Дмитрий Собына - Непокоренный «Беркут»

– А Кличку что? – Гена очень любил бокс и переживал, что один из лучших боксеров полез в политику.

– Кличку твоему двоечку и в нокаут, до следующих выборов. Они его, как массовку таскают, для рекламы. Выпустит Янык Юлю, она уже все равно «политический труп», как в интернете пишут, будут дальше дружить семьями. Все ведь прекрасно понимают, что на следующий срок Виктор Федорович не пролезет, вот на выборы и начнут бодаться по-взрослому.

Гена задумался, потирая лоб рукой. Все уже покурили и зашли назад в теплое здание. На улице оставались только они с Геной.

– Вань, ну такого ж беспредела раньше не было, чтобы с ментами так дрались. Вспомни, мы ведь с тобой и в 2004, и в 2011, когда Тимошенко судили, в Киеве были. Потолкались немного, потаскали нас за броню и шлемы, но чтобы такие баталии устраивать, как первого на Банковой, – возмущался Гена.

– Не было! Сами виноваты, вспомни, как райотделы громили, ментам носы разбивали и из газовых баллонов брызгали, что, кто-то ответил? Нет, сделали вид, что ничего не произошло. Да, я согласен у нас далеко не ангелы работают, но закон для чего нужен? Безнаказанность порождает вседозволенность, а она, в свою очередь, беспредел. Ты пошел громить больницу, когда твоему сыну гипс без пятихатки гривен не накладывали?

– Ну да. Я тогда этому врачу высказал все, что думаю про него и всю их систему здравоохранения. Он жалобу на меня в УВД накатал, служебное расследование проводили. Мне выговор влепили. Жуть, как хотелось рожу этому мудаку набить, – вспомнил Гена дела давно минувших дней.

– Видишь, не набил же. Если каждый будет делать, что ему хочется, мы скоро будем бояться на улицу выйти.

Недалеко от общаги остановились два небольших автобуса, из которых стали выскакивать беркута.

– Пацаны приехали, что под нами живут. Они в день службу тащат, – подсказал другу Гена.

– Пошли, а то я уже замерз, – позвал Иван. Входящих в двери друзей догнали только что приехавшие бойцы.

– С праздничком, братаны!

– Спасибо! Вас тоже с праздничком. Обменявшись приветствиями, спецназовцы крепко пожали друг другу руки. На втором этаже, где жили только что приехавшие спецназовцы, как в растревоженном улике шла подготовка к празднованию Дня милиции. Таскали столы и тарелки с едой. Увидев подготовку к торжествам, Гена, любитель костра и песни, предложил:

– Может в гости зайдем, пацанов поздравим?

– Да нет. На сегодня уже хватит, и нашим не говори, а то их потом до утра не уложишь.

В комнате уже было убрано. Андрей, не раздеваясь, лежал на кровати, набирая текст на телефоне.

– А где все? – разочарованно спросил Гена, душа которого требовала продолжения банкета.

– Спать пошли, – ответил Андрей. Иван уселся на кровать, потянулся.

– Надо командиру позвонить. Он сказал отзвониться, когда вас спать уложу, сообщить, что все в порядке.

– Так он что, в курсе? – испуганно поинтересовался Гена. Продолжать гулянку ему сразу же перехотелось, он начал разуваться.

– Конечно. Я у него разрешение спрашивал посидеть, а ты как думал.

После телефонного разговора Иван, взяв книгу, лег на кровать.

– Почитаю еще часик, а потом спать. Свет не мешает? – спросил он. Все промолчали. Не дождавшись ответа, он углубился в чтение.

Сразу после возвращения из Администрации Президента Иван устроил грандиозную уборку в комнате. Гена поначалу недовольно бурчал:

– К тебе жена едет, ты и убирай, а я пойду телек с пацанами посмотрю.

– Хорошо. Спасибо за помощь, – поблагодарил с нотками сарказма в голосе Иван. Через несколько минут, когда Журба уже заканчивал подметать пол, с ведром воды и тряпкой появился Находько.

– Мы своих не бросаем, – с улыбкой до ушей сообщил он. В комнату заглянул Миша Ахтыркин.

– А что это у вас за уборка с самого утра?

– Не хотим Новый Год, как свиньи встречать, – ответил Гена, выкручивая тряпку.

– Ну да, и то правда. Дадите потом ведро и тряпку, – после некоторой паузы попросил Лапатый.

– Нет. Мы их спрячем под кровать, – ответил Гена.

– Зачем? – не понял иронии товарища Миша.

– Да дадим. Иди, не мешай убирать, – прогнал товарища Иван.

– Вы не видели мой носок? – раздался голос Андрея из-под кровати.

– Возле рукомойника на трубе какой-то висит, – ответил Иван.

Сложив вещи и протерев пыль на подоконнике, в приподнятом настроении он схватил кулек с мусором и выскочил на улицу. Забросив кулек в мусорный бак, поспешил к дороге, проходящей недалеко от общежития. Туман, опускающийся с утра уже второй день подряд, съел остатки снега, и теперь черный асфальт улиц и клумбы с засохшими на них цветами не радовали глаз. Из молочно-белой мглы появлялись люди, угрюмые и озабоченные своими проблемами, они проходили возле Ивана, стоящего на краю тротуара, и опять растворялись в туманном мареве. Атмосфера праздника в душе, с которой он вышел на улицу, постепенно таяла, растворяясь, как человеческие силуэты в тумане. Канун Нового Года никак не ощущался в серой, холодной и мрачной столице. «Ну, где же она есть?» уже переживал Иван, поглядывая на часы в телефоне.

– Алло, ты где? Уже поезд полчаса назад приехал, – не выдержав, набрал он номер жены.

– Что? Связь плохая. Такси долго искала? Ага, хорошо, жду.

Позвонив и услышав голос любимой, он успокоился. Вчера ему позвонила жена и с радостью в голосе сообщила, что взяла билет на поезд. Вечером выезжает в Киев. Они договорились, что Новый Год встретят вместе. Есть старая народная примета: как встретишь Новый Год, так его и проведешь. Журба всегда считал, что Новый Год семейный праздник и старался встречать в кругу семьи, правда, с его работой это не всегда удавалось, но этот 2014 они обязательно встретят вместе. При том, что командир пообещал: к кому приедут близкие родственники, на службу не заступают. Дают два дня входных. Со своей женой Маришей Иван жил уже около пятнадцати лет, не сказать, чтобы душа в душу. Случались и ссоры, и взаимные упреки, как в любой нормальной семье, но всегда находились компромиссы, и они шли на примирение друг с другом. Жену он любил и уважал, ведь это был его надежный и проверенный тыл. Если говорят: «Мой дом, моя крепость», то сердцем его крепости была любимая жена. Ведь они вместе прошли конец девяностых, когда в милиции бывало по два-три месяца не платили зарплаты, а потом предлагали задолженностью погашать коммунальные платежи. Выручал тещин огород и подработки – в свой выходной приходилось идти зарабатывать деньги. Не каждая супруга выдержит долгосрочные командировки, когда двое детей на руках, одну в садик, другую в школу отправь. Так что в каждой награде, полученной мужем на службе – половина ее. Иван начал подмерзать, притопывая на месте, он вглядывался в туман. Наконец увидел светящуюся шашечку такси. Открыв заднюю дверь остановившегося около него автомобиля, он отступил в сторону. Из машины легко выпорхнула его Маришка. Иван, крепко прижав жену, почувствовал такой родной и знакомый запах ее волос и духов. Таксист, открыв багажник, терпеливо ожидал, пока пассажирка заберет свои вещи из машины.