Наталья Шувайникова - Преподавательница: Первый учебный год

Та студентка-заочница была лет на десять старше Вики и ни во что не ставила молоденькую преподавательницу. В её поведении явно читалось: «Да кто ты тут такая, соплюшка, по блату наверняка устроилась и ещё корчит из себя солидного препода». На зачёт она явилась неподготовленной, не смогла ответить ни на один вопрос, и очень обозлилась, когда Вика вернула ей пустую зачётку и сказала, что зачёт придётся пересдавать. «Да кто ты тут такая?! Сопля зелёная! – визжала она.– Да я на тебя жаловаться буду! Уж найду управу-то! »

«Слушай, а ты не боишься быть такой принципиальной?»– спросила её потом Ирина. Сама она ставила зачёты студентам за небольшие подарки – коробку конфет, недорогой коньяк, парфюм или косметику от сетевых компаний. Деньги Ирина брать боялась, хоть студенты и предлагали – в соседнем ВУЗе так попалась одна преподавательница, и на неё, по слухам, завели уголовное дело.

«Ты хоть в курсе, что вчера вот так избили Иван Иваныча с другого корпуса института?»– шепнула Ира. «Как – избили?»– ужаснулась Вика.– «А вот так. Он зачёт одному студенту не поставил, так его потом вечером подкараулили, мешок на голову, и несколько человек набросились. И ничего не докажешь – якобы никто ничего не видел, свидетелей нет. Но все думают, что это тот студент со своей компанией». – «Ужас какой,– сказала Вика,– ой, меня же декан ждёт, а я и забыла!»

Она быстренько причесалась, оглядела себя в зеркало, и, найдя, что всё в порядке – выглядит она аккуратно и вполне достойно, отправилась на другой этаж к Альберту Алексеевичу.

Проходя по пустому коридору, в конце его, у окна, Вика увидела своих студентов – Сашу Ершова и Лену Калязину, с которой он дружил. Они, по всей видимости, ссорились. Лицо Саши было красным, а Лена стояла вся в слезах. Вику они не видели. «Я всё вижу, она тебе нравится! – возмущалась Лена.– Я же вижу, как ты на лекциях на неё смотришь! И на кафедру бегаешь с какими-то пустяковыми вопросами! И в институт приезжаешь пораньше, стоишь там внизу с друзьями, якобы с ними общаешься, а просто тебе нужно посмотреть, как она приходит!» Саша молчал. Вика вспомнила, что действительно, каждое утро внизу стояла группка мальчишек и они, увидев её, на весь холл радостно кричали: «Здравствуйте, Виктория Васильевна! Как у вас дела?»– «Здравствуйте, спасибо, хорошо»,– отвечала Вика и спешила на занятия.

«Дурак ты! – уже почти кричала Лена.– Она же для тебя старая!» – «Значит, правду тогда Ирина сказала – все мальчики-студенты в неё влюблены. И Саша…»– Вика вдруг сильно расстроилась. Саша посмотрел на Лену так, как будто видел её в первый раз и тихо сказал: «Знаешь, Лена, нам не нужно больше встречаться. А если про неё ты будешь плохо говорить, то тогда…»– и тут они заметили Вику. Лена, всхлипывая, быстро пошла прочь. Проходя мимо Вики, она кинула на неё такой полный ненависти взгляд, что та даже опешила. Саша Ершов растерянно смотрел на Вику и молчал. Вике было очень неудобно, что она стала невольным свидетелем такой личной и не очень-то красивой сцены. Она ускорила шаг и быстрей пошла к кабинету декана.

Альберт Алексеевич обрадовался, увидев её, и даже предложил кофе. «Раз он такой довольный, то значит, всё в порядке и орать на меня не будет»,– подумала Вика. О том, что декан может «орать» и «устраивать разносы» провинившимся сотрудникам, она уже знала.

«Ну, как у вас дела, Виктория Васильевна?– заботливо спросил Альберт Алексеевич. – С работой справляетесь?» – «Спасибо, всё хорошо»,– ответила Вика. «Студенты вас уважают, хорошо отзываются. Многие, можно сказать, даже любят»,– декан пристально посмотрел на Вику. «Что он хочет?»– подумала она. Но Альберт Алексеевич уже сменил тему разговора. «У меня собака пропала,– вдруг расстроенно сказал декан.– Вчера сорвался с поводка и убежал. Теперь ищем, объявления расклеили, в Интернете фото пса выложили. Найдётся или нет, не знаю…» – «Обязательно найдётся»,– попыталась утешить декана Вика. У Альберта Алексеевича зазвонил телефон. «Да? А-а…сейчас иду!»,– декан быстро встал и начал складывать в кожаную папку документы. «Альберт Алексеевич, я пойду?»– спросила Вика. «А? Да, да, конечно!»– Вике показалось, что декан уже забыл о её присутствии и вообще существовании.

Выйдя из кабинета, она посмотрела в сторону окна. Там уже никого не было. Коридор тоже был пустой.

«И чего меня Альберт Алексеевич вызывал? Вроде и говорили-то ни о чём…»– подумала Вика, но так и не нашла ответа на этот вопрос.

Заходя на кафедру, Вика увидела торжествующую Ирину. «Слышала? – радостно сказала она,– Саша-то Ершов со своей девочкой расстался! Из-за меня!» – «А ты откуда знаешь?»– удивилась Вика. «Так все уже знают,– поправляя причёску, ответила Ира.– Слухами, знаешь, земля полнится». – «И все знают, что из-за тебя?»– «Да нет, конечно, ты что! – испугалась Ирина. – Это пока наша тайна. Ну, то есть, мы пока ни о чём не договаривались и он ко мне ещё не подходил, но, думаю, просто стесняется. Да и наверное, чтоб я не подумала, что он из-за экзамена ко мне подкатывает… Вот подойдёт учебный год к концу, там сама увидишь, что будет! Эх, закрутим роман, Саша ведь – красавчик! Может, и замуж потом за него пойду – парень-то порядочный, сейчас редко таких встретишь. Одни козлы попадаются! Да альфонсы».

Вечером дома Вика долго плакала в подушку, но, как мама ни пыталась выспросить причину её слёз, Вика так ничего и не сказала.

На следующий день Ирина пришла в новом, обтягивающем фигуру платье. Тонкая талия подчёркивала ниже находящиеся выпуклости, грудь дерзко торчала. Вика заметила, что она даже увеличилась в размерах и нисколько не удивилась, когда позже застала Ирину в женском туалете, поправляющей вату, набитую в красивый бюстгальтер. «Грудь у меня маленькая,– ничуть не смутилась Ирина. – А во внешнем виде сексу должно быть много!»

Вика почувствовала укол ревности, когда Ира, выставив все свои округлости, пошла на лекцию.

«Да нет, нельзя преподавателю думать о студенте,– подумала она. – Да, красивый, да, порядочный, да, обаятельный… Но, во-первых, ему нравится другая, а во-вторых, он же младше… Да и мы не в кино и не в шоу-бизнесе, чтобы крутить романы с парнями моложе себя». Но чувства отказывались подчиняться разуму, и Вика почувствовала себя несчастной.

Вика не была обделена мужским вниманием, но, несмотря на это, её личная жизнь не складывалась. То альфонсы с ней знакомились, мечтая попасть в тёплое гнёздышко к богатой леди и жить припеваючи. Потом, конечно же, исчезали, узнав, что Вика живёт вместе с мамой, и живёт скромно. То подкатывали любители выпить. Тоже не вариант. Насмотрелась в детстве на соседей – то любовь-морковь, то по пьяни он её бьёт и гоняет. Она кричит, дети плачут. Кошмар. А на другой день муж тише воды, ниже травы, а жена опять простила – ходят везде вместе под ручку, изображая счастливую пару. «Нет уж, мне такого «счастья» не нужно», – думала Вика, встречая их на улице.