Mystery_fire, flamarina - Я тебя знаю

Лили спровоцировала его. Хитро и умело. Поиграла на его чувствах и желаниях. Никто не смог бы устоять.

Помимо воли губы искривила коварная ухмылка. Она выбрала его. Не самовлюбленного Блэка, не напыщенного Поттера, не одного из прочих грифов, беззастенчиво пожирающих её глазами при каждом удобном случае. Его. Он лучший, потому что Лили подарила поцелуй именно ему. Нет, Северус не будет теряться в догадках. Пойдёт и спросит напрямую, какими будут их отношения теперь. Он справится, если она решит забыть о поцелуе. У него останется это воспоминание. Яркое и солнечное, как сама Лили.

«А если она захочет пойти дальше?» — мелькнула предательская мысль. Северус неосознанно провёл кончиком языка по губам. На них еще чувствовался вкус Лили. Едва уловимый, легкий, он казался обжигающим, словно имбирь. Ухмылка скользнула по лицу и растворилась в темноте коридора, словно её не было. В его жизни было мало хорошего, возможно, теперь пришло его время.

Полный и маленький, похожий на мелкого лавочника волшебник неуверенно топтался перед дверью небольшого магазинчика без вывески. Лавка выглядела заброшенной и неработающей, но ошибки быть не могло: именно здесь должен принимать клиентов Зельевар из Лютного. Настоящего имени Зельевара никто не знал, да и не интересовался — в Лютном это себе дороже, — но почти все сходились в том, что невозможного для таинственного мага практически не было. Впрочем, люди могли приувеличивать... Волшебник вытер вспотевшие руки о мантию и, судорожно сглотнув, приоткрыл дверь.

Внутри был полумрак с лёгким запахом чего-то вроде мастики. Стены от пола до потолка были закрыты стеллажами, заполненными разнообразными зельями и ингредиентами к ним. Пучки трав свисали с потолка, то тут, то там стояли столики и дополнительные полки, до отказа забитые всякой всячиной. Предназначение большей части этих предметов Арлис (а именно так звали толстячка) не только не знал, но и ни за что не хотел бы когда-нибудь узнать. Несмотря на захламлённость, лавочка была чистой и явно знала хозяйскую руку. Арлис в нерешительности остановился возле прилавка и стал ждать, надеясь, что немузыкальный, надтреснутый голос дверного колокольчика уже дал знать хозяину, что у него посетители.

— В чём состоит Ваша проблема? — голос раздался прямо у него за спиной, заставив незадачливого мага подскочить.

Обернувшись, он увидел высокую фигуру мужчины, с головы до ног укутанного в чёрную мантию с капюшоном. Под надвинутым на глаза капюшоном клубилась мгла, мешая рассмотреть лицо Зельевара. «Как у дементора», — подумал Арлис, чувствуя, как снова покрывается холодным потом. Но окликнувший его голос казался вполне человеческим.

— Я... — Арлис принялся теребить платок, чувствуя, как к горлу снова подступает комок. — Моя дочь... — его лицо исказилось, а по щекам потекли, всё быстрее и быстрее, непрошеные слёзы. — Мэри... она умирает. Это черное дыханье, проклятая болезнь... и никто не может помочь. В Мунго сказали, что дольше недели она не проживёт. Прошу... — его голос пресёкся. Арлис уткнулся лицом в и без того уже мокрый платок, не в силах говорить дальше. «Только бы он смог мне помочь! Только бы он знал средство!» — мысленно повторял он.

Зельевар помедлил, скрестив руки на груди, а потом произнёс:

— Я могу приготовить зелье, которое её вылечит, — взгляд Арлиса зажёгся почти безумной радостью. Он уже готов был благодарить своего спасителя и целовать ему руки, но Зельевар жестом остановил его: — Подожди! Я ещё не договорил. Это будет стоить тебе тысячу галлеонов.

Надежда во взгляде толстячка-мага пропала, словно кто-то задул внутри него свечу. Тысяча галлеонов! Это были огромные деньги. Даже если бы он продал свою лавку и дом, то едва насобирал бы семьсот...

— Господин Зельевар, — испуганно проблеял он, — я... у меня нет таких денег.

— Тогда я ничем не могу помочь, — развёл руками тот и отвернулся.

Арлис подождал немного, но хозяин лавки молчал, считая дело решённым. Щёки Арлиса снова стали мокрыми, а руки затряслись мелкой дрожью. Он рухнул на колени и подполз почти к краю чёрной мантии.

— Господин Зельевар, пожалуйста... Она не может умереть. Я придумаю что-нибудь. Я... займу эти деньги у гоблинов. Пожалуйста, помогите ей, помогите Мэри! — он зашёлся в рыданиях, не в силах поднять глаза от дощатого пола.

— Встань! — скомандовал Зельевар, и Арлису пришлось подняться на ноги. — Ты не можешь платить за неё чужими деньгами. Не для этого зелья. Ты только зря их потратишь. Колдовство не сработает.

Чувствуя себя абсолютно раздавленным, Арлис направился к выходу из лавки. Но когда он почти дотронулся до ручки двери, Зельевар снова окликнул его:

— Стой!

Арлис обернулся. Какое-то время Зельевар молчал. Наконец, он вздохнул и медленно произнёс:

— Есть... Есть ещё один выход. Магия этого зелья — очень мощная. Волшебство такого уровня всегда имеет цену, и её кто-то должен платить. Я не могу лечить её бесплатно, потому что тогда лишусь своей силы навсегда. Поэтому цену должен заплатить ты...

— Я... — волшебник вздохнул. В магическом мире сквибом было быть тяжело. Без руки или зрения любой маг чувствовал себя куда полноценнее, чем без волшебства. Но... если это могло помочь Мэри... — Я готов отдать свою магию.

Услышав это заявление, Зельевар только тихо рассмеялся:

— Достойное начало. Но ты слабый маг. У тебя не хватит на это силы. Я... предлагаю тебе кое-что другое, — он помедлил, словно найденное решение ему самому не очень нравилось. — За спасение твоей Мэри, ты будешь должен мне услугу .

— Какую? — почти шёпотом произнёс Арлис, судорожно сглотнув.

— Любую. В этом и суть, что, когда я тебя попрошу, ты выполнишь одну мою просьбу. В чём бы она ни заключалась, — уточнил Зельевар.

— Я согласен! — воскликнул волшебник, ещё не до конца веря своему счастью. Его глаза, окружённые тяжёлыми, как у собаки, веками, радостно забегали. — Конечно, я согласен... Спасибо Вам, господин Зельевар, спасибо!

— Да? — теперь в голосе Зельевара звучала неприкрытая насмешка. — Ты уверен, что меня стоит благодарить? Ты пришёл за помощью в Лютный. Если ты согласишься, я смогу попросить тебя о любой услуге. Ограбить, предать, убить! — он говорил всё громче и громче, постепенно наступая на Арлиса, который пятился, пока не оказался прижат к дверному косяку. — Я могу заставить тебя совершить самоубийство... Или отравить городскую канализацию... Проклясть Министра Магии... — шипел Зельевар, нависая своим капюшоном, под которым клубилась мгла, прямо над Арлисом. — А если ты откажешься, то колдовство распадётся и всё возвратится в исходную точку — твоя дочь снова будет при смерти. Ты готов пойти на это?