Вадим Норд - Ошибка юной Анны

– Не пытка. – Ева усмехнулась чему-то личному, потаенному и посмотрела на свои стильные часики с двумя циферблатами, не столько часы, сколько украшение. – К сожалению, мне пора. Через сорок минут меня ждут на соебедование, пардон, на собеседовании.

Ева улыбнулась, довольная, что ей удалось хотя бы слегка шокировать Александра, не любившего пошлости и похабства, и ушла, грациозно покачивая бедрами. «Человек счастлив, – подумал Александр, провожая ее глазами. – А сколько для этого пришлось перенести…»

Как и ожидал Александр, Виктора Сергеевича пришлось долго уговаривать. Сначала он вообще не пожелал разговаривать – отключился. Александр выждал пять минут, перезвонил и повторил свое предложение. То ли Виктор Сергеевич за это время успел немного одуматься, то ли понял, что Александр и в третий раз может перезвонить, и в четвертый, если потребуется, то ли он испугался возможной огласки, но разговор состоялся. Заявив, что ему не о чем разговаривать с Александром и что он очень занят, Виктор Сергеевич согласился встретиться и сказал, что заедет в клинику завтра, около полудня, и не более чем на четверть часа. На всякий случай, вдруг Виктор Сергеевич приедет раньше, Александр пригласил Еву к половине двенадцатого и попросил администратора «обеспечить спокойствие» во время разговора.

Надо было отдать должное Виктору Сергеевичу – он появился в семь минут первого, что для Москвы с ее вечными пробками нельзя было считать опозданием. Вошел в кабинет без стука и вопросов, сел, не дожидаясь приглашения, уставился на Александра бесстрастным взглядом («не иначе как заранее отрепетировал», подумал Александр) и констатировал:

– Ну, я приехал. Что дальше?

– Спасибо, – в тон ему, то есть так же бесстрастно, ответил Александр и без предисловий перешел к делу. – После нашего знакомства я еще раз переговорил с Ингой…

– Я в курсе, – сурово нахмуренные кустистые брови Виктора Сергеевича сошлись еще ближе. – У нее была истерика. Я привык.

– Инга еще раз подтвердила свое намерение сменить пол…

– А я ей еще раз сказал, что ей надо лечиться, а не оперироваться! – Виктор Сергеевич повысил голос. – Лечиться таблетками и психоанализом!

– Откуда такая уверенность в том, что психоанализ с таблетками ей помогут? – не без иронии (как же тут без иронии?) поинтересовался Александр. – Инга наблюдалась у психиатров, ее диагноз не вызывает сомнения, и лечение в этом случае возможно только одно. Оперативное.

– Вы хирург, вам бы все лечить оперативно, – выражение властного превосходства проступило на лице собеседника еще сильнее. – Но у меня свое мнение на этот счет. Вы оторвали меня от дел только для того, чтобы сказать о том, что Инге нужна операция?

– Нет, Виктор Сергеевич, это я мог бы сказать и по телефону. Я хотел познакомить вас с одной женщиной…

Брови Виктора Сергеевича немного приподнялись.

– Если можно, то она сама расскажет вам о себе…

– Журналистка? – перебил Виктор Сергеевич.

– Нет, не журналистка. – Александр ожидал подобного вопроса. – И вообще, Виктор Сергеевич, наша сегодняшняя встреча с вами никак не фиксируется. Просто разговор, не более того.

– Смотрите, – угрожающе пробасил Виктор Сергеевич. – А то…

«Конь в пальто!» – в рифму подумал Александр.

– Так я ее приглашу? – уточнил он.

Виктор Сергеевич кивнул. Александр вышел к Еве, листавшей журнал в холле. Одета она была в тот же костюм, в котором уже приходила к Александру, видимо, более строгой одежды в ее гардеробе не имелось.

– Как дела? – спросила Ева.

Александр едва заметно поморщился.

– Ух! – встрепенулась Ева. – Сейчас я ему задам!

– Осторожно, пожалуйста, – попросил Александр.

– Непременно! – заверила Ева, сверкнув глазами.

Александру не понравился ее настрой. Чересчур боевой, слишком дерзкий. Ой, как бы не нашла коса на камень. Он уже пожалел, что не стал предварительно согласовывать с Евой ее «выступление». Тогда ему казалось, что чем искреннее и естественнее, без постороннего воздействия, станет она вести себя, тем лучше. Сейчас Александр думал иначе, но было поздно – Ева уже открывала дверь его кабинета.

На Виктора Сергеевича она определенно произвела впечатление. Настолько, что он соизволил встать и не просто назвался, но и вручил свою визитную карточку.

– А у меня нет визиток, – виновато сказала Ева, соблазняюще поводя глазами. – Все никак не соберусь заказать. Старые есть, но они после смены пола никуда не годятся.

Сказав это, она села в кресло, свела колени вместе и положила на них руки. Левая рука с золотым перстнем на среднем пальце легла сверху. Перстень был красивым, с античным женским профилем, вырезанным на коралле. Величина его (перстень был крупный) делала руки Евы тоньше, изящнее. Руки – проблема, с которой медицина вряд ли когда-нибудь сможет справиться. Нос можно уменьшить или увеличить, размер кистей изменить невозможно – слишком сложная система. Остается хитрить, носить крупные кольца, придавать ногтям миндалевидную форму, отвлекать внимание увесистыми браслетами. Со стопами та же проблема, но обувь предоставляет больше возможностей для различных ухищрений. Высокий каблук, например, визуально удлиняет голень и укорачивает стопу.

Насладившись произведенным эффектом – Виктор Сергеевич таращился на Еву и молчал, – Александр сказал:

– Несколько лет назад Ева сделала операцию по изменению пола. Когда-то она была мужчиной…

– Вы ее оперировали? – непонятно зачем спросил Виктор Сергеевич, во всяком случае, Александр ожидал от него других вопросов.

– Нет, – ответила Ева. – Я делала операцию в Таиланде. Но могу заверить, что Александр Михайлович владеет скальпелем не хуже, чем тот врач, который оперировал меня. Если желаете что-то спросить, то можете задавать мне любые вопросы. Я даже могу…

– Ева! – предостерегающе сказал Александр, понимая, что предложение раздеться для осмотра было бы совершенно неуместно.

Виктора Сергеевича следовало убедить не в том, что операция по изменению пола технически возможна и дает хороший результат, а в том, что, если она нужна, то без нее никак не обойтись. Ева это превосходно понимала, но, видимо, решила, что если уж разить, так разить. Наповал.

– И как вы… живете… после операции? – спросил Виктор Сергеевич.

– Замечательно! – ответила Ева. – Просто замечательно. Полная гармония и вообще…

– А ваши родители… Они не возражали?

– Возражали! – честно призналась Ева. – Но это не могло бы ничего изменить. Отец уже, кажется, это понял, а мать еще нет. До сих пор.

– Такое трудно понять. – Голос Виктора Сергеевича обрел былую уверенность. – Думаешь, что у тебя дочь, а она вдруг хочет быть мужчиной.