Педро Касальс - Посредник

— Понимаешь, есть в этой истории еще одна очень темная сторона, очень темная. Как они могли перевезти это проклятое масло? Ты бы посмотрела на цистерны, в которых хранил его Сала! А я не только их видел, но и разговаривал с людьми, что живут поблизости. Невозможно перевезти такое количество в другое место, не устроив шума, не согнав много людей и машин. И тем не менее, никто ничего не видел, ничего не слышал. А это совершенно невозможно. Да и сторож как-то очень уж уклончиво отвечал на мои вопросы. Он, главным образом, напирал па то, что, собственно, не отвечает за хранение масла, так как Сала, который во всем стремится сэкономить, платил ему всего пять тысяч песет только за то, чтобы тот время от времени наведывался к цистернам.

— Странно все это, ты прав.

— Мне бы еще раз следовало поговорить с этим странным сторожем, нажать на него. Все-таки что-то он должен был видеть или слышать, или же просто почувствовать — он ведь живет в хибаре совсем рядом с цистернами. Завтра же съезжу туда, поговорю с ним как следует.

— А я завтра вернусь в Мадрид. И прошу тебя: держи меня в курсе... — сказала Ана.

— Хорошо, — не раздумывая ответил Салинас тусклым голосом. — И еще есть одна сторона у этого дела, которая прямо-таки выводит меня из себя. Сала все время от меня ускользает. Представляешь, посылает посмотреть цистерны в сопровождении зятя — врача, которому наказывает ввести меня в курс дела, а выясняется, что тот вообще не живет в Вике, не работает с Салой, а потому и знать ничего не знает. И в то же время сам Сала ни минуты не сидит на месте, разъезжает туда-сюда. Но так, будто он призрак какой.

— Послушай-ка, Лисинио. Сдается мне, твой Сала занимается очень темными делишками.

— Вполне может быть. Я не исключаю даже того, что он сам у себя украл масло, — такое бы меня не удивило.

— Да, почему бы и нет?

— Возможно, что это именно так, Ана, — сказал адвокат, хотя, собственно говоря, не очень верил в такую версию. — Хорошо бы ты помогла мне вывести его на чистую воду.

На другой день Салинас проводил Ану на аэродром к восьми утра, после чего направился в «Эль Велодромо», где его уже поджидал Алекс за чашкой кофе с молоком и сдобной булочкой. Одновременно он просматривал в газете «Оха дель Лунес» экономические полосы, читая сообщения об очередных банкротствах крупных фирм.

— Карраско! Дай-ка мне, пожалуйста, горячую собрасаду [7] Каталонское блюдо — свиная колбаса с перцем. , — крикнул бармену Салинас из-за плотной стены клиентов, столпившихся у стойки в девять часов.

— Ну, Салинас! Так рано, а уже аппетит нагулял... — весело подтрунил над другом Алекс, которому другой официант, Пепе, принес еще одну чашку кофе с молоком.

— И верно, что-то ужасно захотелось есть. Может, от того, что не терпится посмотреть на этот разливочный завод? Когда я волнуюсь, мне все время хочется что-нибудь жевать...

Перекусив в этом популярном баре, они направились в один из новых индустриальных районов, возникших в последние годы вокруг Барселоны. Долго искали они, где расположен завод «Луис Гарсиа АО», пока не нашли на шоссе указатель с названием предприятия и указывающей в его сторону стрелкой. Но им еще пришлось довольно долго добираться, проезжая мимо какой-то фабрики, от которой несло химией, а затем вдоль дымившейся свалки — только после этого они прибыли к предприятию Гарсиа.

Завод по розливу масла выглядел грязноватым и запущенным. Но больше всего их поразило то, что на стоянке для автомобилей у входа стояла лишь одна машина «Сеат-850». Как странно! Учитывая, какое количество масла надо им разлить, тут бы должно царить оживление, — удивился Салинас.

— Пойдем-ка посмотрим! — предложил Алекс.

— Да тут никого и не видать...

— А ну, что на этой бумажке? — Алекс стал вчитываться в листок, на котором было что-то напечатано на машинке. Бумажка была приклеена прямо к воротам.

— А ну-ка, что тут? «Завод закрывается на двадцать дней на ремонт». Подписано: «Дирекция». — Салинас резко повернулся к журналисту. — Они просто обвели нас вокруг пальца. Кто-то предупредил их о нашем приезде... Это точно! И сейчас они разливают масло где-нибудь в другом месте.

— Дело запутывается все больше, — подытожил Алекс.

В раскрытое окно второго этажа выглянул сторож. Он был в берете, было ему лет шестьдесят.

— Кого вы ищете? — спросил он.

— Сеньор Сала здесь? — спросил Алекс.

— Кто?

— Сеньор Хуан Сала.

— Не знаю такого сеньора.

— А сеньора Луиса Гарсиа знаете?

— Это — другое дело. Наш хозяин.

— Верно. Так хозяин здесь?

— Нет. Его контора в Барселоне, в центре.

— Понятно. Понятно. Но он тут не появлялся?

— А что ему здесь делать? — сторож сделал вид, будто удивлен вопросом.

— А что, вы совсем своего хозяина здесь не видите? — спросил Салинас.

— Отчего же? Но сегодня его нет.

— А завод совсем закрыт? — в свою очередь спросил Алекс.

— Нет.

— Что-то здесь у вас очень тихо, — заметил Салинас.

— А вы разве не прочитали объявление на воротах?.. Там все сказано. Мы закрылись на ремонт, — сторож сказал им это неестественным голосом, словно сообщая им что-то еще неизвестное, хотя прекрасно видел, что они прочитали бумагу на воротах.

— Здесь ремонтируют, а где-то сейчас разливают... Так где же разливают? — спросил Салинас.

— Я не в курсе. Мне не докладывают, — человек пожал плечами. — Послушайте, а вы кто такие будете?

— Вы нам сказочку про Красную Шапочку и Волка не рассказывайте, — насмешливо сказал Алекс. — За кого вы нас принимаете? Мы что, совсем на балбесов смахиваем?..

Сторож с треском захлопнул окно и скрылся в глубине комнаты.

Пока они возвращались в город, они снова нанюхались промышленных запахов этого района, сплошь начиненного предприятиями.

«Это дело рук Лафонна! Лишь он один знал, что нам удалось обнаружить, — думал Салинас. — Завтра я поговорю с ним об этом в Брюсселе. Почему это никто не желает выяснить, что кроется за пропажей масла и куда оно делось?.. Даже Лафонн. Что-то они очень скрывают... Судя по всему, тут пахнет крупной аферой».

Алекс, хорошо знавший своего друга, молчал, не мешая ему размышлять в тишине.

«Если бы не то, что СОПИК мне так хорошо платит, послал бы я их всех куда подальше. — Салинаса все больше разбирала злость. — Но... ничего... зато я такой счет предъявлю Лафонну, что он взмокнет».

Когда они попали в центр Барселоны, Алекс сказал:

— Мне нужно вернуться в Мадрид. Сегодня же. Займусь как следует нашей картотекой, посмотрю, что там имеется про аферы с маслом. Прочитаю все, что в последние пять лет о них писала пресса. Позвони мне, как только приедешь в Мадрид!