Анна Бергстрем - Девушка со шрамом. История неправильного человека

Больше всего на свете мне было страшно расстроить папу, который сильно ушел в себя после смерти мамы. Поэтому я никогда не говорила ему о своих проблемах и неудачных романах, стараясь не волновать его. Особенно старательно я молчала о своих авантюрах. И все же я чувствовала, что на этот раз бессовестно испытываю судьбу, и все может закончиться печально.

Но стриптиз так бесстыдно привлекал меня… Он показался мне наивысшим искусством танца, когда я увидела его впервые. Это настоящий психологический театр, где главная роль принадлежит Мастерству Соблазна на Языке Пластики.

«СТРИПТИЗ» – слово, составленное из двух понятий: «STRIP» – обнажать и «TEASE» – дразнить. Мне во что бы то ни стало хотелось овладеть магией этого танца, о котором даже его поклонники говорят вполголоса, и научиться вовлекать смотрящих в волнующий диалог, с помощью движений обнажая перед ними свою душу.

Меня не покидали тревожные мысли: образованная девушка, из интеллигентной семьи, немного на своей волне, но куда меня несет? И это при том, что я – москвичка и окончила престижный институт… У ваших родителей точно встали бы волосы дыбом, узнай они, что вы дружите со стриптизершей, которая выбрала это порочное искусство, имея высшее образование театральной актрисы. Обыватели откровенно не одобрят решение променять подмостки театров Москвы на сцену ночных заведений. А я, придя к полной переоценке ценностей в трудное для себя время, гордо подняла голову и показала миру средний палец, идя навстречу мечте.

Такой выбор не может считаться преступлением. Приняв это странное решение, я никому не причиняла боли. Все тщательно скрывается от папы, а до остальных людей мне нет дела. Уверена, что мама, видя с небес, что творится в моей душе, не накажет свою дочь осуждением. Ведь у меня есть очень серьезная причина поступать именно так. Кроме того, судьба давно заставила меня платить за свои мечты. Каждый раз, приходя на работу, я жертвую самой уязвимой составляющей своей души – самолюбием.

Но линии жизни сплетались с запланированной закономерностью, постоянно направляя меня по пути танцев. Детство закончилось в 6 лет, началась дрессировка и ответственность балетной школы.

– Ой, девочки, ну вы посмотрите на нее, – слышится тот же гавкающий голос с провинциальным говором и интонацией портовой шлюхи, – как наша ненормальная старательно готовится к выходу на сцену. Ну кому нужны твои танцы?

– Спасибо за беспокойство, детка, мои танцы нужны, прежде всего, не таким, как ты, – отвечаю я коллеге по ночному заключению, в предвкушении мгновений, когда я буду исполнять грязные танцы с чистым сердцем. Скоро, скоро я появлюсь на сцене, где недолгие минуты откровения значат гораздо больше, чем жизнь за кулисами.

– Не обращай на нее внимания, она полная дура. Заткнись, Бейби, мы и так поняли, что у тебя давно не было секса, – непринужденно парирует стерве другая танцовщица, по имени Пантера, аккуратненько подводя изящную бровь острым карандашом.

Она отлично сложена, подтянутая и загорелая длинноногая амазонка, смуглая брюнетка с копной роскошных волос. Она сильно отличается от остальных стриптизерш. Пантера не пьет так много, как они, пользуется в речи более культурными словами и умеет спокойно разрешить любой конфликт. С ней приятно пообщаться, а в ее жестких глазах, выдающих девушку с не самым солнечным прошлым, чувствуется благородство. Она незаметно приходит мне на помощь, даже если я сама в состоянии за себя постоять. Вот и сейчас Пантера отбила охоту портить мне настроение у самой жуткой стервы нашего клуба. Я благодарно подмигнула ей.

К сожалению, половой вопрос – извечный предмет обсуждений и юмора всех стриптизерш… Но по обескураженным глазам грубиянки понятно, что это не шутка, а слова Пантеры попали в точку, задевая Бейби за живое.

В стрип-клубах у каждой девушки должно быть сценическое имя. Мы общаемся друг с другом, используя эти прозвища, отражающие сущность каждой из нас, забывая то, как нас назвали родители… Мы проводим на работе большую часть времени, а специфика ночной жизни всегда накладывает на людей свой отпечаток. И уже сложно ответить самой себе, кто ты – Катя, Лена, Оля, Наташа или Марго, Эрика, Голди, Шанталь?..

– Фридочка, я тебя обожаю, – липнет ко мне Пантера. – Ты такая хорошая и волшебно танцуешь!

– Спасибо, мне очень приятны твои слова… Танцы действительно много для меня значат, – искренне отвечаю я Пантере. Она – единственный человек, с которым я сблизилась в этом обществе грубых девиц. В отличие от остальных, Пантера наделена человеческим характером, и это меня подкупает. Кроме нее, я не хочу общаться ни с кем.

– Зая, а ты с детства танцевала, да? Просто у нас никто не двигается так же здорово, как ты… Давай я подожду, когда ты закончишь макияж, а потом расскажешь, где ты научилась такой красоте? Сегодня же понедельник, люди придут в клуб не скоро.

– Ладно, – охотно отвечаю я Пантере.

Она права, до одиннадцати вечера в понедельник клуб не посещает практически никто, а заняться откровенно нечем. О танцах я могу говорить вечно. Особенно, когда есть подходящий слушатель.

Финальная деталь клубного мейк-апа – нанесенные на веки блестки. Мерцающая пыль помогает искриться и выглядеть празднично, сводя мужчин с ума иллюзией вечной беззаботности. Тональный крем маскирует усталость, помада делает лицо моложе, а блестящая кожа лжет, что ты вечно счастлива. По крайней мере, пока свет софитов отражается в глазах.

Скоро тесная гримерка, где с трудом умещается около сотни женских тел, станет подобием скотобойни. Начнется новая смена, и здесь будут толпиться голые бабы. Матерясь, толкаясь и шатаясь на каблуках в подпитии, сгустки женского мяса будут переодеваться, сплетничать и заполнять собой маленькую комнатку в течение всей ночи. Боже, как я ненавижу это невозможное для жизни пространство! Я предпочитаю быстрей одеться и выйти отсюда, лишь бы поменьше находиться в человеческом хлеву.

– Ну все, я готова.

– Ой, отлично, Зая! Мне не терпится узнать тебя лучше. Рассказывай, а заодно пойдем покурим.

Пантера зажигает две тонкие сигареты и протягивает одну мне. Работа в стрип-клубе с первых дней вынуждает многих сбрасывать нервное напряжение постоянным употреблением никотина… Но еще наслаждение «палочкой смерти» сближает людей, подобно трубке мира. За это я и люблю покурить. Пантера глубоко затягивается, а кончик ее сигареты пожирает маленькая красная звездочка. В глазах танцовщицы все сильнее разгорается интерес. Вот именно тот, кому действительно не все равно, почему на свете стало больше на одного человека, смертельно больного танцами…

…Безжалостный будильник в семь утра грубо обрывал сладкие сны, а на стуле уже лежала заботливо отглаженная мамой форма.