Станислав Сенькин - Афонские рассказы

Жизнь текла своим чередом, но однажды ночью брокер проснулся в диком страхе: его сердце билось, будто загнанный заяц, мысли путались, а во рту пересохло, как с глубочайшего похмелья. Виной тому был тяжелый кошмар, словно сжавший в кулак его душу: ему привиделось, что он находится на берегу Ахерона. Рядом, возле черной ладьи, стоял перевозчик Харон, который удивительно напоминал украинского банкира-олимпийца.

– Ну, все, пора кончать с этим беспределом! – гулко и страшно прохрипел Харон и велел ему садиться в ладью. – Давай плату за переезд.

Вдали за огненным Ахероном виднелся Аид.

– Но я не хочу в Аид! – сказал брокер.

– А кто тебя спрашивает?! – Страшное, одутловатое, как у жабы, лицо то ли банкира, то ли Харона расплылось в улыбке. – Мы с тобой в одной лодке поплы– вем…

Кошмар был на удивление реален. Брокер, проснувшись, долго не мог от него отойти. Он принял душ и выпил сто граммов коньяка. Странное видение! До самого утра, стараясь отвлечься, он занимался бумагами. А утром ему позвонил тот самый банкир-олимпиец:

– Мне нужно с тобой поговорить. Есть выгодное дельце. Жду тебя в Сити через пару часов.

Он не спрашивал, может ли брокер приехать. Разве Зевс спрашивает богов низшего порядка? Он просто приказывает.

Через два часа он был в офисе у Жабы – так брокер про себя прозвал олигарха. Его офис был простым на вид и не поражал роскошью; лишь по количеству охраны можно было определить, что Жаба – серьезный человек.

– Значит, так, присаживайся! Пора кончать с этим беспределом!

Брокер сразу вспомнил ночной кошмар, где на берегу Ахерона Харон-Жаба сказал эти же самые слова.

А тот продолжил свою мысль:

– С этим «Инвест-билдингом» пора заканчивать! Сейчас у меня есть реальная возможность подмять этот банк! И ты, брат мой, – Жаба ткнул в брокера пальцем, – должен мне в этом помочь.

Брокер замялся:

– Я занимаюсь другими делами: ценные бумаги, фьючерсы, трейдинг… Как я могу тебе помочь? «Инвест-билдинг» – крупная рыба, не по моим зубам…

– Зато по моим! – Жаба ощерился, обнажая желтоватые клыки. – По моим зубам! Я запросто проглочу этот банк со всеми его миллионами фунтов. А ты, брат, просто поможешь мне эту рыбу загнать в сети. Выкупишь часть активов через мое доверенное лицо. Он среди крупных акционеров банка. Я все просчитал. Кого-то купим, кого-то запугаем, а кого-то и уберем. Бадрика уже подключили, он в курсе. А как ты хотел? Это дело серьезное. Позднее войдешь в совет директоров. Сам станешь крупной рыбой. Ты быстро растешь, дорогой мой, хватит уже заниматься всякой ерундой. Будешь выполнять мои указания – через какое-то время возглавишь совет директоров. Возглавишь совет директоров – удвоишь свое состояние.

Жаба встал, прошелся по кабинету и, снова ощерившись, сказал:

– Мы с тобой в одной лодке поплывем…

Снова всплыл ночной кошмар и слова призрачного Харона. На лбу брокера выступил холодный пот. Отказываться от столь лестного предложения Жабы было нельзя, иначе он обидел бы собственного покровителя. А обижать Жабу было нельзя, поскольку тот не прощал обид. Недавний кошмар и реальность перемешались в коктейле, вот уж действительно аидском.

Брокер прекрасно понимал, что после того, как «Инвест-билдинг» будет подмят Жабой, его самого могут убрать. В принципе, он был нужен только на начальных этапах рейдерской атаки. Потом, скорее всего, брокер перепишет акции на другого человека, а вернее всего, на самого Жабу, добровольно или под дулом пистолета. Жабе на людей было глубоко плевать. Он устранял конкурентов с каким-то сладострастием, входил в раж, иногда погибали непричастные к делу люди. Будучи настоящим параноиком, он повсюду видел козни, и работать с ним было невозможно, как и невозможно было понять, что у него в голове. Поэтому сегодняшний сон вполне мог оказаться пророческим.

Брокер согласился на все, но первые сделки должны были пойти только через пару месяцев. Поэтому у него еще было время. И тогда он решил обратиться к специалистам – не к психоаналитикам, умело опустошавшим его карманы, а к духовным людям. Брокер решил поехать на Афон к надерзившему его жене старцу и все тому рассказать. Кроме этого, были у него и другие дела в Греции – кое-какая недвижимость, деловые встречи… Владыке Антонию он не очень-то доверял, потому что не знал его хорошо. Епископ жил в Лондоне, мало ли какие у него могли быть знакомые?

Через несколько дней он в сопровождении охранника вылетел бизнес-классом в Салоники. Афон ему понравился: здесь было тихо, а люди приветливы. Старец, к которому была небольшая очередь, долго делал вид, что не узнает его. Затем, как и в Лондоне, предложил ему лукум, только вместо чая на этот раз был кофе.

Брокер рассказал ему все: про кошмар с Хароном и рекой Ахерон, про предложение олигарха и про возможные последствия рейдерского захвата банка «Инвест-билдинг». Старец многих деталей не понял, зато уловил суть:

– Вот что, друг. Если свяжешься с Жабой, тебя, скорее всего, убьют, и тебе придется все-таки переплыть эту огненную реку и оказаться в Аиде, от чего убережет нас всех милосердный Господь.

– Это я уже начинаю понимать… – Брокер нахмурился. – Но ведь если я откажу Жабе, меня тоже убьют. Этот человек не из тех, кому можно сказать «нет».

Старец улыбнулся.

– Тебе в любом случае придется ему отказать. При этом необязательно говорить «нет». Ты можешь просто взять и исчезнуть.

– Исчезнуть? Хм. А как же мои дела? Мои дома в Лондоне? Моя семья, наконец? Они тоже должны исчезнуть? Моя дочь нуждается в родительской опеке, сын может погибнуть от героина. Как я их всех оставлю?

– Если ты не откажешь Жабе – умрешь; если откажешь – тоже умрешь. Так или иначе, твоя семья останется без тебя или, и того хуже, они будут отвечать за тебя. Какого совета ты ждешь от меня?

Брокер замялся:

– Ну, помолитесь там, свечу запалите перед чудотворной иконой. Я в долгу не останусь. Есть же какие-то духовные методы…

– Хорошо-хорошо, я помолюсь. Иди. – Старец отвернулся и сказал своему келейнику по-гречески:

– Следующий.

– Постойте. Что вы мне посоветуете? – Брокер опустил глаза и сложил руки в молитвенном жесте. – У меня действительно безвыходная ситуация.

– Знаешь что я тебе скажу? – Старец прищурился и кашлянул в кулак. – Поживи в монастыре Филофей месяцок, это здесь, рядышком. Никому ничего об этом не говори, только жене, чтобы не волновалась. Через месяц будет праздник Преображения Господня. Поднимись на гору, помолись в храме, приобщись Святым Тайнам и ничего не бойся. Верь мне: твоя жизнь изменится к лучшему.

Будущий монах Серафим хотел было что-то возразить, но передумал. Обращение к старцу показывало, что у него самого не хватает ни смелости, ни силы, чтобы справиться с искушением. А спорить с монахом и настаивать на своем было подобно тому, как если б этот старец пришел к нему на биржу и стал учить, как лучше играть на повышение или какие акции лучше покупать. Раз он решил обратиться к духовному специалисту – значит, нужно выполнять его указания и советы.