Виктория Токарева - Сволочей тоже жалко (сборник)

– Я плохо себя чувствую.

– Вы должны прийти, – приказала незнакомка. – У них там тоже все не просто.

Мертвых не обманывают. Там другие правила.

Улицу и дом она нашла быстро.

Квартира оказалась не заперта.

Елена вошла, робея. В прихожей на вешалке висела гроздь пальто. Должно быть, пришло много народа.

Тихо разделась. Сняла туфли. Осторожно ступая, прошла в комнату.

Вокруг стола сидели люди – человек семь. Плюс два медиума, женщина и мужчина. Их руки висели над опрокинутым блюдцем. На блюдце синим фломастером была нарисована длинная стрелка. Блюдце медленно вращалось, время от времени задерживаясь. Все взгляды были жадно устремлены на буквы, против которых останавливалась стрелка. Действительно, складывались слова.

– Мама, а как тебе там? – допытывалась женщина с прямыми серыми волосами. Она была похожа на птицу. Елена догадалась, что это – хозяйка дома.

Блюдце поползло, сложилось предложение: «Это нельзя объяснить».

– А какая разница «там» от «тут»?

«Это одно».

Хозяйка дома заметила Елену.

– Мама, а Осипов пришел? Его ждут.

«Он придет».

Елена поняла, что она не опоздала. Слава богу. Муж еще не приходил. Принесла себе из кухни табуретку. Села. Оглядела присутствующих. С одинаковым выражением лица они все казались одинаковыми независимо от возраста.

– С кем ты дружишь? – допытывалась хозяйка дома.

Ответ: «С Ломоносовым».

Это шутка? Или на самом деле? Переместившись на тот свет, можно встретить Ломоносова и Пушкина и даже с ними дружить или по крайней мере общаться.

Елена не была верующей. Ей казалось, что человек – это маленькая электростанция, которая вырабатывает ток. Отсюда свечение, называемое аура. А когда человек умирает, рубильник вырубается и ток больше не идет. Кровь останавливается, процессы прекращаются. Точка.

А здесь, на спиритическом сеансе, становится ясно, что ничего не прекращается, человек просто переходит из одного состояния в другое. Другая форма существования. Другие физические законы. И Солженицын так считал. А Солженицын – понимает.

Существует же слово: душа. Возле этого слова всегда стоит другое: бессмертная. Значит, сознание существует и без плоти. В этом случае плоть не надо поддерживать питанием. Плоть не болит, раз ее нет. Она остается в прежней жизни, и ее зарывают или жгут за ненадобностью. А душа – вот она. Разговаривает, общается. Может быть, жизнь и смерть – это день и ночь. Это одно. Сутки. А сутки – это молекула жизни, которая включает в себя смерть.

Пришел Осипов. Об этом сообщила мама хозяйки дома.

Буквы сложились в вопрос: «Ты здесь?»

– Я Елена, – отозвалась Елена.

Мало ли, может, он ждал Лалу.

«Хорошо, что ты пришла. Спасибо. Я тут встретил Литру, он сказал, что у вас с ним ничего не было».

– Когда ты его встретил? – удивилась Елена.

«Короче, я был не прав, ты меня прости».

– Подожди, разве Литру умер? Я его видела неделю назад.

«Я должен торопиться. Слушай внимательно: в ванной комнате у меня спрятаны деньги. Отодвинь плитку сразу за унитазом, там в стене углубление, в нем деньги. Это тебе».

– А Лале?

«Это тебе. У меня все, я пошел».

– Подожди…

«Не могу. Я должен торопиться».

Блюдце остановилось.

– Он ушел, – сказала хозяйка дома.

Все подняли головы и посмотрели на Елену.

– Вы перепрячьте деньги, – посоветовал один из участников. – Сегодня же.

– Почему? – спросила Елена.

– Ну, все знают…

Елена не поняла: все – это участники спиритического сеанса или души умерших, включая Ломоносова…

– А можно вызвать дух царя Николая Второго? – спросила молодая женщина.

Спирит Сергей Левитин торжественно произнес:

– Ваше Высокопревосходительство, согласны ли вы уделить нам несколько минут?

Блюдце долго стояло, потом тронулось.

Ответ: «Пошли вы все к чертовой матери. Я здесь с семьей. Мы вместе, и нам хорошо».

Елена оробела. Мог ли царь так изъясняться: «к чертовой матери»?

Она тихо сползла с табуретки и вышла в прихожую. Оделась. Покинула квартиру. На лестнице вспомнила, что оставила сумку. Пришлось вернуться. Тихо, на цыпочках прошла в комнату. Сумка стояла на полу возле табуретки.

Спирит Сергей Левитин вдруг убрал руки, висящие над блюдцем, закрыл ладонями свое лицо и бурно зарыдал, крупно вздрагивая. Сидящая рядом спиритка обняла его за плечи, стала торопливо целовать его голову. Приговаривала:

– Тихо, тихо, мой хороший, мой мальчик милый, солнышко мое…

Видимо, спиритический сеанс – это большое напряжение для медиума, и он не выдержал. Выбило пробки.

А может, это вовсе не души. Может, это демоны развлекаются. Там у них все не так просто.

Выйдя на улицу, Елена достала мобильный телефон и позвонила Литру. Подошла его жена Валя.

Елена поздоровалась и попросила:

– Позови, пожалуйста, Гришу.

– Его нет, – сказала Валя.

– А где он?

– Нигде. Он умер.

– Когда?

– Три дня назад. Сегодня похоронили.

– Я только сегодня узнала.

– От кого? – спросила Валя.

Что она скажет? От Осипова?..

– А как это случилось? – спросила Елена.

– Смотрел футбол. И умер.

– Ужас.

– Вовсе не ужас. Легкая смерть.

Валя нажала на кнопку.

Одна больная Елены сказала: «Я умру скоро, но не завтра». И вот это «не завтра» очень радует и просветляет. То есть не завтра, а когда-нибудь. И неизвестно, как далек этот час. А пока… Небо голубое или серое, день смеется или плачет, собака хочет есть и заглядывает в лицо, кот хочет любви и дерется с другими котами, боится упустить наслаждение.

Деньги Елена не нашла.

Она обстучала всю стену позади унитаза и даже отодрала несколько плиток. Пусто. Не будет же она обдирать всю ванную комнату, иначе придется делать ремонт, а это столько денег, столько грязи… Но Елена была уверена: где-то лежат эти деньги. Может быть, Осипов сначала положил их за унитазом, а потом перепрятал. Но забыл куда. Пройдет время. Потомки захотят сделать ремонт, обдерут стены, поднимут паркет и найдут клад. Возможно, деньги станут другие, эти обесценятся и просто будут напоминать о том, что когда-то здесь жили, любили, страдали и умерли.

На консультацию пришла тридцатилетняя женщина. У нее первая беременность плюс опухоль яичника. Лечащий врач из поликлиники настаивает на операции, но тогда беременность прервется. А женщина хочет ребенка, и не просто хочет – это единственная цель ее жизни. Она с таким трудом забеременела, и вот…

Елена была уверена, что опухоль – гормональная и рассосется в течение беременности. Операция не нужна. Более того, на лицо врачебная ошибка. Хорошо, что больная перепроверила диагноз. Если бы она доверилась врачам из поликлиники, осталась бы без яичника и без потомства. И самое интересное: врачам ничего бы не было. Ошибочный диагноз. В нашей стране за это не наказывают, ведь не нарочно…