом он умоляюще смотрел на нее.

Франсуаза сдалась. «Во-первых, — говорила она себе в оправдание, — это в первый и последний раз, а во-вторых, Николя скоро будет жить отдельно». Пока она мыла посуду, Алисия и Николя удалились в прихожую. Вновь став полноправной хозяйкой комнаты, Франсуаза поставила пишущую машинку на край стола и села печатать. Речь в тексте шла о загрязнении окружающей среды. Расположенное в департаменте Сена-и-Уаза химическое предприятие сбрасывало отходы производства в реку. Машинка без устали выстреливала буквами, и они ровными строчками ложились на лист бумаги. Сквозь эти пулеметные очереди до Франсуазы доносились патетические завывания. У Алисии был низкий голос с вульгарными интонациями и легким арабским акцентом:

— «Неужели я не найду здесь благородного человека? Когда ищешь кого-нибудь, то как-то особенно остро ощущаешь свое одиночество! Ах, кузен, когда же вы намерены сыграть свадьбу?»

— «Как можно скорее, я уже договорился с нотариусом, кюре и со всеми крестьянами!» — пылко произнес Николя.

— «Так вы что, в самом деле, хотите жениться на Розетте?»

— «Конечно!»

Оба они играли плохо, злоупотребляя комедийным пафосом. Франсуаза старалась не отвлекаться, но невольно прислушивалась к диалогу. Вот и опечатка! Франсуаза с раздражением исправила ее. Нет, пока эти двое надрываются в прихожей, ей не удастся поработать по-настоящему. Как только она вновь собралась печатать, Николя приоткрыл дверь и спросил:

— Ты не могла бы подавать нам реплики?

Подобное предложение сначала удивило Франсуазу, а потом развеселило. Почему бы и нет? Все равно день пропал. Пожалуй, она попечатает вечером. И она со смехом согласилась.

Держа в руках книжечку с текстом пьесы, в комнату вошла Алисия. Николя выстроил им обеим некое подобие мизансцены:

— Ты, Франсуаза, появишься отсюда. Ты будешь Розеттой, молочной сестрой Камиллы. Пердикан приударяет за тобой назло Камилле, которая отвернулась от него. Камилла впадает в ревность и начинает нервничать…

— Я знаю содержание, — с улыбкой сказала Франсуаза.

— Правда? — удивился Николя, бросив на нее недоверчивый взгляд.

— Ну что, мы когда-нибудь начнем? — вмешалась Алисия. — Франсуаза, держи-ка мой текст.

Беспардонное тыканье, завершившее продолжительный этап немоты, привело Франсуазу в замешательство. Алисия протянула ей помятую брошюрку со слепым текстом и острым, покрытым розовым перламутром ногтем ткнула в середину страницы.

— «Месье, — начала Франсуаза, — я пришла умолять вас о милости. Все жители деревни, с которыми я беседовала сегодня, в один голос говорили мне, что вы любите свою кузину, а за мной ухаживаете ради потехи».

— Что я теперь должна говорить? — спросила Алисия.

— Пока ничего, я все еще продолжаю, — ответила Франсуаза и стала читать дальше.

— «Когда я иду по улице, все надо мной издеваются. Если я стану всеобщим посмешищем, то не смогу найти себе мужа в нашей округе».

— Что ты так монотонно бубнишь, — заметил Николя, — тебе не хватает эмоций.

— Зато у тебя их чересчур много! — обиженно огрызнулась Франсуаза. — Ты не говоришь, а распеваешь. Я же хочу быть естественной.

— Ну ты даешь, старушка! Слышал бы тебя Клебер Бодри! Естественности еще надо добиться. Ее можно обрести только в результате долгих поисков. Ведь естественность — это переваренная непосредственность.

— Видно, твоя непосредственность так и осталась в желудке!

— Ну, хватит пререкаться, — вмешалась Алисия. — Давай, Франсуаза, продолжай.

Франсуаза продолжила:

— «Я бы хотела вернуть вам ожерелье, которое вы мне подарили. Позвольте мне, как и раньше, спокойно жить в доме моей матери».

Алисия погладила щеку Франсуазы тыльной стороной ладони и проговорила шелестящим голосом:

— «Ты — хорошая девушка, Розетта, оставь это ожерелье себе. Я дарю его тебе, а вместо него мой кузен возьмет мое. Что же касается замужества, то не беспокойся, я сама найду тебе мужа».

Глядя на это лицо утопленницы, обрамленное длинными прямыми волосами, Франсуаза вдруг почувствовала, что в ее жизни произошел какой-то сдвиг. Она больше не ощущала себя замужней женщиной, обремененной домашним хозяйством, заботами, работой, она будто вырвалась из душного класса и теперь, во время переменки, играла со своими сверстниками на школьном дворе. Франсуаза испустила притворный вздох. Получилось очень смешно.

— Как здорово! — воскликнула Алисия.

— Что здорово? — удивился Николя.

— Она так к месту вздохнула!

— Тебе всегда все нравится.

— Да нет же, нет, Николя! В ней действительно что-то есть! Знаешь, Франсуаза, не хочу лезть к тебе с советами, но мне кажется, тебе надо пройти прослушивание у Клебера…

Николя хлопнул себя по ляжкам.

— Представляю себе лицо Александра, когда он узнает, что его жена собирается стать звездой!

— Кто знает, может быть, он обрадуется? — предположила Франсуаза.

— Даже наверняка обрадуется, — подтвердил Николя. — Тут-то все, не дай Бог, и начнется. Давайте продолжать. На чем мы там остановились?

— Я выхожу, меня провожает Пердикан. Теперь ты, Камилла.

— Что я должна говорить? Подскажи.

— «Что со мной происходит…»

Подхватив реплику, Камилла, сверкая темными глазами, продолжила:

— «Что со мной происходит? Он спокойно уходит с ней. Невероятно! У меня голова идет кругом. Неужели он и правда на ней женится?» — Алисия заскрежетала зубами.

Франсуаза с трудом подавила рвущийся наружу здоровый смех, но тут же испустила вопль, который не был предусмотрен по ходу пьесы. Оба партнера, остановив творческий порыв, воззрились на нее.

— Я совершенно забыла про белье! — объяснила Франсуаза. Если я сейчас не схожу в прачечную, мне придется стирать его самой.

— А ты не можешь пойти попозже? — спросил Николя.

— Нет, старик, позже я, с твоего разрешения, буду работать. Я и так потеряла из-за вас массу времени.

— Ну хорошо, хорошо, иди.

Франсуаза покинула Николя и Алисию в разгар любовного конфликта, суть которого они вряд ли могли уловить. Их громкие восклицания были слышны даже на лестнице.

Когда через полчаса, сделав свои дела, она вернулась, на лестничной площадке царила тишина. Франсуаза повернула ключ в замке и поняла, что дверь заперта изнутри. Обо всем догадавшись, она стала со злостью звонить в звонок и стучать. Некоторое время в квартире было тихо, потом Николя открыл ей дверь.