Валерий Горбунов - Секреты для посвященных

…С самолетом ничего страшного не произошло. Внезапно НЛО пропал, свет за стеклами иллюминаторов потух. Звездная ночь вновь окутала все вокруг. Оставшийся путь в Москву ТУ проделал без приключений.

Однако в аэропорту его поджидал еще один сюрприз. Направляясь к стоянке такси, Вячеслав увидел своего соседа в сопровождении того нахала, который пытался занять место рядом с ним. «Нахал», вежливо отставая от старика на полшага, услужливо тащил его чемодан.

«Выходит, они знакомы! Зачем же им понадобилось морочить мне голову?»

Но мысли его снова вернулись к событиям в Сосновском леспромхозе. Сделал ли он все, что мог? Не рано ли уехал?

Вячеслав не мог, конечно, предположить, что он еще вернется в те места и пути его еще раз пересекутся с путями тех, кого он там встретил.

Редакция еженедельника «Радуга» располагалась в одном из старых московских переулков. Бело-розовое здание, которое она занимала, относилось к известному архитектурному стилю, возникшему на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков. Вячеслав как-то попытался разузнать, что это за стиль. В одном солидном труде говорилось, будто стиль этот отразил упаднические декадентские течения начала века. Другой труд (более поздний) утверждал, будто социальная природа этого стиля выражает конфликт между буржуа и обществом. Вот и верь после этого знатокам знаменитых стилей!

Подходя в этот день к «конторе» (так журналисты в шутку называли редакцию) и не без удовольствия оглядывая бело-розовое, как пастила, здание, Вячеслав, размышлял. Кто-то из философов, кажется, Бюффон, сказал, что человек — это стиль. Следовательно, ответственный секретарь Нефедов, нападая на стиль Вячеслава, нападает на него самого как на личность. И не должен ли в этих условиях Вячеслав защищать свой стиль, свое право писать о том, о чем ему хочется писать, и так писать, как он пишет?

Из этих рассуждений было видно, что Вячеслав заранее предвидел, что предстоящий разговор с Нефедовым об итогах поездки в Сосновский леспромхоз будет неприятным, и готовился к этому.

Редакционное здание шумело, как растревоженный пчелиный улей. Жизнь здесь била ключом. В небольшой узкой и длинной, как пенал, комнатке, будто наперегонки торопливо отстукивали свои новости телетайпы, крупные пишущие машинки, работавшие без помощи машинисток, сами по себе, в автоматическом режиме. Они покрывали ровными строками рулоны плотной желтоватой бумаги, и ни одна строка не оставляла равнодушным, она взывала о горе или сообщала о радости. Вячеслав по привычке пробежал бумажную ленту глазами. Правитель одной небольшой африканской страны не только угнетал своих подданных, но и лакомился некоторыми из них за своим обеденным столом. Когда об этом стало известно, тиран-людоед смотался из своей страны, но потом почему-то вернулся и был осужден… Причиной гибели американского космического корабля многоразового использования «Челенджер», сообщала другая информация, было понижение столбика ртути в градуснике. Оказывается, резиновые уплотнители топливных баков ракеты на такую температуру не были рассчитаны. Когда одного из работников НАСА спросили, почему архиважная информация об особенностях уплотнителей не была передана наверх, он объяснил, что эти сведения относились к тем, которые докладывались только руководителям «третьей категории», и таким образом до руководителей «первой категории», принимавших решение о запуске, они не дошли… Из третьего сообщения Вячеслав почерпнул сведения о том, что одиннадцать процентов населения ФРГ не исключают возможности существования ведьм. Пятнадцать миллионов человек (четверть всего населения) верят в магию и сверхъестественную способность некоторых людей к колдовству. 70 процентов опрошенных считают возможным лечиться от болезней с помощью всяческой чертовщины.

«Мир сходит с ума», — подумал Вячеслав и отправился к Нефедову.

Мрачный Нефедов с изжелто-бледным лицом сидел за своим огромным, заваленным бумагами столом и, казалось, составлял вместе с ним единое целое. Секретариат был тем узким горлышком, через которое вылилось содержимое вместительной редакционной «бутылки». Из вороха материалов, поступавших сюда от доброй дюжины отделов, нужно было отобрать лучшие, а эти «лучшие» довести до уровня «превосходных». Что говорить, задача не из легких.

Вячеслав с трудом погасил в себе внезапно вспыхнувшее сочувствие к Нефедову и, не дожидаясь приглашения, плюхнулся в кресло, стоявшее за столом.

— Ну что у тебя? — недовольный тем, что его оторвали от дела, сердито спросил Нефедов.

Вячеслав, указав на стоящий у его ног ярко-желтый кожаный кофр, продекламировал:

— В этой маленькой корзинке ленты, кружева, ботинки, что угодно для души.

Нефедов снял очки, потер пальцами подглазья, стараясь разгладить оставленные очками красные рубцы, и сказал, как будто теперь признав Грачева за своего:

— A-а… вернулся?

На том же самом собрании, где Щеглов критиковал Вячеслава за несерьезность тематики его репортажей, досталось и Нефедову. Его обвинили чуть ли не в культе его, нефедовской, личности, в угрюмой мрачности, мешавшей созданию в редакции творческой атмосферы. Сейчас Нефедов, видимо, вспомнил об этом упреке и решил проявить по отношению к Грачеву максимум возможной терпимости и доброжелательства.

— Ну, рассказывай, как съездил… старичок.

«Старичок» рассказал. Проблемы леса не очень-то заинтересовали Нефедова. На его лице появилась скучная гримаса:

— Плакала Саша, как лес вырубали… Писали, тысячу раз… Какую газету ни откроешь — лес, экология. Этим уже никого не удивишь.

— У меня есть кое-что, чем можно удивить.

— Да? — Нефедов оживился. — Выкладывай!

Вячеслав рассказал о забастовке в гараже.

Нефедов поразмышлял:

— Нет. Мы о таких вещах не пишем.

— Но другие пишут.

— Это их дело. Нам дурная сенсационность не нужна. У тебя все?

— Еще кое-что есть…

Вячеслав поведал о двух убийствах в леспромхозе, о своем участии в следствии.

Нефедов криво усмехнулся:

— Хочешь похвастаться своими подвигами в роли Шерлока Холмса? Но ты ведь скорее помешал следствию, чем помог. Спугнул преступника, он скрылся. О чем писать?

Вячеслав заскучал. «Ленты, кружева, ботинки» не заинтересовали ответственного секретаря. Оставалось вытащить из своей «корзинки» последнее, что там оставалось.

— Встреча с НЛО вас тоже не заинтересует? — спросил он, уже заранее рассчитывая услышать отрицательный ответ.

— А кто встретился с НЛО? Уж не ты ли?

— Именно я.

Вячеслав поведал о подробностях воздушного рейса. Об увиденном, о его звонках в аэропорты, находящиеся на трассе Северогорск — Москва. Вячеславу повезло: воздушный диспетчер одного из аэропортов сообщил, что в ту ночь когда произошло ЧП, он видел огненные сполохи на горизонте. А затем на экране обзорной РЛС неподалеку от ТУ-154 был зафиксирован его двойник, хотя в это время в воздухе не было другого самолета.