Стивен Кинг - Воспламеняющая взглядом

Впрочем, что после драки-то кулаками махать? Во всяком случае, они не пустили свои денежки на ветер. Возможно... и все равно он не мог понять и, тем более, простить тех, кто устроил им эту мясорубку. Обрести внутренний покой значило притушить костер ненависти к безыменным бюрокретинам, творящим зло во имя национальной безопасности или чего-то там еще. Хот какие же они безыменные: вот один стоит перед ним – глаза пустые, нервный тик, бессмысленная улыбка. Жалости к Кэпу он не испытывал.

САМ ВИНОВАТ, ПРИЯТЕЛЬ.

– Ну как, Энди? – спросил Кэн. – Готовы?

– Да, – сказал Энди. – Вы не возьмете одну сумку? В опустошенном взгляде Кэпа промелькнул обманчивый блеск – жалкий намек на былую проницательность.

– А вы их проверили? – рявкнул он. Там змей нет? Энди подтолкнул его несильно. Надо было экономить силы для чрезвычайных обстоятельств.

– Берите, – сказал он, показывая на одну из сумок. Кэп подошел и взял. Энди подхватил вторую.

– Где ваша машина?

– У подъезда, сказал Кэп. – Только что подогнали.

– Нас будут... проверять? – Подразумевалось: НАС НИКТО НЕ ЗАДЕРЖИТ?

– С какой стати? – искренне удивился Кэп. – Вы ведь со мной.

Пришлось удовлетвориться этим ответом.

– Сейчас мы выйдем на улицу, – сказал Энди, – и поставим сумки в багажник...

– В багажник, да, – вставил Кэп. – Я его утром проверил.

– А потом подъедем к конюшням и заберем мою дочь. Есть вопросы?

– Нет.

– Отлично. Тогда вперед.

Они вышли в коридор и направились к лифту. В холле им встретились несколько человек, спешивших по делам. Они проходили мимо, украдкой броса взгляды на Кэпа. Выйдя из лифта, Кэп провел Энди через бальный зал в просторный вестибюль.

За конторкой сидела не рыжеволосая Джози – она дежурила в тот день, когда Кэп послал Эла Стейновица в Гастингс Глен, и за последнее врем круто пошла в гору, – а лысеющий молодой человек, потевший над учебником программирования. В руке он держал желтый фломастер. Заслышав шаги, он оторвался от книжки.

– Ну что, Ричард, – сказал Кэп, – добиваешь учебник? Ричард засмеялся.

– Скорее он меня добивает. – Молодой человек с любопытством посмотрел на Энди. Тот постарался придать своему лицу неопределенное выражение.

Кэп сунул большой палец в щель, раздался щелчок. На приборной панели зажегся зеленый свет.

– Пункт назначения? – спросил Ричард. Вместо фломастера он вооружилс шариковой ручкой, которая зависла над регистрационным журналом в переплете.

– Конюшни, – односложно ответил Кэп. – Захватим дочь Энди – и наши птички улетели.

– С военно-воздушной базы в Эндрюсе, – поправил его Энди и дал посыл. Сейчас же в мозг, как тупой нож, вонзилась боль.

– База в Эндрюсе, – понимающе кивнул Ричард и записал это в журнал вместе с временем вылета. – Желаю удачи.

Их встретил солнечный октябрьский день с легким ветерком. Кэповска «Вега» стояла у выхода, перед которым делала кольцо подъездная дорога, посыпанная белой кирпичной крошкой.

– Дайте мне ключи, – сказал Энди. Взяв у Кэпа связку, он открыл багажник, и они сложили туда сумки. Энди захлопнул багажник и вернул ключи. – Поехали.

Кэп сделал петлю вокруг пруда, держа курс на конюшни. Когда они отъезжали, Энди увидел, что какой-то мужчина в тренировочной бейсбольной фуфайке бежит к дому, откуда они только что вышли. Его кольнуло беспокойство. Кэп остановил машину у самых конюшен; дверь была открыта.

Он потянулся за ключами, и Энди пришлось легонько стукнуть его по руке.

– Не надо. Пусть мотор работает. Идемте. – Он вылез первым. В голове стучало, боль ритмично пульсировала в мозгу, но это было терпимо. Пока.

Кэп вылез из машины и в нерешительности остановился.

– Я туда не пойду, – сказал он. Его глаза так и бегали в орбитах. – Там темно. Они любят темноту. Они прячутся. Они кусаются.

– Там нет змей, – сказал Энди и дал слабый посыл. Этого хватило, чтобы Кэп тронулся с места, однако с большой неохотой. Они вошли внутрь.

В первое мгновение Энди похолодел от мысли, что ее нет. Он ровным счетом ничего не видел после яркого уличного света. Здесь было жарко и душно. Отчего-то беспокойно вели себя лошади – они всхрапывали и били копытами в стойлах. Глаза никак не могли привыкнуть к темноте.

– Чарли? – позвал он дрогнувшим взволнованным голосом. – Чарли?

– Папа! – крикнула она, и его захлестнула радость – радость, котора сменилась ужасом, ибо голос ее звенел от страха. – Папочка, не входи сюда! Не входи...

– Боюсь, что уже поздно, – раздался голос откуда-то сверху.

– Чарли, – тихо позвал голос. Откуда-то сверху, но откуда? Казалось, он звучал отовсюду.

Внутри у нее так и вспыхнула ярость, раздуваемая чудовищной несправедливостью происходящего, – этому не будет конца, их поджидают за каждым поворотом, им отрезают все пути к бегству. Она почувствовала, как мгновенно подступило нечто. В последнее время оно держится у самой поверхности – так и просится наружу. Вот и с этим, который привел ее сюда... ей стоило только подумать о том, чтобы он бросил пистолет, как его обжег горячий металл. Пусть еще скажет спасибо, что патроны в обойме не взорвались.

Вот уже подступает этот жар и начинает расходиться во все стороны, точно она, Чарли, – немыслимая батарея отопления или что-то в этом роде. Она прочесывала взглядом сеновал – нет, не видно. Сплошные ряды тюков. Сплошная темень.

– Я здесь, Чарли. – Голос звучал громче, но по-прежнему спокойно. Он врезался лучом прожектора в туман ее слепой ярости.

– Спустись вниз! – закричала Чарли. Она вся дрожала. – Спустись вниз, пока я все не подожгла! Я ведь могу!

– Можешь, я знаю, – тихо отозвался голос. Да, он несся ниоткуда и одновременно отовсюду. – Но если ты это сделаешь, сгорят лошади. Слышишь, что с ними творится?

Она услышала. Только сейчас услышала, когда он сказал. Лошади обезумели от страха, они храпели и бились в запертые двери. Среди них был и Некромансер.

У нее сжалось горло. Перед глазами возникла ферма Мэндерсов, огненные зигзаги в траве, обугленные цыплята.

Она устремила взгляд к спасительному корыту с водой, близкая к панике. Она кое-как сдерживала силу, дрожавшую на пределе, готовую в любую секунду

(назад) вырваться наружу

(НАЗАД!) и смести все на своем пути.

(НАЗАД, НАЗАД, СЛЫШИШЬ, НАЗАД!)

На этот раз из корыта не просто повалил пар – в мгновение ока вода превратилась в яростно бурлящее варево. В следующее мгновение хромированный кран над корытом сорвался с резьбы, закрутился пропеллером. Насадка выстрелила из трубы, как из пушки, и пролетев через весь коридор, врезалась в дальнюю стену. Из трубы хлынула вода. Холодная. Ей передалось это ощущение прохлады. Но вода уже начинала испаряться, и проход между стойлами заволокло молочным туманом. Свернутый в бухту зеленый пластмассовый шланг, висевший на стене рядом с трубой, стал плавиться, одно кольцо за другим.