Павел Анорин - Железный воин

– Засобачишь змию пулькой прямо в глаз… – встрял в разговор молодой гном, стоявший рядом с председателем.

– Эммануил, веди себя достойно, – прервал выступление молодого гнома Ур Тамани.

– И что же в этот раз? – нетерпеливо спросил Илья.

– Рогатки и запас каменных пулек всегда при нас. Как только в пещеру ворвались разбойники, мы сразу стали стрелять. Но пульки только выбивали трещинки на телах атакующих. От них летела стружка, откалывались маленькие кусочки, но это разбойников не остановило: они не чувствовали боли и, размахивая каменными топорами, шли прямо на нас. Пульки отлетали от них рикошетом, и вскоре многие гномы были ранены своими же камешками. В результате большинство гномов убежало из зала, а остальные, побросав рогатки, подняли руки.

– Так, значит, вы просто испугались и покинули поле боя, – сделал вывод Илья.

– Не говори так! – Ур Тамани, будто боевой петушок, наскакивал на богатыря. – Что, было бы лучше, если бы всем нам разбили головы каменными топорами? Да? Нам прежде всего надо думать о своих женах и детях: гномихах и гномятах.

– Простите. Мой друг хотел сказать, что вам пришлось уступить противнику, обладающему явным превосходством, – теперь уже Матвей проявлял чудеса дипломатии.

– Именно это я и хотел сказать, – поспешно согласился Илья, а Матвею шепнул: – Один:один.

– Так вы говорите, от них стружка летела? – продолжал расспрашивать богатырь.

– Да, эти разбойники – деревянные. Прямоугольное тело, квадратная голова, вместо глаз – угли, толстые поленья рук и ног и ступни, как кирпичи, тоже деревянные.

– Так вот чьи это следы! – одновременно поделились догадкой друг с другом богатырь и капитан.

– А когда мы прекратили сопротивление, в пещеру вошел толстый лысый человек в очках и сказал, что мы должны отдать ему все наше золото. Иначе его солдаты разнесут на кусочки пещеру, заберут наше имущество, а наших гномих и гномят уведут в рабство! – произнося последние слова, Ур Тамани смахнул рукавом халата слезу.

В пещере повисла гнетущая тишина, раздавались всхлипы и тяжкие вздохи.

– Не вешайте нос, не отчаивайтесь раньше времени! – одухотворенно крикнул Матвей.

– И когда время придет – тоже не отчаивайтесь… – зачем-то философски добавил Илья.– Лучше скажите: с ними были женщины?

– Были. Некоторые гномы осмелились тайно последовать за разбойниками. С ними было десять юных девушек и молодых женщин. Их вели силой, бедняжки выглядели ужасно – синяки, кровавые ссадины на ногах. Они очень устали, но деревянные солдаты безжалостно гнали их вперед.

– Куда они пошли?

– Мы покажем. Туда ведет только одна дорога, вы не ошибетесь. В десяти катах отсюда есть пещера, в которой удобный выход на поверхность, а туннели и колодцы создают хорошую систему вентиляции. Там светло, потому что наросло много софитов. Но самое главное – дальше этой пещеры дороги нет, везде тупик. Так что если идти – только в ту пещеру.

– А десять кат – это сколько? – спросил Илья.

– Один кат равняется тысяче гномовских шагов, – терпеливо, будто первоклашкам, объяснил председатель.

– Это получается три версты, – быстро прикинул Матвей.

– Показывайте, куда идти! – решительно сказал Илья.

Богатырь и капитан торопились. Путь хорошо освещался софитами, и друзья больше версты преодолели чуть ли не бегом. Точнее, Илья Муромец быстро отмерял широкие шаги, а Матвею Русанову, чтобы за ним поспеть, приходилось бежать трусцой.

Матвей начал уставать и уже хотел попросить богатыря шагать чуть медленнее, когда, повернув за угол, Муромец нос к носу столкнулся с деревянным солдатом. Разбойники возвращались в пещеру гномов за золотым песком и тоже спешили. Рассматривать противника было некогда, богатырь вломил своим кулачищем в деревянную челюсть. Разбойника отшвырнуло назад, и он сбил следующего за ним солдата. Тот, падая, сбил третьего, и так все попадали, как костяшки домино.

– Матвей, к бою! – крикнул Илья, выхватил меч и отступил назад, где места для маневра было больше.

Матвей уже сжимал в руке охотничий нож.

– Эх, сейчас бы хороший топор-колун! – посетовал Илья.

Первый солдат, занеся для удара тяжелый каменный топор, двинулся на богатыря. Другой – направился к Матвею. Следом за ними поднимались и выходили на бой остальные деревянные разбойники. Илья следил за рукой противника. Тот нанес удар, богатырь увернулся, прыгнул в сторону и рубанул мечом по руке, в которой был топор. Раздался треск дерева, полруки отвалилось. Деревянный истукан посмотрел на обрубок, наклонился и другой рукой подобрал топор. Но он не успел выпрямиться, как лезвие тяжелого меча снесло разбойнику голову. Но даже без головы разбойник выпрямился и стал вслепую размахивать вокруг себя топором. А богатыря атаковали сразу несколько деревянных солдат.

Матвей тем временем десятый раз безуспешно ткнул ножом своего противника, оставив в деревянном теле отметины. И тут же ему пришлось уворачиваться от ударов и, чертыхаясь, отступать. А вскоре к противнику Матвея подоспел на помощь еще один истукан.

Муромец, почти окруженный врагами, отчаянно избегая ударов, умудрился еще двоим отсечь руки и голову третьему.

Два безголовых разбойника молотили воздух топорами, иногда попадали по плечам, спинам и головам других истуканов. Куски дерева летели в разные стороны. Отрубить всем головы, оставить здесь воевать друг с другом – это был хороший вариант. Но сейчас вся сила, ловкость, весь боевой опыт богатыря уходили на то, чтобы не попасть под каменные топоры.

А Матвей по впадинам и выступам полез на стену, сообразив, что ему там легче будет держать оборону. И действительно, устремившегося вслед за ним разбойника Матвей столкнул ногой да еще запустил вслед камнем.

Оценив по достоинству преимущество своей новой диспозиции, капитан уселся поудобнее на широкий гранитный выступ и принялся прицельно обстреливать булыжниками своих противников. Когда он меткими попаданиями сбил с ног обоих, то стал швырять камни во врагов Муромца, чем здорово помог богатырю, ибо солдаты толстого колдуна обступили Илью со всех сторон и теснили к каменным стенам. Богатырь яростно отбивался от наседающих со всех сторон истуканов, разозлившись не на шутку.

– Надоела мне эта игра в мушкетеров, – пробурчал Илья, бросил на землю меч, схватил ближайшего истукана и принялся молотить им, словно дубиной. Истукан беспомощно замахал всеми своими деревянными конечностями и обронил топор. Этой дубиной Муромец разбросал во все стороны врагов и в завершение могучим ударом о камень переломил дубину пополам.

Но поверженные разбойники вновь поднялись и с топорами в руках устремились на Илью.