Борис Пугачев - Игры желтого дьявола

– Я очень уважаю вас, Родион, но вы жертва ложной информации. Замечательной сказки кремлевских фантазеров. В Чечне совершенно иная ситуация. Это не Таджикистан, о котором я наслышана от Алпамыса. Да и фильм этот или похожий смотрела. Мне было отвратительно, но не страшно. Тут же армия расстреливает мирное население. В том числе и русских, которые во многом на стороне своих братьев-чеченцев.

– По-вашему, там нет национального конфликта? Сосед – чеченец не режет соседа – русского, а мечтает строить с ним независимую Ичкерию? Сомневаюсь.

– Там национально-освободительная борьба на фоне крайне тяжелой ситуации с правами человека, созданной нашим правительством. И еще одно… Это симптом страшной болезни. Возможно, предсмертный.

– Хорошо, не буду спорить. Что, по-вашему, надо делать?

– Вести конструктивный диалог с теми, кто уже взялся за оружие. Желательно с самого начала…

– С Дудаевым и Масхадовым?

– Конечно, хотя есть и многие другие реалистично и современно мыслящие люди.

– Полагаю, что уже поздно. Идея при помощи оружия по примеру Ельцина урвать власть, прикрываясь лозунгом независимости, очень заманчива. Особенно для людей с восточными усами. Их уже словами не остановить.

– И вы, Родион, туда же. Поймите. В происходящем все самое негативное. Реставрационные тенденции, подавление свободы и совести, отсутствие национальной политики, ложь и, наконец, бездарная, бессмысленная авантюра, могущая привести к большой войне. Если сегодня не остановить все это, то Россия упустит шанс для своего спасения и возрождения и опять погрязнет в тирании.

– Остановить? Неплохо бы, но фантастично. Кто на это пойдет? Кто в этом заинтересован? Я варюсь в клубе в каше современных представлений тех людей, которые определяют сегодняшние реалии. Их волнуют лишь деньги, а власть как средство добычи этих денег. Диссидентов нет. Оппозиция либо в сговоре с властью, либо разрозненна и состоит из таких бессребреников, как вы, у которых отсутствие денег предопределяет фиаско. Вспомните Октябрьскую революцию. Для ее осуществления Ленин и Троцкий пошли на сложные контакты с Германией и Америкой, посулившими им финансовую помощь. Заметьте, они все же имели за спиной партию с разветвленной структурой. А что имеете вы? Два десятка бывших диссидентов без гроша в кармане? Да и те за последние годы избаловались и к черной икре на приемах привыкли.

– Не упрощайте. Революция, подобная Октябрьской, уже произошла. Мы держали в руках ее величество Демократию. Вернее, все для ее создания, но уронили. Надо поднять. Сейчас происходит лишь откат. Чечня – это барометр. В стране назрели милитаристические тенденции, несовместимые с демократическими реформами. Это ярко проявилось уже в октябре прошлого года, когда стали применять оружие. После этого в окружении Ельцина появились чекисты и военные. Они не способны различить принципы империи от деспотизма и от тоталитаризма. Смотрите, на кого они, как вы выражаетесь, в полицейской операции опору сделали. На уголовников Лобазанова и Гантемирова… Вам ничего это не напоминает?

– Конечно. Так было и в семнадцатом году, и в девяносто втором в Таджикистане. Там Файзуло и Сангак… Помните? Это естественное развитие изложенного мной сценария. А в нашем случае добавляется идея суверенитета по-ельцински – сколько можно. Следующий шаг – их уберут, и останется всего два пути: либо Чечня станет неким подобием Таджикистана, где кланы начнут давить друг друга, пока не останется один вождь, либо их не отпустят и начнется война с Центром. Второй сценарий мне кажется более реальным, поскольку там нефть. Хотя есть и промежуточный вариант, но у черта и жена ведьма.

– В вашем пророчестве и заключен весь ужас, хотя вы исходите из неверных посылов. В этом случае заблокируется и без того тяжелое продвижение демократии. Что-то похожее на Литву девяносто первого.

– Не надейтесь. Литва – Европа, а Чечня – Азия. Так не будет. Не те традиции… Не тешьте себя иллюзиями. Компромисс уже никого не устраивает. Я понимаю, о чем вы говорите. Мол, если чеченский народ мы сломаем, то это станет приговором для демократии в стране. Поэтому вы на их стороне?

– Почти так. Вот мы и подошли к цели нашей встречи. Теперь вам станут понятными мои поступки. Я, в отличие от вас, не считаю борьбу за свои идеалы бессмысленной из-за отсутствия необходимых средств. Во-первых, не факт, что средств нельзя получить, во-вторых, нас не так мало, как вы думаете. Вы правы в одном – диссидентская работа сейчас невозможна. Поэтому я слагаю с себя все прошлые полномочия, которые хоть как-то связывают меня с сегодняшней отвратительной властью, и перехожу в противоборствующий лагерь. В этом лагере, поверьте, есть средства. Разные средства. Мне ясна общая картина существующего режима, надежды на возможное равновесие утеряны, и я намерена бороться со ставшим деспотичным внутри и агрессивным внешне режимом.

– Мне казалось, что вы этим и занимаетесь, имея рычаги воздействия на президента и связи за рубежом.

– Поймите. Если находишься внутри системы, то ее можно только подправлять. Я же считаю, что ее надо уничтожать. Я не могу больше вести диалог с властями. Ленин, которого вы сегодня вспоминали, это понимал и делал революцию извне. Я, хотя и всю жизнь посвятила борьбе с его идеями, в этом последую его примеру. Со мной многие мои единомышленники не согласны. Вот встретивший вас Лев Николаевич видит себя только в правозащитной деятельности внутри страны. Он хочет защищать народ через суды, форумы, уговоры. У него надежда на то, что Ельцин по духу демократ и одумается, а я в это уже не верю. После жалких попыток совершить реформы он опять встал на привычный для него, как бывшего секретаря обкома, путь тирании. Скоро начнут сажать в тюрьмы по политическим мотивам, упразднят или фальсифицируют выборы, а его самого выбросят, как отслужившую марионетку, и заменят на тирана или бандита. Пока этого не произошло, необходимо начать жесткую войну идей, попытаться восстановить против наступающего кошмара мировое сообщество, которое надело розовые очки и успокоилось после развала СССР и социализма. Они не до конца осознают, что могут получить более худшее.

– Комиссия, с которой мы с вами сотрудничаем, всего этого не осознает? Даже из моих докладов многое с очевидностью следует. У них огромные возможности. Я это проверил. Они серьезно работают над способами преодоления у нас постперестроечных проблем, хотя толкают их на это чуждые нам мотивы.

– Что-то знают, что-то – нет, но главное – они не готовы к борьбе. Они опьянены победой. У них пока нет дельной программы дальнейших действий, хотя, возможно, какие-то ошибки они осознали.