Олег Рой - Тайна

Анна постояла, поправила букет свежих цветов и тихо сказала:

– Пойдемте…

Она никогда не разговаривала с ними о смерти отца, но и Оля, и Вася, и Володя понимали, что мать до сих пор переживает. Больше ни с каким мужчиной отношений она не завела. Так и жили они все это время – вчетвером. Года через три после гибели мужа Анна ушла с работы, занималась детьми, домом и огородом.

Назад шли молча – каждый думал о своем.

«А ведь ей еще не много лет – меня она родила в семнадцать, – мелькнуло в голове у Оли, глядевшей на прямую спину матери, идущей впереди, – вполне могла бы еще выйти замуж – да, видать, не хочет…»

– Ой, а это что? – удивленно воскликнул Вася, когда они повернули на свою улицу. Такой машины тут никогда не видели. Конечно, транспорт в деревне был – и грузовики, и трактора, и мотоциклы. Да и легковые машины не были в диковинку – нет-нет, кто-нибудь заезжал к ним в деревню.

Но такой красоты они даже вообразить не могли – новенький, хромированный, сверкающий автомобиль стоял прямо перед воротами их дома. Солнце бликовало на его черном корпусе и серебристых деталях отделки.

Вася аж присвистнул:

– Это что, к нам, что ли?

Анна нахмурилась.

– Принесла кого-то нелегкая, – проворчала она.

– Ну, зачем ты так, мама, может, у людей беда? – возразила Оля.

– Беда будет у нас, – не унималась мать. – От таких добра не жди.

Когда они подошли к избе, дверца автомобиля открылась, и из него вышел водитель в черном костюме и белой рубашке.

– Это вы и есть Акимовы? – вежливо спросил он.

Любопытный Володя в это время попробовал было заглянуть внутрь салона, но окна, кроме лобового, были задернуты плотными шторками – ничего не разглядеть.

– Ну, мы, – нелюбезно ответила Анна.

Она почему-то испугалась и этого шикарного автомобиля, и водителя, и того, кто мог скрываться внутри. Безотчетный страх охватил ее. Но она усилием воли взяла себя в руки – приехали явно очень богатые и могущественные люди, по машине видать. Наверняка к Оле. Можно сорвать неплохой куш, если постараться. Да и не скроешься от них, все равно найдут, из-под земли достанут, раз уж Оля им понадобилась. От сильных мира сего хорошего не жди – используют и выбросят.

Водитель ничего не сказал, а вместо этого заглянул в машину. Акимовы продолжали стоять в каком-то безмолвном оцепенении, оторопело глядя на автомобиль. Наконец открылась задняя дверца, и наружу вышла женщина. Такой никто из них никогда не видел – если только на картинках в журналах. Анна и ее дети просто стояли, раскрыв рты и ошеломленно разглядывая гостью.

– Добрый день, это вы Акимова? Меня зовут Валентина, – женщина говорила низким грудным голосом, – а это, наверное, та самая Оленька?

От ее наряда – какого-то воздушного пестрого платья, высокой прически и плотного облака каких-то приторных духов, которыми повеяло раньше, чем женщина вышла из машины, кружилась голова.

Не обращая больше внимания на Анну, Валентина подошла прямо к Оле, которая с вежливым любопытством смотрела на нее, и протянула руку.

Анна вгляделась в лицо гостьи. Сразу видно – не крестьянская кровь: четко очерченные скулы, узкий нос, тонкие губы. А вот выражение ее лица как-то не вяжется с таким обликом – затравленное и какое-то испуганное.

«Такие-то вот тоже боятся, – с удовлетворением подумала она. – Никого судьба не обойдет, каждому меряет, не смотрит, как высоко взлетел…»

– Вы, наверное, по делу? Пойдемте в дом, – строго сказала Анна.

Перед простыми людьми она обычно держалась тоже просто, а тут вдруг взыграло что-то внутри, захотелось норов показать.

«Пусть в ногах поваляется… Видать, крепко прихватило, раз сюда приперлась. Вон какая цаца! И теперь зависит от кого? От моей дочки, простой деревенской девки…»

Она словно мысленно мстила этой холеной, избалованной Валентине за свою нелегкую бедную жизнь, полную забот и лишений, за свою неудачливую женскую долю…

В доме гостья нервно оглядывалась по углам, руки ее ходили ходуном, пальцы лихорадочно теребили ремешок изящной сумочки. Обстановка простой деревенской избы была ей непривычна и, наверно, пугала ее.

Оля подошла к столу и жестом пригласила женщину присесть напротив.

– Вы, наверное, ко мне из-за своих неприятностей приехали?

– Почему ты так думаешь? – вскинула брови Валентина.

– Просто так в нашу глухомань люди не заезжают.

– А, – вымученно улыбнулась женщина и кивнула, – к тебе, к тебе, детка. У меня несчастье случилось.

– Здесь счастливые редко бывают, – проворчала Анна. Она возилась у печки и внимательно прислушивалась к разговору.

– Что именно? – Оля, уже привычная к людскому горю, тем временем накрывала на стол, разливала в чашки чай, потом подвинула чашку крепкого чая гостье: – Выпейте, пожалуйста.

Валентина взяла чашку, но, не притронувшись к чаю, настороженно кивнула в сторону Анны. Та поймала ее взгляд и, не проронив ни слова, вышла из комнаты. Но, притворив за собой дверь, тут же остановилась и прислушалась.

– У меня пропал муж, – приглушенным голосом сообщила Валентина. – Мы все места проверили, где он мог бы быть, у всех знакомых спрашивали. Искали, но так и не нашли…

– Вы начните по порядку, – попросила девушка.

– Мы живем в Москве. Муж занимает большую должность в важном военном учреждении. Все было в порядке до недавнего времени. А в последние несколько дней стало твориться что-то странное. Он стал каким-то нервным, раздражительным. Приходил домой поздно, еще позднее обычного – он и раньше-то работал до ночи, как все, но тут стал задерживаться еще дольше. Его привозили домой на служебном автомобиле. И вот в ту пятницу я ждала его дома. Но его все не было… На следующий день мы собирались пойти в театр, – Валентина достала надушенный носовой платок и промокнула глаза.

– В час ночи я решилась позвонить ему на работу. Обычно я этого не делаю, муж не разрешает, – вздохнув, продолжала она рассказ, – к телефону сначала никто не подходил, потом дежурный офицер снял трубку. Он сказал, что муж отпустил служебный автомобиль и давно ушел с работы. Такое иногда случалось, если ему надо было еще куда-то по делам. – Она на мгновение задумалась.

– И что потом? – спросила Оля.

– Он не пришел домой ни в эту ночь, ни на следующий день. Прошло уже почти две недели. Ни записки, ни письма, ни звонка – он как сквозь землю провалился. Никто ничего не знает. В его учреждении только пожимают плечами.

– А не мог он… – Оля слегка покраснела, пытаясь старательно подыскать слова, – ну, быть с кем-то другим… другой женщиной, например?

Валентина покачала головой и спокойно сказала:

– Любовница? Нет, понимаешь, он не мог просто так исчезнуть. В конце концов, у нас дети, но дело даже не в этом… Деточка, ты не представляешь, такого просто не бывает. Там, – она показала пальцем куда-то вверх, – там все знают про всех. Но и они не в курсе, где он, я это знаю точно.