Стив Эриксон - Сады Луны

Все это промелькнуло в голове сержанта, его лицо по-прежнему было непроницаемо. Но в глубине души он кричал: «Молодым? Нет, молодых можно простить, можно удовлетворить все их простые желания, им можно смотреть в глаза и видеть знакомые вещи. Но она? Нет. Лучше не смотреть в ее глаза, в них нет ничего от молодости, абсолютно ничего».

– Давайте двигаться, – произнес Дуджск. – По коням, – верховный кулак повернулся, чтобы сказать сержанту несколько прощальных слов, но выражение лица Вискиджака отбило у него всякую охоту говорить что-либо.

Два приглушенных удара грома раздались в городе, пока заря заливала багровым светом небо на востоке.

Последние капли дождя стекли по водостокам и теперь лились потоком по канализационным трубам на улицах. Грязные лужи заполнили вес впадины, отражая в себе густую пелену облаков. В узких улочках Краелского квартала Засеки еще пряталась ночная сырость и тьма. Кирпичи и булыжники квартала поглотили раскаты грома, не было слышно даже эха.

В одним из проходов, ведущих к южной стене, показалась собака величиной с мула. Ее огромная голова была низко склонена, на широких плечах и груди играли мускулы. Ночной дождь не коснулся ее: собачья серо-черная шкура была покрыта сухой пылью.

На серой морде горели янтарные глаза.

Гончая, считавшаяся седьмой в окружении Повелителя Теней и носившая кличку Клык, брала след. Добыча была ловкой, хитрой и увертливой. Но Клык шел в верном направлении. Он знал, что это не смертный: ни один мужчина и ни одна женщина не смогли бы ускользать от него так долго. Поразительно также было и еще одно. Клык уже почти поймал добычу. Но она вывернулась, прошла через Царство Теней, задев самого Повелителя и миновав все расставленные им ловушки. Единственной наградой за подобную прыть могла быть только смерть.

Скоро, Клык знал это, начнут охотиться за ним, и, возможно, ему будет трудно выполнить свою задачу. В городе были те, кто чувствовал, как рвется ткань. Спустя минуту после того, как Клык проскользнул в ворота Пути, конечности его похолодели, что означало близость магических сил. Пока есть время на поиски. Но времени очень мало.

Клык молча и с оглядкой бродил в лабиринте хижин и домишек, прижавшихся к городской стене, не обращая внимания на посторонние запахи, наполнившие посвежевший после дождя воздух. Он молча перешагивал все, что загораживало ему путь. Местные псы, завидев его, удирали прочь, прижав уши и поджав хвосты.

Когда Клык завернул за угол каменного дома, в морду ему повеяло свежим утренним ветерком. Он остановился, внимательно осматривая улицу, лежавшую перед ними. Кое-где клочьями висел туман. Завернутые в теплые плащи купцы выкатывали первые повозки с товаром – было уже слишком поздно.

Глаза Клыка остановились на большом, обнесенном стеной доме в дальнем конце улицы. У ворот стояло четверо солдат, они переговаривались друг с другом, не проявляя к проходящим особого интереса. Клык поднял голову и нашел закрытое ставнями окно на третьем этаже.

Гончая была довольна. След найден. Пес снова опустил морду и двинулся, не сводя глаз с часовых у ворот.

Смена караула закончилась. Один из заступивших на пост моряков увидел не запертые приоткрытые ворота.

– Что это такое? – спросил он, глядя на двоих, что стояли здесь ночью.

– Ну и ночка была, – отозвался один из них. – Такая, что вопросов лучше не задавать.

Двое новых часовых переглянулись, потом тот, что спрашивал, кивнул и усмехнулся.

– Знаю я такие ночки. Идите. Вас ждет постель.

Тот, что был постарше, убрал свою пику и хотел уже уйти. Он посмотрел на напарника, но тот вглядывался во что-то в конце улицы.

– Думаю, уже поздно, – сказал сменившийся часовой, – в смысле, что ничего уже не произойдет, но если появится женщина в форме Разрушителей Мостов, пропустите ее и не спускайте взгляда со стены.

– Посмотрите на этого пса, – произнес вдруг второй солдат.

– Я понял тебя, – ответил вновь прибывший. – Жизнь у нас во Второй...

– Посмотрите же на пса, – повторил солдат.

Все остальные повернулись. Глаза того, что был постарше, широко раскрылись, он изрыгнул проклятие и схватился за пику. Остальные не успели даже этого, когда Гончая оказалась рядом с ними.

Порванный Парус без сна лежала на спине в передней комнате. Ее усталость достигла такой точки, когда даже сон бежит прочь. Она смотрела в потолок, размышляя о событиях последней недели. Несмотря на то, что ее так и не посвятили до конца в планы Разрушителей Мостов, она ощущала волнение.

Желание использовать свою силу, открыть Путь и бежать, бежать от империи, от безумия Хохолка, от бесконечной войны, казалось теперь очень далеким, порожденным отчаянием, которого она больше не ощущала.

Но не только проснувшееся в ней сострадание заставило ее остаться и посмотреть, как пойдут дальше дела у Разрушителей Мостов – они, в конце концов, и сами неплохо могли о себе позаботиться. Нет, она хотела посмотреть на падение Тайскренна. Желание это ее пугало. Жажда мести отравляет душу. Казалось, что она уже долгое время жаждет унижения Тайскренна. Она подумала, что если так будет и дальше, то в конце концов начнешь смотреть на мир безумными черными глазами Хохолка.

– Слишком много, – пробормотала она, – слишком много всего сразу.

Шуршание у двери насторожило ее. Она села.

– А, – произнесла она, – это ты.

– Жив и здоров, – ответил Хохолок. – Жаль тебя огорчать, Парус, – марионетка махнула маленькой ручкой в перчатке – дверь, послушная движению, захлопнулась. – Сколько страху напустила эта Гончая Тени, – произнес он, прыгая в центр комнаты и переворачиваясь еще раз, прежде чем сесть, расслабив руки и ноги. Он захихикал. – Но в конце концов было только глупое и медлительное принюхиванис за каждым деревом. А Хохолка и след простыл.

Порванный Парус откинулась назад и устало прикрыла глаза.

– Быстрый Бен будет недоволен твоими выходками.

– Идиот! – сплюнул Хохолок. – Я позволил ему следить за мной, я пытался объяснить ему, что мои знание и сила принадлежат мне, я иду, куда хочу. Он не смеет командовать мной, эту глупость я пока допускаю, чтобы потом месть была слаще.

Парус все это уже слышала раньше и знала, что он работает на публику, то есть, на нее, пытаясь запутать. К сожалению, магу это удалось. Она сомневалась – возможно, Хохолок говорит правду, возможно, Быстрый Бен уже потерял его след, но еще не знает об этом.

– Сохрани свою жажду мести для того, кто лишил тебя ног, а потом и всего тела, – негромко проговорила Порванный Парус. – Тайскренн по-прежнему дурачит тебя.

– Он первый на очереди! – вскрикнул Хохолок, сползая вниз. – По одному за раз, – прошептал он. За окном раздался первый крик. Порванный Парус подскочила, когда Хохолок заорал.