Дмитрий Липскеров - Леонид обязательно умрет

– Что же ты делаешь, Ленчик! – роняла слезы на скользкий линолеум воспитательница.

– Я ненавижу тебя! – тыкал мальчишка.

– Мне больно!.. Я же могу умереть!.. Нет, я точно умру!

– Туда тебе и дорога!

Но здесь Леонид спохватывался.

«Как умрет, – вдруг пугался он. – А я?..»

Он не мог представить себе, что останется пусть без пустой, отвисшей, но самой настоящей женской груди. Что же тогда делать ему в этом мире, пока организм зреет и не в состоянии сам отыскать себе другое вымя!..

– Валька, не умирай!.. Не смей умирать!

От ужаса воображаемого, от нежелания наступления этого ужасного Леонид вдруг поглядел в глаза Валентины волшебно, тронул ее грудь ручкой, вытирая капельки крови розовыми пальчиками.

Он первый раз в жизни улыбнулся. И хоть кривоватой была его улыбка, но все же – улыбка…

Она так растрогалась, что в приступе ответной любви долго целовала личико малыша и поклялась, что будет любить Ленчика всю жизнь, даже если у нее появятся собственные дети.

Она решила, что завтра же пойдет к Будёне и попросит начать дело об усыновлении Северцева…

Когда Леониду Павловичу Северцеву исполнилось шесть месяцев, у него впервые перевернулось зрение. Все встало с ног на голову. Потолок превратился в пол, а пол оборотился потолком.

Все нянечки ходили по потолку, а деревья в окне росли из неба.

Говорят, что все дети рождаются с перевернутым зрением, но это неправда. Никто из них не подтвердил сего, а выяснить научной методой данное предположение у новорожденных не представляется возможным.

Но Леонида, к произошедшему с ним казусу, уже нельзя было назвать новорожденным. Мальчик отлично ползал и даже чайную ложечку сжимал в кулачке.

«Этого еще не хватало, – подумал Леонид, разглядывая обеденный стол, свисающий с потолка. – Как это тарелка с кашей не свалится на пол? Гравитацию еще никто не отменял…»

А когда мимо стола проползли его одногруппники, и все, как один, по потолку, Леонида эта абсурдная картина даже позабавила.

Мир вверх ногами обрадовал его. Мальчик даже заулыбался, чем вновь удивил нянечку, свисающую с потолка.

Старушка даже подумала, что у этого обычно мрачного ребенка чудесная улыбка.

Больше всего Леониду хотелось проползти по небу, попробовать мягкость облаков, ставших такими доступными. Он скоро научится ходить и побежит по огромной белой перине, оттолкнется от небесного пуха и, став невесомым, полетит в свой Космос!..

Он, конечно, помнил, что его Космоса не существует, но в эту минуту не хотелось сердцу признавать научного факта – так все радовало детскую душу в произошедшем перевертыше!..

«Я побегу к звездам, я познаю миры, удивлюсь неизведанному сам и удивлю неизведанное собою!..»

И Валентина пришла к нему ночью по потолку. Взяла его из кроватки и вознесла на руки.

А потом он долго не мог насмотреться на перевернутую грудь. От перемены полюсов она ему казалась новой, а оттого необычайно привлекательной.

«Главное, чтобы Валька не отпустила меня, а то я упаду с потолка и разобьюсь!»

Она держала его нежно и крепко, а он с упоением сосал чувство новизны…

Леонид неожиданно научился смеяться в голос. Особенно он заливался, когда утром всех детей высаживали на горшки… Потом им утирали попки, а он ожидал, что вот сейчас все, что наделала мелюзга, хлынет сверху потоком нечистот и зальет его, единственного, кто остался внизу… Почему-то Леонида сильно это забавляло…

Но в нарушение всех законов природы детские фекалии оставались в своих емкостях, а он все равно хохотал, пока силы были.

На Северцева приходила взглянуть даже Будёна Матвеевна.

При виде главного руководства Леонид чуть было не подавился собственным смехом.

К усам Будёны он давно привык, но посмотрев на нее, шагающую по потолку, и обнаружив, что ноги директрисы волосаты не менее, чем место у нее под носом, мальчик понял, что, если не возьмет себя в руки, то смеховой спазм вывернет его желудок наизнанку!..

Сама Будёна Матвеевна была удивлена переменами с ребенком, которого считала ненормальным психически. Если бы не жалость к Валентине, давно бы передала это несчастное создание, не ведающее положительных эмоций, в спецучреждение… А тут, поглядите-ка, хохочет и гогочет!.. Хотя, задумалась Будёна, поведенческие крайности – есть первейший признак психического нездоровья!.. Как все-таки она правильно сделала, что не позволила Валентине усыновить этого странного мальчишку! Сейчас она не осознает, какое добро для нее сделано, а подрастет малец, пырнет кого-нибудь ножичком в живот…

Чигирь сама поняла, что хватанула будущего через край, а потому делано заулыбалась Леониду навстречу, присела на корточки и сделала козу.

– У-тю-тю! – пропела она.

Большей радости Ленчику она не могла доставить. На козу он среагировал моментально. Сделал молниеносное движение головой навстречу и закусил мертвой хваткой наманикюренные вишневым пальцы Будёны.

От неожиданности и боли она завопила во весь голос, напугав коллектив младшей группы, который еще через мгновение во все детские глотки орал на всю Первопрестольную.

Один Леонид, пожевавший коротко и выплюнувший Будёнину козу обратно на свет божий, не орал с коллективом хором, а хохотал диссонансом во все окрепшее горло…

Два часа персонал отпаивал валерьянкой свою руководительницу, а она визжала на все ясли:

– Идиот!.. Имбецил! – и нервически дергала правым усом. – Мне надо делать уколы от бешенства!

– Он не собака, – сообщил кто-то Будёне.

– Хуже! – еще более взвилась директриса. – Это – маленькая злобная крыса!!!

Конечно, она про себя все решила, как поступит с маленьким гаденышем. Уже с завтрашнего дня ублюдок перестанет смеяться!..

А этой же ночью Валентину застали за странным занятием. Заместительница Чигирь нагрянула в ясли с проверкой и обнаружила одну из воспитательниц кормящей грудью мальчика Северцева, именно того, которого собирались передать в спецучреждение.

Заместительница это действо определила как странное, но не более. Однако во избежание случайной ответственности она решила сообщить данный факт Будёне Матвеевне.

– Я еду! – кричали из трубки истошно. – Не ждите!!! Вызывайте милицию!!!

«Зачем милицию? – подумала заместительница. – Здесь скорее врач-психолог нужен». Но, напуганная гневом руководительницы, набрала «02».

В три часа ночи в яслях для сирот происходило удивительное движение. Половина детей была разбужена милицейской сиреной. В связи с этим в окнах сновали люди в погонах и нянечки в белых халатах.

В кабинете Будёны состоялся решающий разговор.

– Собственно говоря, я не понимаю, что произошло? – пытался выяснить подполковник ближайшего отделения милиции. – В чем криминал?