Ульяна Соболева - Пусть меня осудят

Это был чудесный вечер. Карина оказалась очень простой девушкой, приятной в общении, остроумной и веселой. Я даже не верила, что все могли считать ее высокомерной. Недаром же говорят, что нельзя о человеке судить, если ты его не знаешь. И дядя у нее смешной: низенького роста, лысоватый, с круглым брюшком, но одет стильно и выглядит очень даже привлекательно. Скидку он нам сделал невероятную, еще и подарков надарил. Карина помогала мне выбрать вещи, и я разошлась не на шутку. Скупила все, что мне понравилось, включая модные туфли, пару сумочек и даже шляпку с шарфиком. На сумму я не смотрела, не хотела портить себе настроение. А оно у меня было великолепным. Так хорошо мне уже давно не было. Терапия шопингом прошла на «ура». Я разошлась окончательно, аппетит приходит во время еды. И мы с Кариной пошли дальше по магазинам. Я купила эротичное нижнее белье, колготки и чулки. Сама не знаю, как решилась, но Карина сказала, что женщина обязана иметь пару чулок – черные и телесные. Дальше пришла очередь косметики и духов. Потом мы зашли в магазин игрушек, и я купила Ванюше автомат и полицейскую машину с мигалками. Про Сережку тоже не забыла. Правда, долго думала, в итоге купила ему новый галстук, рубашку и стильную зажигалку. С пакетами мы еле дотащились до машины, погрузили все в багажник и наконец-то поехали по домам.

– Ксюш, а ты тоже считаешь, что я с Денисом Андреевичем сплю?

Вопрос был неожиданным, я даже закашлялась, оттягивая ответ.

– Ну, я как-то не задумывалась об этом. А вообще, ты девушка свободная и личную жизнь можешь строить, как тебе вздумается.

– Денис Андреевич – мой отец.

Я поперхнулась непонятно чем, даже слезы на глазах выступили. Вот это да!

– Отец? – переспросила я и отпила минеральной воды из бутылки.

– Отец. Моя мама была его любовницей много лет. Он ее бросил перед тем, как я родилась. Мною он не занимался совсем, так, деньги иногда передавал и приезжал пару раз в году. Всегда боялся, что мама его жене расскажет. А мама и не думала даже. Она не из таких, любила его до самой смерти. У нее рак нашли два года назад. За два месяца. Лечить поздно было – запустили. Когда я одна осталась, отец меня на работу взял. Правда, просил, чтобы я о нашем родстве не распространялась.

Я пребывала в шоковом состоянии, но это многое объясняло: и их уединения в кабинете, и его отношение к Карине, и то, что он ее домой отвозил тоже. Вот ведь люди. Сразу видят что-то развратное, мерзкое. Никому и в голову не пришло, что они родственники. Да и мне тоже.

– Я тебе сочувствую. Потерять маму в столь юном возрасте очень тяжело.

Больше добавить было нечего. Я ведь тоже считала, что она спит с начальником.

– А почему мне рассказала?

– Не знаю, – Карина пожала плечами. – Ты мне всегда нравилась. Ты на них не похожа. Не хотелось, чтобы ты про меня и про отца так думала.

Приезжай ко мне в гости как-нибудь, я на Ленинградском проспекте живу одна. Вот в университет поступать собираюсь. А по вечерам всегда дома, буду рада тебя видеть.

Я кивнула, все еще находясь под впечатлением от признания Карины, от собственной глупости и недальновидности. Однозначно, теперь я к Карине буду относиться иначе, и в гости заеду обязательно. Трудно ей одной, наверное, без мамы. Она, конечно, не ребенок уже, но в двадцать лет остаться совсем одинокой – это ужасно. Да и еще и вечно тайну хранить. У Андросова Дениса Андреевича своя семья есть, там двое детей, если не ошибаюсь. Сын и дочь. А про эту он вспомнил только, когда ее мать умерла. Дань отдает или совесть мучает. Бедная девочка.

Домой я зашла, утопая в ворохе сумок и коробок. Ванька тут же подкатился ко мне колобком. Его восторгу и радостным воплям не было предела. Бедненький мой, как давно мама с папой ничего тебе не дарили. Сережка вышел немного взъерошенный и заспанный. Наверняка, уснул на диване, пока меня ждал.

Он почесал в затылке, посмотрел на пакеты.

– Ну, ты даешь, мать. И сколько все это барахло стоило?

Я оторопела, поставила пакеты. Барахло? Ничего себе, барахло!

– Я и тебе подарок купила.

– А что у нас за праздник?

– Аванс за контракт получила, – ответила и подумала, что он явно нерад моим покупкам.

– Ясно. И сразу тратить. Ты бы лучше все наши долги сначала выплатила. Коммунальные услуги два месяца не оплачены, машину надо отремонтировать. А она по магазинам пошла.

Я хлопала глазами, чувствуя, как во мне поднимается волна злости, глухой ярости. Но я сдержалась. Взяла пакет с его подарком и потянула ему.

– Это тебе. Посмотри.

Сергей нехотя взял пакет, заглянул вовнутрь и бросил его на кресло.

– Спасибо, – буркнул он и пошел на кухню. Откупорил бутылку пива и вернулся к телевизору.

То, что у меня в руках еще и цветы, он даже не заметил. Не увидел также, что я воды набрала воды в вазу и розы поставила на кухне. Наверное, если я противогаз надену, он тоже не заметит, я ведь невидимая. Меня можно замечать, когда есть хочется или секса, и то по праздникам.

Я собрала все пакеты и потащила в спальню. Ванька бегал по всему дому с автоматом, расстреливал невидимых противников. Я разложила новые вещи по полкам в шкафу и села на постель. Невыносимо захотелось разреветься. Навзрыд. Сергей появился в дверях. Невозмутимый, все в тех же шортах, что и вчера, хорошо, хоть майку чистую надел.

– Ну, мы ужинать будем или как?

Этим он меня добил окончательно.

– «Или как», Сережа! «Или как»! Ты что, подогреть не мог? Ты ждал, пока я приду? Я вчера обед и ужин сготовила, неужели трудно на плиту поставить и газ включить?

– У меня для этого жена есть.

– Для чего? Для ужина?

– Ну, не для мебели же.

Он смотрел на меня, чуть прищурившись, и явно не собирался отступать. А мне все осточертело. Надоело, достало. Такое впечатление, что мы говорим на разных языках и каждый о своем.

– У тебя я хуже мебели. Ее иногда чистят, вытирают и полируют, внимание обращают.

– Ясно. У тебя что, месячные начались? Или просто решила мне нервы потрепать? Так что там с ужином?

– Сам себе погрей. Я тебе не прислуга.

Сергей ничего не ответил, просто ушел. Он всегда так поступал, когда злился. Мой муж не из тех, кто будет кричать, бить посуду и размахивать руками. Он будет молчать. А мне это молчание надоело. Я переоделась и вернулась в зал. Ванюшка все еще играл с новыми игрушками, а Сергей, насупившись, смотрел телевизор. Ужин никто, естественно, не разогрел. Я покормила Ваню манной кашей, уложила спать, а когда вернулась, Сергей уже ушел в спальню. Приняв душ, я тоже пошла спать. Настроение не только испортилось, оно упало ниже плинтуса. Я уже пожалела о покупках и подарках. На душе стало мерзко и пусто и противно. Словно меня затягивала какая-то непроглядная трясина. Обволакивала липкими щупальцами, как сетями, и я начинала задыхаться. Наверное, это все же хорошо, что мне придется пожить вдалеке от Сергея. Я немного успокоюсь, приведу мозги в порядок. Соскучусь по нему, и все станет по-прежнему. Я просто устала.