Дмитрий Серков - Изгой, Крах Советской империи

Мгновение, и четыре тела распростерты у его ног. По замыслу организаторов, это

должно было выглядеть как банальный гоп-стоп. Алекса передернуло. Так мелко и так

топорно! Видно, там наверху совсем плохо со временем.

Оттолкнув дверь, Алекс вырвался из полутемного подъезда на улицу, нос к носу

столкнувшись с «дворником», виденным только что через окно. Метлы у него в руках уже

не было, зато блеснула на солнце холодная сталь десантного ножа. Со свистом лезвие

рассекло воздух в сантиметре над головой. Алекс ушел вперед и вниз, поднырнув под

руку, и ударил в корпус. Гортанный хрип стал свидетельством точного попадания в печень,

вызвавшего разрыв внутренних органов. Нож из руки нападавшего мягко упал в ладонь

Алексу.

От красных жигулей к ним бежал очередной «браток» в «Адидасе».

– Не двигаться, мразь! – «браток» вскинул готовый к стрельбе пистолет.

Упреждая выстрел, Алекс отпрыгнул в сторону и, не глядя, метнул нож. Он знал, что

попал в цель, и, не оглядываясь, кинулся в переулок. Его фора составляла не больше пары

минут, пока оставшиеся в живых не встанут на ноги.

Желание жить мобилизует скрытые резервы. Так быстро он еще никогда не бегал,

даже на тренировках. Сколько раз он проходил этими проходными дворами, закоулками и

подвалами, просчитывая возможные пути к отступлению. Сколько раз проверял, открыты

ли двери, сложные ли замки, не ведутся ли ремонтные работы на улице, способные

затруднить движение. Каждый раз надеялся, что его старания останутся бесполезными, и

бежать не придется. И вот настал час «Х», и он зайцем улепетывает из берлоги, за долгие

годы ставшей родным домом.

Укрывшись в коллекторе тепловых сетей, чтобы отдышаться и продумать свои

действия, Алекс убедился, что худшие опасения подтверждаются. После событий у Белого

Дома он стал неугоден. Вопрос, кому? Старым хозяевам или новой власти? А ведь он

никого не подвел и до самого конца был наготове. Но за ним тянулся дурно пахнущий

шлейф спецопераций, о котором все предпочтут забыть. Нет человека – нет проблемы. В

мире живых его ничто не держит, ему не за что цепляться. Один, как перст. И еще чувство

долга. Так что смерть его не страшит. Погибнуть в бою за Отчизну для воина всегда было

честью. Но уйти, став разменной монетой в играх политиканов? Пасть пешкой в чужой

шахматной партии? Даже в эти августовский он дни ни на шаг не отступил от полученных

инструкций, а его просто слили.

Его воспитывали в обязательном подчинении, тренировали в неукоснительном

следовании инструкциям, но никогда не объясняли, как поступить, когда тебя предают те,

кому ты безоговорочно верил и на кого полагался.

Нет уж, товарищи, мы еще повоюем!

Предстояло решить множество проблем в кратчайшие сроки. Игра идет на

опережение, так что времени у него уже не было. Недалеко живет один хороший

знакомый, работник милиции, с него и стоит начать. Кто, если не сотрудник

правоохранительных органов, сможет пролить свет на происходящее, собрать

оперативную информацию? Алекс направился к нему.

Новостройки были похожи друг на друга, как две капли воды. Он шел дворами,

тщательно проверяясь скорее по привычке, уверенный, что «хвоста» за ним нет. Для

людей просвещенных его контакты не являлись тайной, так что проще и эффективней

было устроить засаду в адресе. Оставалось уповать на то, что в создавшейся неразберихе

его преследователи отстают на один шаг.

Еще раз глянув по сторонам, Алекс дернул на себя тяжелую подъездную дверь. На

лифте поднялся на шестой этаж, оглядел лестницу и нажал кнопку звонка.

* * *

Капитан милиции Алексей Владимирович Туров целиком и полностью оправдывал

свою фамилию. Был высок, силен, с мощной грудью и густой гривой. Не терпел

высокомерия от окружающих и лизоблюдства, бросаясь в бой против человеческий

пороков бесстрашно и безоглядно, точно первобытный бык. Потому, несмотря на выслугу,

и не мечтал об очередном звании.

Судьба свела их пару лет назад совершенно случайно и накрепко связала дружескими

узами. Так вышло, что ныне Леша Туров был обязан Алексу жизнью. Чувствовал за собой

должок, но вернуть с лихвой не мог – мирное время ныне за окном, не война.

В небольшом дорогом, но не слишком ресторане отмечался юбилей. Без помпы и

пафоса, чинно и благородно. Собрались коллеги и друзья, все больше подчиненные.

Юбиляр – начальник средней руки, верой и правдой к пятидесяти годам достигший

дозволенного «потолка» социальной лестницы. А дальше, как в анекдоте: «У членов ЦК

свои дети, так что тебе, сынок, ничего не светит». Ведомство гражданское, так что

компания ужаса и трепета у окружающих не вызывала. Четверо мужчин, включая

виновника торжества, и шесть очаровательных сотрудниц. Все – труженики одного отдела.

Алексу посчастливилось оказаться в числе приглашенных. Статью 209 УК РСФСР о

тунеядстве никто не отменял – каждый советский гражданин должен трудиться на пользу

государства и общества, а не вести паразитический образ жизни. Так что Алексу

надлежало иметь мирную профессию и посещать некое заведение для выполнения

означенных функций гражданина Страны Советов и получения заработной платы. Его

легенда всегда и везде отличалась безупречностью. Дома он выглядел молодым

специалистом, по уши влюбленным в спорт.

Поднимались тосты, шампанское лилось рекой, женщины смеялись, мужчины

хохотали, а за соседним столом новоявленные кооператоры в сопровождении

шкафоподобных телохранителей обмывали удачно проведенную сделку, принесшую

крупные барыши.

У нуворишей есть одна особенность, отличающая их от окружающих. Полное

неприятие общественных устоев. Ведь нувориш – революционер, поправший правила и

нормы, не плывущий по течению, а идущий против него. Только так в одночасье

сколачиваются капиталы. Потому все вокруг – быдло, недостойное внимания. Быдло

должно преклоняться, а не получать удовольствие от жизни. Тварь, плывущая по течению,

права на собственную жизнь не имеет!

С увеличением количества потребленного алкоголя нувориши все чаще поглядывали

за столик, где весело ворковали женщины, даря внимание мужчинам. И как плебеи могут

наслаждаться обществом прекрасных див, тогда как более удачливые представители рода

мужского обойдены вниманием? С каждой рюмкой росло желание, а вместе с ним и

классовая ненависть. Кооператоры хотели все и сразу, грубо и бесцеремонно, так что драка

завязалась с первых же слов.

Разнимать дерущихся, как водится в приличных заведениях, прибыл наряд милиции.