Глен Кук - Наступление тьмы

Убиенный герцог оказался старшим братом отца Ингер и, следовательно, её дядюшкой. Какие чертовски удивительные трюки выкидывает судьба, думал он, лежа рядом с ней и забыв на время о превратностях войны.

Терапевтическое воздействие Ингер оказалось потрясающим, но ни Вачел, ни Визигодред, ни Вартлоккур не смогли установить причину столь быстрой поправки здоровья Браги. Неделя пребывания с Ингер сотворила чудо.

Рагнарсон даже перестал страдать от ран, нанесенных Насмешником. Он покинул госпиталь совершенно обновленным, строя планы на будущее, включая послевоенное время.

Браги нарушил еще один данный себе обет – допустил женщину в свое сердце.

Во время выздоровления единственным источником информации для него служила Ингер. Никто не приходил к нему за советом. Его гордость страдала, пока он не узнал, что на изоляции настоял Вартлоккур. Понимая, что Браги получил не только физическую, но и психологическую травму, чародей хотел предоставить ему время на то, чтобы снова поверить в себя.

Хаакен достаточно преуспел как в схватках с Бадаламеном, так и в борьбе с желающими занять пост главнокомандующего. Приняв на вооружение тактику Гаруна, он наносил не сильные, но раздражающие удары во всех направлениях, сразу отходя, как только враг готовился нанести ответный удар. Благодаря упорству, вере в своих солдат и планам Браги он сумел добиться успеха даже в Южном городе. Черный Клык, подобно молочному брату, испытывал большое уважение к лучникам Итаскии. Разместив их на крышах домов, он приобрел контроль над улицами, превратив их в зоны смерти и заставляя Бадаламена посылать все новые и новые силы для полного захвата Южного города. Под завалами трупов не было видно камней мостовой.

И вот теперь, глядя с Великого Моста, Браги убедился, что Южный город превратился в такое страшное место, из которого улетели даже стервятники.

Визигодред и Зиндаджира сумели проникнуть через туннели в самое сердце вражеского лагеря. Учинив там несколько пожаров, они отступили. Урон, нанесенный ими, был скорее моральным, нежели физическим.

Подвергаясь со всех сторон нападениям – как самым что ни на есть обычным, так и магическим, – тервола растерялись. Блиттшо и лорд Харттобен гонялись за отрядами врага, избегая крупных соединений. Время от времени они нападали и на главный лагерь.

Растерянность тервола передалась и Праккии. Бадаламен доказывал, что в подобных обстоятельствах победа невозможна.

Скоро все его превосходящие врага числом силы будут вынуждены окопаться в одном лагере. Захват Великого Моста абсолютно исключен. Все попытки ударить с флангов провалились. Прирожденный Воин настаивал на поэтапном отходе с целью выманить Рагнарсона на открытое пространство. Там при удачном стечении обстоятельств его можно будет вынудить принять сражение и в этом сражении разбить. На стороне Бадаламена был и Магден Норат.

Согбенного старика снедало нетерпение. Он хотел, чтобы истребление началось немедленно, и требовал предпринять еще одну попытку переправиться через реку. В крайнем случае Звездный Всадник соглашался на то, чтобы Бадаламен со всей армией прошел вверх по Серебряной Ленте до Прост-Каменца, Двара и Ива Сколовды, уничтожил полностью союзников Итаскии и, форсировав реку по бродам в её верховьях, снова двинулся на юг.

Тервола от этого предложения отказались. Им уже давно хотелось спастись от ярости Вартлоккура, создав монстра, способного противостоять Нерожденному. А Норат жаждал восполнить потери своего весьма специфического вооружения.

– Отлично, Хаакен, – не уставал повторять Рагнарсон. – Ты следовал единственно разумному курсу.

– Ты уверен? Впрочем, ведь ты сам разрабатывал этот план.

– Недостаток тактики мелких укусов в том, что она не позволит покончить с Бадаламеном до открытия прохода Савернейк.

– Но иного не дано, – вмешался Рагнар. – Он высечет нас, как бедных сироток, если мы попрем на него, подняв голову.

Несмотря на большие потери, понесенные Бадаламеном в последнее время, одна истина оставалась непреложной – победить Шинсан в открытой решающей битве невозможно.

Благовоспитанный, человеколюбивый и изысканный Визигодред предложил решение проблемы.

Это было отвратительно. Рагнарсона чуть не вырвало…

– Помните то время, когда герцог Грейфеллз завез чуму из Хэлин-Деймиеля? – спросил Визигодред. – На кораблях, заполненных крысами.

Рагнарсон помнил. Он, Гарун и Насмешник тогда расстроили эти планы, чем и заслужили вечную благодарность и прощение всех прошлых грехов от военного министерства Итаскии.

Нашлись добровольцы, согласные вернуться в миазмы и разложение Южного города, чтобы наловить нужное количество грызунов. Рейдачар разбросал добычу по лагерю врага.

Ничего не решающие стычки продолжались. Браги усилил давление, стараясь заставить как можно больше легионов держаться в лагере и таким образом способствовать распространению эпидемии, если она начнется.

Общий мор могло остановить только магическое вмешательство.

Но сможет ли Вартлоккур защитить его войска и войска союзников? Чума равнодушна к таким пустякам, как национальная принадлежность. Итаския, забитая беженцами и солдатами, может оказаться плодородной почвой для заразы.

Чародей не мог уверенно ответить на прямой вопрос Браги.

Шли дни. И вдруг Бадаламен неожиданно начал проявлять активность. В топях Дрискол он едва не заманил в смертельную ловушку лорда Харттобена. В тот же день, но чуть позже Хейкс Блиттшо наткнулся на засаду, которую не заметил с воздуха Марко. Пока Харттобен и Блиттшо зализывали свои раны, войско Бадаламена пришло в движение.

Глубокой ночью, получив послание Визигодреда, Рагнарсон галопом пронесся по Великому Мосту. Маг руководил расчисткой Южного города.

Когда Браги прибыл, Визигодред показал на запад в сторону объятого пламенем горизонта.

В споре со Звездным Всадником победил Бадаламен.

– Что происходит? – спросил Рагнарсон.

– Они отходят. Ближе к вечеру он призвал драконов, и те жгут все подряд.

– Как Марко и Рейдачар?

– Пока живы.

Драконы нашли способ борьбы с этой парочкой. Марко ничего не мог сделать с их тактикой группового боя, и ему приходилось оставаться на земле. Нерожденный взлетал, но, испытывая постоянное давление со стороны крылатых гигантов, сделать ничего не мог.

Рассвело. Горизонт продолжал пылать. Горели леса и поля. Пламя пожирало лагерь шинсанцев. Драконы продолжали поджигать все, что могло гореть.

Неподалеку от опустевшего лагеря остановился одинокий всадник в маске. Позади его горой громоздились кости от сгоревших трупов. В руках всадник держал копье, на котором развевался вымпел герольда.