Марина Алиева - Жанна д'Арк из рода Валуа. Книга третья

– Что вы тут делаете, Ла Тремуй? – вывел его из задумчивости низкий голос Танги Дю Шастеля.

Министр с достоинством обернулся.

– Дела, мессир, дела. Они, к сожалению, не разбирают ни дня, ни ночи, ни сна, ни обеда.

– Тогда, почему вы не заходите?

– О, – Ла Тремуй сделал легкомысленный жест рукой. – Молодым людям охота повеселиться и я решил подарить им ещё несколько минут. Пусть… Бог знает, когда ещё доведётся. Да и доведётся ли… Война всех нас приучила жить только тем, что есть сейчас. А коронация и вовсе может всё переменить.

– Что вы имеете в виду?

– Только тот факт, что будет, наконец, должным образом проведена церемония объединения двух миров – как там говорится по ритуалу? «Космическая гармония Неба, Церкви и Государства, да? – после которой его величество уже не сможет быть прежним беззаботным молодым человеком.

– Я бы и сейчас его таким не назвал, – пробурчал Дю Шастель. – Так что, заходите, сударь, не стесняйтесь.

Решительно отодвинув полог, он шагнул внутрь шатра, откуда тотчас стали появляться раскрасневшиеся от еды и питья молодые рыцари.

– Ах, как же это я забыл! – хлопнул себя по лбу Ла Тремуй, краем глаза заметив среди них Шарло Анжуйского.

Он очень умело изобразил замешательство и придержал молодого человека за руку с таким видом, словно только на него и надеялся.

– Хотел узнать у мессира Танги, но, коль уж вы здесь, сударь, ещё и лучше… Не скажете ли мне, когда собирается прибыть ваша матушка?

– Зачем вам? – выпятил губу откровенно хмельной Шарло.

– Сейчас с его величеством мы будем обсуждать состав светских пэров на коронации, и я должен знать…

– Странно, что вы этого до сих пор не знаете, – не дослушал молодой человек. – Матушка, как всегда, прибудет вовремя. Насколько мне известно, она уже выехала. Возможно, уже сегодня прибудет в Шалон.

– Вот как…

Ла Тремуй, вскинул брови. Лицо его сделалось озабоченным.

– А вы знаете, что вчера захватили двух разбойников, которые рассказали о целом их отряде, промышляющем, как раз в окрестностях Шалона?

– Но ведь их захватили, что тут страшного?

– Только двух. Остальные, скорей всего, затаились, пропуская армию, но когда поедет ваша матушка возможны всякие неприятности.

– Матушкина свита армии не уступит, – засмеялся Шарло, а вслед за ним и его рыцари.

– Ваше дело, – пожал плечами Ла Тремуй. – Я просто подумал, что вы должны знать. Как заботливый сын, могли бы и отправить ей навстречу кого-нибудь, хотя бы для того, чтобы предупредить… Вот, хоть этого молодца.

Ла Тремуй кивнул в сторону смеющегося Филиппа де Руа.

– Его новые доспехи достаточно хорошо сверкают, чтобы разогнать всех разбойников в округе и доставить удовольствие дамам…

Договаривая фразу, министр постарался придать голосу как можно больше презрения, и вполне в этом преуспел. Потом слегка поклонился Шарло, небрежно кивнул его рыцарям и скрылся в шатре, оставив собеседника в полном недоумении.

– Я ничего не понял, – покачнулся Шарло, поворачиваясь к де Руа. – С чего бы это Ла Тремуй так озаботился безопасностью матушки? И почему именно тебя, Филипп, он советует послать к ней?

Молодой человек пожал плечами.

– Я слышал, что её светлость едет вместе с королевой, королевскими детьми и пригласила в поездку мадам Ла Тремуй, – сказал кто-то из рыцарей. – Может, поэтому он и беспокоится?

– Вот как? – удивился Шарло. – А я и не знал… Никогда бы не подумал, что матушка может позвать с собой кого-то из Ла Тремуев… Но, всё же, почему он выбрал именно тебя, Филипп? Уж не напроказничал ли ты с мадам его супругой?

Де Руа засмеялся, обнажив безупречный ряд крепких зубов.

– Будь так, он пожелал бы отправить меня в противоположную сторону, сударь.

– Кто-то другой, может быть, но только не Ла Тремуй. – Шарло понизил голос. – Этот лис уверен, что все анжуйцы его ненавидят и никогда не сделают так, как он просит. Скорей всего, он и ждёт, что я отправлю к матушке кого-то другого. Но… – Шарло критически оглядел Филиппа. – Глядя на тебя, я вдруг понял, что его милость абсолютно прав! Ты и в самом деле очень представителен в этих доспехах! Не разорился, когда покупал?

Под общий хохот Шарло похлопал де Руа по плечу.

– Бери столько солдат, сколько нужно, и поезжай, встреть её светлость матушку и её величество сестру. Да смотри, с особенным старанием позаботься о мадам Ла Тремуй, чтобы мне было чем порадовать её заботливого супруга!

– Я ничем не могу помочь вам, мессир, даже если бы хотел. Но я и не хочу. Его светлость герцог Филипп мало интересовался мнением реймского епископата, когда навязывал нам господина Кошона, и теперь ему вряд ли следует обижаться на то, что местное духовенство готово приветствовать дофина Шарля, как законного короля. Кроме того, вы не могли не заметить, как настроены знать и горожане. Посмотрите в окно – разве там суетятся, готовятся к обороне? Ничуть. Я вам больше скажу – все ждут не дождутся возможности раскрыть ворота. Люди устали от войны, и перспектива увидеть пышное празднование коронации кажется им куда заманчивей бесполезного геройства и осады…

Архиепископ Реймса смотрел на собеседника слезящимися от застарелой болезни глазами, из-за чего казалось, будто он полон сочувствия. Но господин де Савез, присланный герцогом Бургундским, чтобы не допустить сдачи города, насчёт сочувствия архиепископа не обманывался. Тот говорил, что думал и думал, что говорил. А вот Савезу сказать было нечего.

Буквально неделю назад, когда он и господин Шатийон прибыли в Реймс, здесь звучали совсем другие речи. Сплошные уверения повиноваться королю Генриху и герцогу Бургундии до смерти. Но вот подошло французское воинство, и горожан словно подменили. Ещё утром, как только убыли герольды, предложившие мирную сдачу города, и де Савез обратился ко всем с призывом не поддаваться на уговоры бунтовщиков против законной власти, ему ответили откровенной бранью и пожеланиями убраться побыстрее, если, конечно, он не собирается в одиночку противостоять подошедшей армии. Но, даже в этом случае, пригрозили ударом в спину, потому что город не намерен подвергать себя опасности перед чудесной Девой, о мастерстве которой не знают, кажется, только несмышленые младенцы. К тому же, общественность внезапно осознала, что по-настоящему законным правителем Франции является только дофин Шарль. А когда де Савез напомнил о клятвах повиноваться английскому королю до смерти, ему, в чрезвычайно грубых выражениях, пояснили, что Деву Господь прислал Шарлю, а не Генриху!

Единственным, лояльным по отношению к герцогским посланникам, оказался преподобный Рено де Шартр, архиепископ Реймсский. Но даже его лояльность проявилась только в том, что архиепископ удостоил де Савеза прощальной аудиенции и беседы, которую, лишь при большом желании, можно было принять за какие-то объяснения.