Пэт Мэрфи - Норбит, или Туда и обратно

Когда он проснулся, на автоответчике было оставлено сообщение: Роза и Лилия приглашали его на обед к себе домой, где соберется их семья. Там собрались целые толпы разновозрастных клонов. За главных у них были две седовласые матроны, одну из которых Роза и Лаванда называли «Бабушкой», а вторую – «Бабулей». Они беззлобно переругивались: никак не могли прийти к единому мнению, как приправить суп и варить лангустов.

– Бабуля готовит для правшей, – объяснила Роза Бэйли. – А Бабушка – для левшей. Кстати, Бабушка, сколько их у нас сегодня?

– Да пара человек всего, ты, твоя сестра и друг, конечно же. Твои «сестры» Акация и Герань и твоя кузина Элодия. Они только что вернулись с Веги, и «прыгали» несчетное количество раз. Слетают еще раз – и снова будут нормальными.

– Захария очень обеспокоена тем, что нам нужно всем стать одной ориентации, прежде чем отправляться в путешествие. Так станет намного проще.

Бэйли недовольно посмотрел на Розу. Она говорила об «эффекте отражения», который имел место при путешествии сквозь «червоточины». Человек по выходе из нее представлял собой свою зеркальную копию. Если до того вы были правшой, то окажетесь левшой. Если у вас был шрам от «бандитской пули» на левой щеке, он переместится на правую.

– Постой, – сказал Бэйли. – Мы все прошли сквозь «червоточину», но меня наизнанку не вывернуло.

– Точно? – Незабудка хитро усмехнулась. – Подними свою правую руку.

Бэйли поднял левую. Незабудка расхохоталась, а Роза похлопала его по плечу:

– Вот это у тебя правая. А эта теперь – левая.

– А вот я правша, – заявила Бабуля, помахав половником, который она держала в правой руке.

Бэйли уставился на свои руки, сгибая пальцы и изучая их с подозрением. Рука, которая еще недавно была правое, вдруг стала левой. Он покачал головой:

– И как это я не заметил?

Незабудка пожала плечами:

– Все изменилось, и ты также изменился, – сказала она. – Если бы изменился только ты, а все осталось на своих местах, то ты бы заметил быстрее.

Роза рассмеялась:

– А я все думала, когда же до тебя дойдет. Все новички не сразу донимают. Теперь ты левша, и еда тебе нужна для левшей.

Большинство органических соединений, например, белок, сахар и тому подобное, бывают двух форм: право– и левосторонние. На Земле чаше всего встречаются правосторонние. Ферменты нашего тела привыкли переваривать именно такие формы. Если вы ни разу не путешествовали сквозь «червоточину», вы не сможете усваивать левосторонние молекулы. Пытаться расщепить левосторонний сахар правосторонним ферментом – то же самое, что пытаться засунуть левую ногу в правый ботинок – просто не получится. Левосторонняя еда не может повредить «правшам», но и насытиться они ею не смогут.

Теперь вы понимаете, в чем сложность. Путешественник, проделавший один прыжок сквозь «червоточину», должен питаться левосторонней едой, состоящей из молекул, которые могут быть усвоены телом левши. К счастью, запасы продовольствия на борту корабля (также сделав один прыжок) становятся левосторонними. Когда вы сходите с корабля, вам необходимо быть осторожным и питаться только подходящими для вас продуктами. Это был настоящий бич поваров со Станции Фарров и иных мест привала межзвездных путешественников.

– Соли мало, – сказала Бабуля, пробуя суп.

– Ничего подобного, – покачала головой Бабушка. – Мне кажется, надо перца добавить. Хоть чуточку.

– Этот – смесь право– и левосторонних продуктов, – объяснила Бэйли Роза. – Подходит и для тех, и для других.

Бэйли кивнул.

– Эй, ты, – сказала Бабуля, указав на Бэйли пальцем. – Иди сюда, попробуй суп. Что ты скажешь?

Суп, густая чечевичная похлебка, был приправлен экзотическими пряностями. Бэйли заявил, что суп и так идеальный, ничего добавлять не надо, и обе матроны одарили его сияющими улыбками. Обе тут же забыли недавний спор и поздравили друг друга с отличным результатом.

Незабудка познакомила Бэйли со всеми «сестрами», причем одних она называла сестрами, а других – кузинами. Роза и Незабудка были на самом деле сестрами. Они были клонами одного поколения. Все клоны одного поколения назывались однотипно: названиями цветов, драгоценных камней, святых пророков. Все клоны, входящие в экспедицию, кроме Захарии, были однолетками. Бэйли никак не мог вникнуть в хитросплетения семейных отношений клонов. Незабудка немного объяснила ему, как клоны делились на кланы, а те, в свою очередь, на семьи. Она рассказала, что они заключают браки группами по два, три или четыре человека, и живут вместе для воспитания клонированных или естественно рожденных детей. Сестра и кузина Незабудки вышли замуж за обычных мужчин, не-клонов. Остальные – либо остались холостыми, либо нашли себе жен или мужей среди клонов. Дети, коих было немало, были либо клонированы, либо появлялись на свет в результате разнополых браков.

Незабудка пояснила своим родственникам, что Бэйли «собирается в экспедицию с Захарией», осторожно опустив все подробности. После обеда Брайан, один из мужей «со стороны», отозвал Бэйли в сторонку.

– Вы единственный не-клон в этой экспедиции?

– Нет, с нами летит Гитана.

– Понятно. Это хорошо, – он посмотрел на кухню, где клоны готовили десерт и обсуждали, взобьются ли взбитые сливки, если вместо миксера использовать венчик. – К ним нужно попривыкнуть, – сказал он. – Но у вас все получится. Вы просто очаровали бабушек.

Бэйли ни в коей мере не собирался никого очаровывать; его комплименты были искренними, и он сказал об этом Брайану. Тот кивнул и улыбнулся.

– Все у вас получится, – повторил он. Бэйли обрадовался, что Брайан был так уверен в нем, поскольку сам он не был столь уверен в себе.

После десерта все играли в словесные игры. Любимой игрой Бэйли была «Загадай хайку». Ее название произошло от древнего стихотворения в форме хайку:

Члены клана помладше хлопали в ладоши и танцевали, снова и снова повторяя этот стишок, а остальные участники игры сочиняли загадки в форме хайку: первая строчка должна состоять из пяти слогов, вторая – из семи, и третья – снова из пяти, причем последняя строчка должна содержать вопрос, и желательно такой, чтобы поставить всех в тупик. Бэйли был на седьмом небе от счастья.

Несколько последующих суточных циклов Бэйли бродил по Станции Фарров то с одной, то с другой «сестрой». Он узнал расположение всех помещений общего пользования, и привык везде слышать призыв идти на молитву, – сигнал, которому придавали значение лишь наиболее набожные. («В экспедиции все мы – члены Реформированной Церкви, – объясняла Незабудка. – Мы не ходим на молитву каждый день. Мы умеренно потребляем алкогольные напитки».)