Доухан Балаева - Мадина

- Напрасный труд. И вообще- не в этом дело, как раз это мя волнует меньше всего. - А я решил, что ты из- за этого сбежала отсюда, и пошел объясниться. Сама понимаешь: при мат. я же не мог гов. с тобой так, как хотел, - доверительно прибавил он, присаживаясь на неразобранную постель. - Вот это- то и противнее всего, что ведешь ты себя как хамелеон. - А ты сама не как хам? На людях- воплощенная покорность, а наедине. . Сама знаешь, какая ты со мной. И вообще, неужто хоч, чтобы я хоть при ком был с тобой таким, как наедине? - Этого еще не хватало! - искренне возмутилась Мад. - Так чего же ты от мя хоч? - Да мне- то от тя ниче не нужно, лишь бы ост. в покое.

- Ну это как раз то, чего не будет, пока я жив- ухмыльнулся Ал, заметно мрачнея. - Сидишь тут, пьешь с ними. . А еще сыном муллы назыв- ся! - Перестань. Я и выпил то всего ничего, а за др. я не в ответе. - А мне совсем не нужны эти ваши грязные шуточки. Я их терпеть не могу и не буду. . До полуночи сидят тут, водку глушат да всякие гадости гов. И все эт в доме муллы! Видать, не зря говорится: следуй не делам муллы, а его наставлениям- выговорила с таким презрением, что Ал. не выдержал, вскочил с места. Поняв, что переборщила, Мад. прибавила: - Хотя отец тут ни при чем, ты не спрашиваешь на эт его позволения. - Ты что воспитывать мя сюда прислана? . . Какое те дело, с кем я пью и что я делаю? Чего те не хватает? . . Совсем совесть потеряла! Окончательно на гол. села! . . Не выйдет! Аллах тому свидетель: если еще хоть раз поступишь как сег, или вообще будешь давать волю своему змеиному языку- отправлю тя в дом твоего отца Маг! - все больше распалялся он. - У мя этот базар с тобой уже вот здесь стоит! . . - энергично чиркнул ребром ладони по горлу. - Думаешь, раз терплю все, что бы ты ни делала и ни гов- можно еще больше наглеть? Оч. ошибаешься! Я не позволю превращать ся в тряпку! С- соплячка! . . Глядя на не на шутку разозлившегося мужа, Мад. не только не испугалась, а, напротив, совершенно успокоилась и слушала его чуть ли не со злорадством. Впервые она видела его таким разгневанным, выведенным из ся, и в эти мин. сделала неожиданное открытие: как ни странно, но эта крайность казалась ей гораздо приятнее другой- диаметрально противоположной крайности ее любвеобильного мужа. - Я сказала только правду. И не просила тя терпеть. И пусть те не кажется, что я стану хоть на кончик иголки лучше, чем теперь. . Так что можешь сию мин. мя гнать. - А- а- а! . . Вот как! Ну иди тогда! Катись! . . Скатертью дорога! Чтоб бог забрал того, кто об этом пожалеет! - задыхаясь от гнева, продолжал он. - Но прежде я это твое бесстыжее лицо разукрашу до неузнаваемости! - Грубо схватил за плечи и, тяжело дыша, уставился на нее налившимися кровью глазами.

- Ошибаешься, если думаешь, что я уйду отсюда как обидевшаяся. Я не того отца дочь, чтобы уходить и возвращаться. Оставь мя, как это положено делать. При свидетелях сними с мя имя своей жены- вот тогда я уйду. - Мад. спокойно выдержала его взг. Сколько ни вглядывался, Ал. не уловил в ее глазах и тени страха или беспокойства. Ее невозмутимый взг. был полон достоинства, и он понял: она не только не боится быть побитой, но нарочно провоцирует его на это. Дрожащим от сдерживаемого волнения гол. уже более спокойно прог: - С какой стати я должен тя оставлять? Это ведь ты не хоч. со мной жить- вот сама и уходи. Удерживать не стану. - Такая дет. игра не по мне. - Ну кого я у тя убил, что ты так ненавидишь мя? - стиснул ее в объятиях Ал. - Пусти. Ну отпусти же! Разве не ты только что собирался мя побить? - Не могу я тя бить, Мад. . Ты ж такая маленькая, слабенькая. . хотя и большая вредина, и настоящая колючка. . Уж лучше ты. . Ну ударь, если хоч, я же виновник смерти всех твоих умерших, начиная от 7го колена. . . Прошло неск. месяцев. Мад. и в самом деле иногда хотелось, чтобы Ал. сорвался наконец, побил ее, и потому подчас она нарочно возражала ему, спорила. Она понимала, что тогда было бы легче поддерживать прежнюю неприязнь к нему и внутреннюю непримиримость. Но неизменно хор. отношение мужа, его стремление всегда и во всем угодить обезоруживало, и было все труднее и труд. выдерживать взятую на ся роль великомученицы. Все ее провокационные уловки пропадали втуне- (устар. )бесплодно, напрасно. - Ал. колкости принимал снисходительно и великодушно прощал капризы, тем более что она, не лишенная внутреннего такта, никогда не переступала в обращении с ним допустимых границ, не говоря уже о том, что на людях неизменно вела ся как примерная, безропотная жена, каких бы нравственных усилий ей это ни стоило. И теперь, чем дальше, тем чаще ловила ся на том, что, хотя разумом с мужем не совсем еще смирилась, однако сердца на него уже не держит, нет в нем прежней неприязни.

К тому же новые условия жизни в благоустроенной кв. со всеми удобствами, освободившие от уймы постоянных утомительных забот, действовали весьма благотворно. Она опять втянулась в зан. У нее теперь было много свобод. врем. что давало возможность спокойно заниматься, читать худож- ую лит- ру- словом, жить не 1ми только заботами, жить "по- чел- ки". Поддерживать же в кв. безупречный порядок было для нее, привыкшей к гораздо большим заб, сущим пустяком. Ал. даже шутил по этому поводу: "В настоящую мечеть кв. превратила- сюда и обутым- то боязно входить". Он все еще раб. на прежнем месте. Каждый день уезжал из дома рано и возв. лишь веч. и обязательно что- нибудь привозил, поскольку снабжение продуктами полностью взял на ся. Мад. только за кое- какой мелочью приходилось ходить в маг. Она с большим удов. хозяйничала, чувствуя ся совершенно независимой полноправной хоз. этой уютной кв. на 3этаже с видом на горы, казавшиеся из окна совсем близкими. Ал. просто не мог нарадоваться на жену, несмотря на свои неполные 19, оказавшуюся такой аккуратной, умелой и бережливой хоз. Он иногда весело подтрунивал над ее излишней, на его взг, бережливостью, не позволявшей со спок. совестью отправлять в мусорное ведро кое- что из подпортившихся прод, кот. он привозил всегда намного больше, чем нужно, не умея, да и не желая покупать с учетом насущных потребностей. И заметив, как она мучается угрызениями совести, с видимым сожалением выбрасывая пришедшие в негодность прод, он посмеивался: - Ну чего ты так расстраиваешься? Подумаешь, великая утрата! - И зачем столько пок. каждый раз? Привык, что там полный дом людей был, и сюда все ящиками тащишь, - укоряла она. - Стоит ли ради 1го кил. в маг. или на базу идти. Если уж брать- брать много, чтобы в этом доме в любое время суток, ск. бы ко мне не пришло гостей, было что пост. на стол. А то горожане зачастую и гостя- то накормить не могут, если не сходят прежде в маг. Я не допущу, чтобы моя жена от гос. в маг. бегала. - Не преувеличивай. У нас всегда найдется что пост. на стол. И вовсе незачем делать ничем не оправданные запасы, кот. в конце кон. приходится выбрасывать.